* См.: Надирашвили Ш.А. Указ. соч. С. 25.
** См.: Там же. С. 27.
380
равно останемся в рамках решения по способу «надстраивания эта-жей». Такого рода решение не приближает нас к ответу на вопрос о соотношении «установки» и «социальной установки», а, напротив, уводит от его решения. Напомним, что именно так обошлась традиционная психология с проблемой высших психических функ-ций, отдав, как отмечает Л.С. Выготский, «натуральные» функции детской психологии, а высшие психические функции — общей*. Ре-шение по способу «надстраивания этажей» оставляет в тени действи-тельные отношения между установкой и социальной установкой, сни-мает проблему специфики каждого уровня, предлагая вместо ответа на вопрос механическое наслоение одного на другое. Подобное реше-ние узаконивает искусственный разрыв между социальной и общей психологией. Но как раз такое решение мы и находим в основном в американской социальной психологии, в которой, по мнению П.Н. Шихирева, «...социальная установка (attitude) в том толкова-нии, какое принято в американской социальной психологии, отлича-ется от установки на психофизическом уровне (set) лишь дополни-тельной возможностью выражения — вербальным поведением»**. По-этому схема Гринвальда, будучи модифицированной путем введения этажа психофизической готовности, не решает проблемы о соот-ношении установки и социальной установки. Критикуя необихевио-ристическую схему человеческой активности Гринвальда, Ш.А. Нади-рашвили поднимает один извечный вопрос психологии установки — вопрос об отношениях между установкой и учением, установкой и деятельностью. Этот вопрос органически связан с единственной об-щепсихологической теорией установки, поставившей это понятие в самую основу учения о психическом — теорией установки, созданной классиком отечественной психологии Д.Н.Узнадзе. В социально-пси-хологических исследованиях всегда упоминают теорию Узнадзе, ког-да речь заходит об установке. Но при этом иногда допускается неоправ-данное смешение ключевого понятия этой теории — понятия первич-ной установки с понятием социальной установки — несмотря на то, что представители школы Узнадзе неоднократно выступали против такого смешения***. Однако развести понятия первичной установки и социальной установки не удастся до тех пор, пока не будет решен эопрос об отношениях между установкой и деятельностью.
Представители школы Д.Н. Узнадзе в течение многих лет последо-вательно отстаивают идею о существовании первичной установки,
* См.: Выготский Л.С. Развитие высших психических функций. М.: Изд-во АПН РСФСР, 1960.
** Шихирев П.Н. Исследования социальных установок в США//Вопросы фи-лософии. 1973. № 2. С. 166.
*** См.: Надирашвили Ш.А. Указ, соч.; Прангишвили А.С. Исследование по пси-хологии установки. Тбилиси, 1967; Чхартишвили Ш.Н. Некоторые спорные про-блемы психологии установки. Тбилиси, 1971.
381
предваряющей и определяющей развертывание любых форм психи-ческой активности (Ш.А. Надирашвили, А.С. Прангишвили, Ш.Н. Чхартишвили). Представители же деятельностного подхода. (А.В. Запорожец, А.Н. Леонтьев, Д.Б. Эльконин) не менее последова-тельно отстаивают альтернативную позицию, которая может быть ла-конично передана формулой: «Сначала было дело».
С нашей точки зрения, вопрос об отношениях между первичной установкой и деятельностью, несомненно, выиграет при переводе его на почву исторического анализа. Для того чтобы адекватно понять интересующее нас событие — появление теории установки Д.Н. Уз-надзе, необходимо восстановить тот фон, на котором это событие произошло, в частности, те моменты, которые необходимы для вы-явления задачи, приведшей к появлению теории установки Д.Н. Уз-надзе.
На ранних этапах экспериментальной психологии факт установки (готовности к активности) проявлялся в самых разных областях пси-хической реальности. В психофизике и исследованиях времени реак-ции он, будучи неким неконтролируемым фактором, искажал резуль-таты измерений и порождал ошибки вроде ошибок «ожидания» (из-менение ответа испытуемого, вызванное предвосхищением изменения ощущения) и «привыкания» (тенденция испытуемого реагировать на появление нового стимула тем же способом, которым он реагировал на предшествующее предъявление стимула), изменение знака ошиб-ки наблюдателя (ошибка запаздывания или упреждения при локали-зации движущегося объекта). В другой линии исследований установки — исследованиях иллюзий веса и объемно-весовой иллюзии — понятия установки или ожидания привлекались для описания (подчеркиваем, описания, а не объяснения) тех состояний испытуемого, которые всегда сопровождали проявления этих иллюзий.
Таким образом, в прошлом столетии отчетливо выявились два направления в исследовании проявлений установки, но ни в одном из них установка не становилась предметом специального анализа. В работах по психофизике она, скорее, воспринималась как артефакт, который старались элиминировать путем усовершенствования экспе-риментальной процедуры и статистической обработки результатов эксперимента; в исследованиях иллюзий и времени реакции психоло-ги ограничивались лишь указанием на участие установки в возникно-вении иллюзий или даже усматривали в ней причину различного вре-мени сенсорной и моторной реакции, но останавливались перед психо-логическим анализом этой причины или же сводили ее к периферическим реакциям мышечной преднастройки.
В начале XX века проблема установки, как мы уже отмечали выше, стала предметом специального исследования в вюрцбургской школе, где понимание установки приобрело ряд особенностей. Во-первых, понятие установки здесь прочно срослось с понятием активности. Ак-
382
тивность же рассматривалась вюрцбургцами в отвлечении от своего реального носителя, от субъекта. Во-вторых, установка (детермини-рующая тенденция) впервые получила функциональное определение как фактор, направляющий и организующий протекание психичес-ких процессов, т.е. была предпринята попытка указать те реальные функции, к'оторые установка выполняет в психических процессах. Тем самым был явно поставлен вопрос о соотношении между дея-тельностью и установкой. Однако этими крайне важными для пони-мания проблемы установки моментами и ограничилась в основном разработка этой проблемы в вюрцбургской школе. Понятие установки резко выпадало из строя понятий атомарной интроспективной психо-логии, внутренняя логика которой толкала психологов на поиски не-которой субстанции «установки» в психической реальности. Следуя «правилам игры» традиционной психологии, вюрцбургцы должны были бы найти и описать некий новый «атом», подобно тому, как они, ориентируясь на данные интроспективных отчетов, описывали ощуще-ния, образы, чувства и т.д. Но испытуемые «отказывались» отнести установку к какому-либо из известных состояний сознания. Поэтому, например, К. Марбе*, столкнувшись с проявлениями установки при исследовании суждения, вынужден был добросовестно перечислить все психические процессы, заверяя, что установка есть «нечто», что не может быть отнесено ни к одному из этих процессов. Собственно говоря, К. Марбе тем самым негативно определил установку и зафик-сировал это понятие в концептуальном аппарате, введя термин «уста-новка сознания» («Bewusstseinlage», что соответствует английскому «conscious attitude»).
Поскольку реальность неоднократно наблюдаемых феноменов ус-тановки не вызывала сомнения, стало необходимым пересмотреть как концептуальную сетку, которой пользовалась традиционная психоло-гия, так и ее базовую идею, которые оказались непригодными для анализа обнаруженного феномена. Базовой идеей, молчаливо или явно признаваемой представителями традиционной психологии, была идея о том, что «объективная действительность непосредственно и сразу влияет на сознательную психику и в этой непосредственной связи определяет ее деятельность»**. Д.Н. Узнадзе назвал эту идею «постула-том непосредственности».
Принимая осознанно или неосознанно этот постулат как исход-ную предпосылку экспериментального исследования, психолог оста-вался один на один с теми непреодолимыми трудностями, которые были обусловлены признанием постулата непосредственности и про-
* Обстоятельный анализ теории установки К. Марбе дан в работе: Чхартишви-ли Ш.Н. Некоторые спорные проблемы психологии установки. Тбилиси, 1971.
** Узнадзе Д.Н. Экспериментальные основы психологии установки//Психоло-гические исследования. М.: Наука, 1966. С. 158.
383
являлись в ошибках «ожидания» и «привыкания», в иллюзиях уста-новки, в таинственной неуловимости установки посредством интрос-пекции и, наконец, в беспомощности попыток поместить установку в арсенал устоявшихся категорий традиционной психологии.
Признание постулата непосредственности определило и тот об-щий исторический факт, что представители традиционной психоло-гии, ориентированные в своих исследованиях на переживания отдель-ного индивида, резко обособили сферу психической реальности от действительности и тем самым оказались в замкнутом круге сознания. Только пересмотр самого фундамента психологии мог устранить те препятствия, которые встали на ее пути, а такой пересмотр возможен лишь при выходе за сферу эмпирических фактов и обращении к мето-дологическому анализу самих оснований психологической науки.
Этот шаг был сделан Д.Н. Узнадзе, который, дав методологический анализ фундамента атомарной интроспективной психологии, выде-лил постулат непосредственности, являющийся исходной предпосыл-кой всей традиционной психологии. Искусственность конструкций, вынуждающих мысль исследователя двигаться в замкнутом круге со-знания, неадекватность подобного рассмотрения психики, обуслов-ленная принятием постулата непосредственности, привели Д.Н. Уз-надзе к постановке задачи о необходимости преодоления этого посту-лата, к идее о невозможности анализа сознания изнутри и, следовательно, к поиску такого опосредующего двухчленную схему анализа звена, которое само бы не принадлежало к категории явле-ний сознания. Ради решения задачи преодоления постулата непосредственности через категорию, не принадлежащую к сфере явлений сознания, Д.Н. Узнадзе и была создана теория установки.