Инфантильная зависимость и ее роль в детском и взрослом анализе
Кажется только вопросом техники то, насколько родители пациента должны быть включены в терапевтическую работу. За этим лежит теоретически гораздо более важная проблема: начиная с какого периода можно рассматривать личность подрастающего человека как независимую структуру, т.е. когда ребенок перестает быть отражением и игрушкой окружающих его влияний внешнего мира. В сочинениях Фрейда мы находим ранние и многочисленные указания на значение детской зависимости для становления характера, с одной стороны, и образования неврозов, с другой. Как "биологический фактор" она несет ответственность, в первую очередь, за зрелость подрастающей личности. Из страха потери объекта, потери любви и наказаний, которым подвержен беспомощный ребенок, вырастает податливость ребенка воспитанию, которая оборачивается во взрослой жизни "социальным страхом". Угрызения совести, происходящие из интериоризации родительского авторитета, прямо ведут к невротическим конфликтам. Тому обстоятельству, что период зависимости ребенка от взрослого у человека намного длиннее, чем у всех других живых существ, Фрейд приписывал такие последствия, как способность любить в целом и эдиповы стремления в частности, как культурная борьба против агрессии; как воз-
108
А Фрейд
никновение религии; как этика и мораль; короче, как важнейшие предпосылки, прогрессивного гуманизма и социализа ции человечества. (См. следующие места у З.Фрейда: "...биологические факты длительной несамостоятельности и медленного созревания молодого человека..." (собр соч , т. XII, 328); ..мы понимаем, что Эдипов комплекс является психическим коррелятом вторичных фундаментальных биологических фактов длительной инфантильной зависимости человека.." (собр соч , XII, t26), "Биологическим (фактором) является длительно затянувшаяся беспомощность и зависимость маленького ребенка } чодеи Вн}тпри.иач,очно( существование человека в противоположность большинству животных относительно укорочено, на свет он появляется неподготовленнее, чем они. Тем сал1ым усиливается влияние реального внешнего мира, продвигается дифференциация Я от ОНО, повышаются опасности со стороны внешнего мира и чрезмерно вырастает значение объекта, который один может защитить от этих опасностей и возместить потерянную внутрилшточную жизнь Этпт биологический люмснт и создает первые опас ные ситуации и вызывает потребность быть нобимым, ко торпя у-ш^ L/o-fw/c не покидает человека" (собр соч., XIV, 186); Защита детской беспомощности придает реакции на беспомощность, которую взрослый должен уважать и религиозное воспитание признавать, их характерные черты" (собр. соч., XIV, 345); ^Мотив борьбы индивида с "грехом" можно легко найти "в его беспомощности и зависимости от других и лучше всего можно охарактеризовать как страх потери любви" (собр.соч., XIV,483) Инфантильная зависимость в анализе взрослых
Анализ взрослых издавна стремится свести проявляющиеся явления зрелого периода к их латентным предше ствующим ступеням и тем самым возродить в переносе инфантильную беспомощность и зависимость С другой стороны, значение этих регрессий ограничено на их генетической роли Поскольку учитываются динамические, топические, структурные и экономические точки зрения, взрослый пациент остается самостоятельной ценностью со своими собственными внутренними инстанциями, со своей собственной структурой личности и со своими закрепленными в этой
Глава 2 Связь взрослого и детского анализа
109
личности невротическими конфликтами, к которым внешний мир имеет лишь косвенное отношение. Классическая техника анализа взрослых является логическим последствием и живым выражением этого убеждения. Это относится к основным правилам анализа, что внимание психоаналитика направлено исключительно на внутреннюю жизнь пациента; что аналитик объективно не видит окружение пациента, а только субъективно воспринимает его глазами пациента; что отношения между пациентом и аналитиком исключают все вмешательства из вне; и что только таким образом создается ситуация, когда переносы из прошлого находят свое полное выражение. Несмотря на отдельные возражения (см., например, Б Р Лафорж, 1936, его взгляд на семейные неврозы и его требования к семейному анализу), основные принципы взрослого анализа в целом остаются неизменны.
Инфантильная зависимость в детском анализе Необходимо лишь разобраться в том, что ни .один из выше перечисленных аргументов для детства не обоснован, т.е. применительно к одному жизненному периоду в беспомощности и зависимости еще живы факторы настоящего. Насколько бы самостоятельным или несамостоятельным ни был ребенок, нужно в каждом конкретном случае заново в соответствии с возрастом устанавливать состояние развития и патологию. Для оценки состояния развития и степени существующей зависимости или достигнутой независимости у детского аналитика имеется в распоряжении множество критериев Он изучает, с одной стороны, как разграничены друг с другом различные формы и аспекты зависимости; с другой стороны, меняющиеся отношения между ребенком и родителями в их хронологической последовательности Б этом плане можно проследить линию развития, согласно которой родители служат, соответственно возрасту ребенка, следующим потребностям: а) потребности в объединении (симбиозе) с матерью в период, когда собственное сознание и внешний мир еще слиты в нарцисстической среде; б) потребности в помощи при ориентации во внешнем мире и при создании ситуаций удовлетворения; в) потребности в объектах внешнего мира, в которые может трансформироваться нарцисстическое либидо в на-
110
А. Фрейд
правлении объектного либидо; г) потребности в помощи и руководству при ориентации во внутреннем мире и при овладении им, т.е. при ограничении побуждений; д) потребности в образцах во внешнем мире как стимул для образования СВЕРХ-Я. Для аналитика также важно понимать, какую роль можно приписать влиянию родителей на возникновение патологических явлений. Здесь не всегда легко различить причину и следствие, т.е. не путать реакцию матери на ее нездорового (к примеру, аугичного) ребенка с ее патогенным влиянием на его развитие. Вероятнее всего эти различия могут встретиться в одновременном анализе матери и ребенка. Долговременные и дорогие исследования, вероятнее всего, оправдываются благодаря полученной в них информации. (См. по этому поводу публикации Госпиталя "Ребенок, терапия, клиника" и авторов: Доротти Барленгхэм, 1955; Ильза Хеллман, I960; Катта Леви, I960; Марджори Спринц, 1962). Из анализа матери и ребенка мы узнали следующее: а) что для многих родителей их ребенок представляет собой либо идеальную фигуру, либо объект из их собственного прошлого, что их соединение с ребенком зависит от этого мнимого отношения, и что ребенок развивается в духе этих фантазий, чтобы сохранять расположение к себе родителей, даже где ему самому причиняется наличие; б) что многие невротические или психотические родители втягивают ребенка в свою патологическую систему и пренебрегают его собственными потребностями развития; в) что некоторые матери фактически разделяют симптом с ребенком и вместе с ним действуют в форме совместного психоза, г) что патогенное влияние на ребенка тем сильнее, чем больше он выступает на стороне родителей в фактических действиях, а не только в фантазиях; в последнем случае анализ ребенка может удовлетвориться терапией, в первом случае необходимо обследование референтного родителя, если ребенок должен быть освобожден от его патологической зависимости. Изветен факт: родители часто ответственны также за поддержание нарушений у ребенка. Многие из инфантильных фобий, инфантильных нарушений питания, церемоний засыпания и т.п. могут появиться только при поддержке матери. Матери, которые также сильно боятся состо-
Глава 2. Связь взрослого и детского анализа
111
яния страха у ребенка, как и он сам, сами становятся защитниками его страха и тем сопричастны предостерега-ниям, избеганиям, отречениям и т.д. Часто инфантильные нарушения такого рода для наблюдателя еще очевиднее, когда невротические дети отдалены от своих родителей (как, например, при эвакуации лондонских детей в годы войны 1939-1945 гг.). Непременные навязчивые действия производятся навязчивоневротическими детьми на теле матери, а не на собственном теле. Для некоторых родителей анализ показал, что патология у ребенка отвечает некоторому бессознательному желанию с их стороны, и что по этой причине они вынуждены способствовать нарушению вместо того, чтобы противостоять ему. Неопровержимый факт: родительской помощи отводится важная роль при лечении. Здесь детский аналитик имеет хорошие основания завидовать коллегам из взрослого анализа в исключительности отношений к их пациентам. О начале, продолжении и конце лечения в детском анализе решает, как упоминалось выше, не Я пациента, а разум и понимание родителей. Родителям, а не самому ребенку, выпадает задание поддерживать терапевтический союз с аналитиком, даже если сопротивления "и отрицательные переносы этому противодействуют; где Ъни вместо этого стоят на стороне сопротивления ребенка и разделяют его, анализ раньше времени разрушается. Где возрастает положительный перенос, повышается обычно и ревность матери к аналитику и усиливается никогда не исчезающий детский конфликт лояльности. В общем фактическое участие родителей в аналитическом процессе изменяется в зависимости от возраста ребенка, от типа его нарушения, от личности и патологии родителей и от технических убеждений аналитика. Мы встречаемся со всеми имеющимися возможностями. На одном конце стоит преднамеренное отстранение родителей, пока это позволяют внешние обстоятельства и строгое соблюдение аналитической секретности по отношению к ним. От этого идет: частная информация через самого детского аналитика; одновременная консультация матери, чтобы дать ей возможность быть в курсе протекания анализа; одновременная психотерапия отца или матери; присутствие матери на аналитическом занятии маленьких детей; инструкция матери по самостоятельному обращению с маленькими детьми; одновременное подключение одного из родителей к анализу взрослых и т.д. На другом