- Это вызывает во мне интерес образа.
- Какие чувства у вас вызывало знакомство с их внутренним мироощущением. Соболезнование? Или наоборот?
- Я не могу этого сказать. Ну, потому что это наше личное.
(Мой пациент немного огорчился, но продолжает излучать интерес к нашему диалогу.)
- Вы до конца их, как бы, познали?
- Я выхожу на сцену в образе Ирины Аллегровой и пусть зритель думает какая она, почему, почему я такой.
- Хорошо. А благодаря познанию мироощущения Ирины Аллегровой, вы для себя что-нибудь почерпнули?
- Да, да. Было, было и не только ее образ и Аллы Борисовны и других.
- Какая подсказка была?
- У Аллегровой, очень, очень просто все. Надо быть очень сильным человеком и все.
(Мужчина, застрявшему в детстве и пребывающему образе мальчика сила никогда не помешает.)
Нет, она мне не подсказала, а я просто ее так воспринял.
- А Алла Пугачева?
- Надо быть очень, наверно, смелым. Леонтьев. Надо быть пахарем. Басков (с м е х) Надо быть любимым, надо уметь быть любимым. Спросите, а что мне принес образ Пиаф? А?
Образ Пиаф мне принес в жизни крылья, маленький воробушек, как ее называли, воробушком, да, вот она была на столько с огромными, огромными крыльями, женщина по жизни…
(Ниже в процессе психоанализа мы выясним, что мой пациент также пребывает в роли некоей птицы белой окраски. Но какой?)
Вот и была внутренне очень, на мой взгляд, я ее не знал лично, на мой взгляд она была не воробушком. Она была, наверно, орлицей, которая умела за счет своего искусства, голосового внутреннего мира своего, подачи песен, всего материала за ее всю жизнь, она могла быть великой. Она не была воробушком, она с виду воробушком была, была орлицей.И она даже в последние годы своей судьбы, личностной, выйдя замуж, она же все равно, будем так говорить, маленького орленка на груди пригрела, будем так говорить, да. Т.е. она влюбилась и полюбила и жила, и уходя из жизни… ведь ее последний супруг был на много, много моложе, так ведь?
(Анализ интонаций показал, что мой пациент частично отождествляет свою жизнь и своё мироощущение по схеме, которую почерпнул из своего видения Пиаф.)
- Продолжим экскурс во внутренний мир ваших героев…
- Далида – это женственность. Джулия Эидрюс – это высший пилотаж актрисы.
- А Кобзон?
- У меня нет в репертуаре Кобзона и мы с ним просто дружим, по жизни. (с м е е т с я)
Я считаю, что переплюнуть актерскую работу Володи Винокура Я не смогу.
Эдита Пьеха – это, на мой взгляд, это просто высший пилотаж… высший пилотаж в моем понятии. Вот я и говорю, высший пилотаж – понять женщину. Она своим творчеством, внутренним состоянием, мироощущением…Я после Пьехи стал больше и глубже понимать женщин. Потому что это, это просто настолько женственность играет в ней всю жизнь, она на столько, она настоящая женщина. Как Я воспринимаю женщин. Вот это, это вот образец, какая должна быть женщина внешне. В своем внутреннем, опять же, мироощущении. Зыкина Людмила Георгиевна очень сильный человек, она безумно красива своей душой… Вот я бы сказал, что Зыкина мне дала душу, потому что т.к. она в репертуаре в своем за всю жизнь пела и исполняла произведения песенные, Я считаю, что только с такой душой человек может быть так любим русской публике.
(Мой пациент весьма восхищается женской природой, имея к ней не просто мужское любопытство, а нечто большее.)
- Вы перечислили всё то, что они вам, а чтобы вы у них не взяли?
- Я не буду называть имя актрисы, если можно, которая в моем репертуаре находится.
Я не взял бы её поведение за кулисами при своих коллегах. Я никогда таким не буду. Мне было безумно обидно, когда стоят именитые актеры прошла, как принято говорить, звезда эстрады, сегодня она очень популярна и не поздоровавшись ни с кем и проигнорировать внимание людей, которые как бы к ней хотели выразить свое приятие, что ее увидели, она всех обсмотрела, как будто ей все должны были. Я бы не хотел этого брать. Потому что я считаю, что особенно при коллегах уважение и почетание, самое важное. Она есть в моем репертуаре.
(Анализ показал, что мой пациент весьма болезненно реагирует на неадекватное восприятие своей значительной персоны со стороны не только коллег, но и обывателей.)
- И вы её конечно «проПЕСКОВчили» на сцене? Не так ли.
- А вот и не так. Я не показываю этого на сцене. Я никогда не показал бы. Я даже когда это увидел, Я хотел это имя убрать из своего репертуара. Мне это не понравилось.
- И тем ни менее вы довольно-таки эффективный психолог. Вы в гипертрофированной форме, выделяя некоторые признаки, даёте подсказку своим героям.
- Да. Например, Агузарова. Номер, например, классический, ну вот, который 18 лет играется и будет играться. Но это не Агузарова. Агузарова так себя никогда не ведет, как Я себя веду на сцене. Настолько ярко. Она то такая яркая сама по себе… Я внес в ее образ элемент клоунады, который подчеркивают зрители. Она девушка с великим вкусом внутренним. У нее вкус есть, то что вам образ ее, и как ее воспринимают другие, это зрители, Я имею ввиду, это эпотажность, это яркость, она такая внутренняя и им, кто не сможет перешибить. Потому что она сильная в этом, она умеет так быть сильной. Я уж не говорю о великолепном голосе.
- Благодаря ей вы стали смелее, решительней.
- Я стал более комичен, я бы так сказал, как клоун. Да, более комичен и в этом моя сила.
- Вы, видимо, порой обнаруживаете у своих персонажей некие дефекты и продолжаете диалог с этими недостатками через свою пародию с ними.
- Нет, это не дефекты и не недостатки. Есть такое понятие, кто-то рисует карикатуру из художников, а кто-то рисует дружеский шарж. Понимаете, Я не дефекты обнаруживаю, Я нашел скромность, за что можно зацепиться с юмором, за какую-то черту. Но это ни недостаток. Кто сказал, что это недостаток? Это черта, которая присуща данному образу. Я его просто обнажил.
(Мой пациент продолжает лавировать в режиме психологической корректности, дабы не обидеть кого-либо своими высказываниями.)
- И, тем не менее, вы своим героям что-то говорите, что-то внушаете, чтобы они обратили на это внимание?
- Стоит Лайма Вайкуле. Смотрит в зеркало, и что-то там делает. Я захожу и говорю: «Лаймочка, привет дорогая моя». Целую ее, мы целуемся, Я говорю: «А че ты делаешь? Она говорит: «Сань, у меня не получается с губами как у тебя». (с м е х ) И стоит обижается так сама на себя, такая. Вот в этом есть юмор в наших отношениях. Она, вот, танцует, напевает, знаете, это присуще только ей.
- Получается, что вы ушли дальше её самой.
- Она так, а я сделал так. ( С удовольствием, смакуя, показывает гримасу Лаймы Вайкуле.)
- Получается, что Вы…
- Я комик. Это лицедейство, это лицедейство, это скоморохи, это петрушки. Мы все связаны с Богом. Я иду по грани лезвия ножа. Я не могу ни туда, ни сюда. Я должен идти только по прямой. Потому что я сам обожаю этих людей, этих артистов.
- Расскажите об образе Лолиты. Что вы от него взяли?
- Это мудрость, это смелость, это эпатажность и т.д. Вот она в себе очень многие черты в совокупности своей выдает для меня. Потому что, Я считаю, что это действительно очень трудно быть сильной женщиной.
- Вы познав её ношу посочувствовали ей?
- Я не могу к сожалению может вашему, рассказать о тех чувствах, которые Я раскрыл, узнав Лолиту и ощутив ее. Я не могу выдать женский секрет. Потому что они доверяли мне в своем мнении и я не могу это сделать, понимаете. Я честен, как мужчина перед ними.
- Но для себя Вы всё-таки от неё что-то взяли…Что именно?
- А для себя… Конечно, а как по-другому. Это мне и помогает быть на сцене.
(И всё таки не сказал что именно взял от Лолиты?)
- Расскажите какие-либо ваши сновидения.
- Ехала машина по краю пропасти. Отец был мой. А в машине сидела бабушка, мама, моя тетя Валя, и мы ехали по краю пропасти. Я папе говорю… Была такая узенькая-узенькая тропиночка, а там была бездна. Я говорю: «Папа, веди машину аккуратненько». «Да! Сын!» И вижу, машина падает. Падает в этот обрыв. Самое любопытное, машина то тяжелей человеческих тел, но она летит почему-то одна из последних. А Я лечу и вижу как летит, там, дед, машина, там летит отец, потом бабушка летит, потом не скажу кто летит. Вот так эти люди и ушли из жизни. И к сожалению даже, моему сожалению, к сожалению моей мамы, почему-то даже благодаря каким-то вещам, там жизненным, случаю, когда отец, после этого сна, ушел из семьи, и мы остались с мамой одни, Я был все таки взрослый человек, мне было уже 23 года, 24. И тем ни менее, он ушел из семьи. И слава Богу, что он все остальные годы после 83 года своей смерти он, слава тебе Господи, он влюбиться еще сумел.
(Это вещий сон – сон предчувствие, как высшая форма интуиции. У моего пациента было предчувствие того, что родители расходятся.)
- Давайте попробуем проанализировать сновидение, которое вам не понятно.
- Есть такой. Огромная-огромная площадь. До горизонта, которые человеческие тела стоят на коленочках… вот все вот так по горизонту, а по центру стоит совершенно сумасшедшей красоты церковь зеленого цвета. Я, тоже, стою на корточках. И я смотрю на всех, кругом грохот какой-то огромный и двери раскрываются и все падают грудью, все преклоняются. А я один смотрю, вот так вот спины, спины до горизонта и мне так любопытно, все преклоняются… и я думаю, кто ж выйдет-то , должен выйти. А двери из кто-то должен выйти и Я жду этого, смотрю на людей которые взяли… и приклонялись. И выходит совершенно безобразная, розового цвета, вот такого, вот такое лицо розовое… небольшая женщина, очень плотная такая по фигуре не большая маленького ростика, вся одежда тоже в золоте и в изумруде. Я оторопел и она смотрит на меня. Говорит: «Кто меня звал?» Я просто не знаю что это было…
(Согласно психоанализу, все элементы сна, это части психики моего пациента. Поэтому в дальнейшем попытаемся разобраться, какой элемент, какие чувства вызывает каждый элемент сна моего пациента.)