Каптерев П. Ф.
С внешней стороны история народного образования после Екатерины II представляется более или менее благополучной: число школ всякого наименования, число учеников и учителей понемногу возрастает; главные народные училища преобразуются в гимназии; прежний их энциклопедизм постепенно входит в надлежащие педагогические берега; открывается несколько университетов и духовных академий; наряду с другими министерствами учреждается министерство народного просвещения с разделением России на учебные округа и созданием местных органов образования ввиду сознания, что "народное просвещение в Российской империи составляет особенную государственную часть"; появляется устав гимназий; возникает и некоторое время существует, к сожалению очень недолго, стройная система народного образования (в начале царствования Александра I), включающая в себя четыре последовательные ступени: училища — приходское (один класс) и уездное (два класса), губернскую гимназию (четыре класса) и университет. Приходское училище — это начальная народная школа, которую должен был иметь каждый приход или два вместе; уездное училище составляло достояние уездных городов и было начальной школой более высокого уровня, чем деревенская, предназначенное для горожан; за двумя училищами шла губернская гимназия, соответствующая старшим классам нынешних гимназий, за гимназией следовал университет. Учащийся низшей школы по ее окончании заочно переходил в высшую, т.е. из городского училища — в уездное, из уездного — в гимназию, из гимназии — в университет. Все эти школы, давая каждая некоторое законченное образование, в то же время составляли четыре ступени одного целого — народного образования. Ни одна школа, ни приходское училище, ни университет не стояли обособленно, все были связаны между собой, все вместе составляли одну последовательную систему образования.
Но это внешняя сторона школьного дела. Внутри же история наших учебных заведений есть история давления политики на школу с позиций сословности и крайнего консерватизма, с чем связана задержка в развитии собственно народного образования. Устав гимназий и университетов 1804 года был лишь зарей русской школьной жизни, быстро угасшей и сменившейся серым, сумрачным и холодным днем, почти потемками.
Борьба с многопредметностью
Александровские школы носили весьма отчетливые следы предшествующей эпохи — были энциклопедичны, а время, отведенное на изучение положенных в них предметов, совсем не отвечало сложности их и числу. Приходская школа была одногодичной, в ней учили чтению, письму, главным началам закона Божия и нравственности, первым действиям арифметики, а также читали книгу "Краткое наставление о сельском домоводстве, произведениях природы, сложении человеческого тела и вообще о средствах к предохранению здоровья". И все это предполагалось совершить в один год и при тогдашних методах и приемах обучения. А кто были учителя? Приходские училища в казенных селениях вверялись приходскому священнику или одному из почетнейших жителей, а в помещичьих селениях они предоставлялись просвященной и благонамеренной попечительности помещиков. Государство на содержание приходских училищ ничего не давало, а потому они остались в городах на содержании городских обществ, в казенных селениях — на содержании поселян, а в помещичьих — на иждивении помещиков. Ясное дело, что они не пошли, распространялись туго и, если даже держались и множились, то благодаря духовенству, которое, хотя и с грехом пополам, учительствовало в приходах, поддерживая слабый свет просвещения в народных массах, не давая ему угаснуть.
Уездное училище имело двухлетний курс и учило следующим предметам: закону Божию, чтению книги "О должностях человека и гражданина", грамматике русского и местных языков, чистописанию, правописанию, правилам слога, географии русской и всеобщей, истории русской и всеобщей, начальным правилам геометрии, физике, естественной истории, технологии и рисованию. Это в два года при двух учителях, не получивших педагогической подготовки!
В четырех классах гимназии при 8 учителях преподавались: чистая и прикладная математика и опытная физика (1-й учитель — 18 часов); история, география и статистика общая и государства Российского (2-й учитель — 18 часов); философия, изящные науки и политическая экономия (3-й учитель — 20 часов); естественная история, технология и коммерческие науки (4-й учитель — 16 часов); латинский язык (5-й учитель —16 часов); французский язык (6-й учитель — 16 часов); немецкий язык (7-й учитель — 16 часов) и рисование (8-й учитель — 4 часа). Ни русский язык, ни русская литература, ни закон Божий в александровских гимназиях не преподавались, их курс заканчивался в уездном училище.
Приходские училища готовили юношество для уездных училищ и сообщали детям земледельческого и других сословий сведения, им необходимые; уездные училища готовили юношество для гимназий и давали учащимся знания, сообразные их состоянию и промышленности горожан; гимназии готовили к университету, а также знакомили с основными научными сведениями тех, кто не желал идти в университет, сведениями, необходимыми для всякого благовоспитанного человека; в университетах преподавались "науки во всем пространстве, нужныя для всех званий и разных родов государственной службы".
Из сказанного вытекают два следствия: 1) все образование, даже и в университете, сводилось к подготовке для государственной службы, к воспитанию гражданина, толкового чиновника, но не человека; 2) эта цель достигалась путем прохождения весьма сложных и обширных курсов, совершенно непосильных учащимся и не соответствовавших количеству времени, отведенному на их прохождение.
Борьбу с многопредметностью гимназий особенно энергично вел С. С. Уваров, сначала еще будучи попечителем Санкт-Петербургского учебного округа, а затем на посту министра народного просвещения. Он полагал, что многие предметы, преподаваемые в гимназиях, должны изучаться только в университете, ибо для своего усвоения они требуют большей умственной зрелости, чем та, какую может дать учащимся гимназия. Поэтому он значительно урезал гимназический курс, исключив из него философию, политическую экономию, коммерческие науки, эстетику и сильно сократив естествознание. Закон Божий, отечественный и классические языки, серьезно поставленная история, география со всеми ее разделами, математические науки, грамматика, логика, риторика, отечественная и иностранная словесности — вот, по его мнению, предметы занятий в гимназии. Но после произведенных сокращений гимназический курс все еще оставался очень широким, а потому он подвергся дальнейшим урезкам: постепенно были исключены из него право естественное и науки политические, статистика, начертательная и аналитическая геометрия, логика, сокращен объем других предметов.
По уставу 1828 года в гимназичесий курс (7 лет обучения) входили уже следующие предметы: закон Божий, русская словесность и логика (последняя исключена из курса в 1847 году), языки латинский, греческий, немецкий, французский, математика, география и статистика (последняя исключена из курса в 1844 году), история, физика, чистописание, черчение и рисование. При этом существовали гимназии двух видов: с обоими древними языками и с одним, латинским, начинавшимся с IV класса... Словом, мало-помалу выяснялся и утверждался тот принцип, который позднее господствовал долгое время, формулировался на разные лады, но совершенно отчетливо и просто был высказан графом Сиверсом в комитете, готовившем устав гимназии 1828 года: "Древние языки и математика должны составлять главнейшую и существенную часть учебного курса гимназий: первые, как надежнейшее основание учености и как лучший способ к возвышению и укреплению душевных сил юношей; последняя, как служащая в особенности к изощрению ясности в мыслях и к образованию принципиальности и силы размышления". Это в значительной степени правильный педагогический взгляд, делающий честь автору и особенно интересный, если принять во внимание время, в которое он был высказан. Курс уездных училищ был сокращен в 1819 году исключением из него естественных наук и технологии.
Введение в гимназии уроков по закону и русскому языку
Несмотря на многопредметность и даже энциклопедизм курса, александровские гимназии не обучали ни закону Божию, ни русскому языку. Переворот, произведенный со времени Петра в постановке всего образования и в культурном положении духовенства, сказался отсутствием уроков закона Божия в гимназиях. В уставе только глухо было упомянуто, что "будут читаны и переводимы сочинения, служащие к образованию сердца и дающие чистое понятие о законе Божием и гражданских обязанностях" (§ 35). А сущность дела состояла в том, что закон Божий, очевидно, признавался лишним из-за наличия в курсе философии. Националистические идеи, в изобилии проникавшие в Россию с Запада, а особенно из Франции, и установившаяся школьная политика по отношению к духовенству и всей религиозной стороне жизни сделали возможным ограничение преподавания закона Божия приходским и уездным училищам и замену его в гимназии философией, хотя и не совсем ясно, какая же философия была возможна, например, в двух низших классах гимназии. На философию вместе с изящными науками и политической экономией отводилось наибольшее число учебных часов в гимназии, а именно 20, тогда как на другие группы предметов полагалось по 18 часов (математика и физика) и даже по 16 (все остальные группы, кроме рисования). Философский век сказывался, книга "О должностях человека и гражданина" конкурировала с законом Божиим.
Первые уроки закона Божия были введены в гимназии Казанского учебного округа в 1809 году по ходатайству попечителя. В 1819 году чтение Св. Писания вместе с катехизисом было введено во всех гимназиях в качестве обязательного предмета, без определения плана, программы, без руководств, учебных часов и средств содержания законоучителей. Постепенно закон Божий как предмет гимназического преподавания выяснился и определился, принял устойчивые формы и, наконец, сформулировался в 1851 году, когда обработанный протоиреем Райковским план преподавания закона Божия был утвержден синодом и по распоряжению министра народного просвещения был принят во всех гимназиях. По плану Райковского, изучение закона Божия слагалось из изучения молитв, священной истории, катехизиса, кратких учений о богослужении и истории церкви, отечественной и вселенской.