У Шекспира (1564-1616) встречаем следующее наблюдение:
"Поэта взор в возвышенном безумье
Блуждает между небом и землёй".
("Сон в летнюю ночь", V, l).
Итальянский учёный и писатель Томмазо Кампанелла (1568-1639) в своём 'Городе Солнца" приходит к выводу, что эпилепсия - признак исключительной одарённости: Геркулес, Скот, Сократ, Каллимах и Магомет страдали этой же болезнью". (Заметим, что данное предположение было высказано более чем за 250 лет до теории Ц. Ломброзо.)
Французский философ и учёный Блез Паскаль (1623-1662) утверждал: "Чрезмерный ум близок к чрезмерному безумию" и представлял в качестве печального подтверждения свою собственную личность. Соотечественник Шекспира, поэт и драматург Джон Драйден (1631-1700) писал:
"Высокий ум безумию сосед,
Границы твёрдой между ними нет".
Итак, мы достигли 18-го столетия, но и к этому времени проблема не была даже серьёзно разработана. Догадки сверкали в афоризмах, не становясь достоянием научного подхода. Однако внимание исследователей к этой проблеме не ослабевало. Дени Дидро (1713-1784), французский писатель и философ писал в "Энциклопедии" (1751 г.): "Натуры с мечтательным и меланхоличным предрасположением время от времени открывают такие тайники своей души, что приходят сначала к возвышенным, а затем к сумасшедшим мыслям. Ими они обязаны нарушению психических механизмов... Увы! и почему гений и помешательство стоят так близко друг к другу?"
Французский писатель Стендаль (1783-1842) в своей "Истории живописи в Италии" в 1817 г. не без основания пишет: "...известную долю биографии великих людей должны написать их врачи". Ещё один французский поэт и политический деятель Ламартин (1790-1869) уверенно называл гениальность болезнью: "Гений в себе самом несёт зародыши разрушения: смерть, безумие, которые разрушают его, как червь плод".
Первые фундаментальные работы, специально посвящённые вопросу взаимоотношений творчества и психических нарушений появляются только в начале XIX века. В философии Артура Шопенгауэра (1788-1860) значительное место занимает проблема гениальности. Уже из определения гения, которое даёт Шопенгауэр ("Гений заключается в ненормальном избытке интеллекта"), видно, что речь идёт не только о количественной дефиниции ("избыток"), но и о качественной - "ненормальный избыток". Гениальность противопоставляется им социальной активности и здравому смыслу: "Умный, поскольку и пока он таков, не будет гениальным, а гениальный, поскольку и пока он таков, не будет умным". Шопенгауэр не только констатирует, как и его многочисленные предшественники, близость гениального творчества к психическому нарушению, но пытается дать этому объяснение, исходя из своей мировоззренческой системы: "Замеченное сродство гения с безумием главным образом основывается именно на этом, свойственном гению, но неестественном отрешении интеллекта от воли". Побудительным механизмом гениального творчества Шопенгауэр считал страдание: "Пока имеешь то, что удовлетворяет волю или только обещает удовлетворение, дело не доходит до гениального творчества, ибо внимание направлено на собственную личность... Страдание - условие деятельности гения. Вы полагаете, что Шекспир и Гёте творили бы или Платон философствовал бы, а Кант критиковал бы разум, если бы они нашли удовлетворение и довольство в окружающем их действительном мире и если бы им было в нём хорошо и их желания исполнялись?"
Заслугу первой естественнонаучной разработки этого вопроса приписывают французскому врачу Моро де Туру (1804-1884), который считал, что "гений, как и всякое состояние умственного динамизма, должен иметь свою органическую основу. Эта основа есть полупатологическое состояние мозга, нервный эретизм... Определяя гений словом невроз, мы только выражаем факт чистой физиологии и подчиняем органическим законам психологическое явление, которое почему-то всегда считали чуждым этому закону".
С работ итальянского ученого Цезаря Ломброзо (1836-1909) начинается новый яркий период в развитии этой проблемы. Название книги Ломброзо "Гениальность и помешательство" (1864 г.) превратилось в крылатую фразу и надолго стало одиозным выражением. Ломброзо пытался доказать, что гениальное творчество - следствие скрытой эпилепсии, которая вместо судорожных припадков проявляется приступами творческого вдохновения. Такое предположение можно объяснить тем, что в то время учение об эпилепсии и её психических эквивалентах было модным в психиатрии. Однако, в чем нельзя отказать Ломброзо, так это в богатом собрании патографических материалов из жизни выдающихся людей и в некоторых метких научных наблюдениях. Основная мысль Ломброзо - гениальное творчество болезненно - была не нова и не принадлежала ему, а там, где он хотел быть оригинальным, уподобляя гениальность эпилепсии, он сильно заблуждался. По иронии судьбы именно истинные эпилептики среди гениальных людей встречаются лишь в редких случаях. Тем не менее, Ломброзо можно причислить, несмотря на все доставшиеся на его долю нарекания, к тем исследователям, которые оплодотворяют науку даже своими заблуждениями. Вся последующая литература по данному вопросу вольно или невольно группировалась в зависимости от своего отношения к основному тезису Ломброзо. И в каждой группе было достаточно самых авторитетных представителей.
Фридрих Ницше (1844-1900) в своей книге 'Человеческое, слишком человеческое" (1878 г.) пишет, имея в виду гениев, "...придаток полубезумия всегда хорошо помогал им", так как "безумные идеи часто имеют значение целебных ядов".
После первого десятилетия двадцатого века возросла четкость психиатрической диагностики. К этому же времени относится начало влияния психоаналитической школы. Согласно Зигмунду Фрейду (1856-1939), талант представляет из себя врождённое умение сублимировать свои глубинные сексуальные комплексы; такая сублимация влечет за собой порою невротические или психотические осложнения. "В сущности своей художник это интравертированный, которому недалеко до невроза. В нем теснятся сверхсильные влечения, он хотел бы получать почести, власть, богатство, славу и любовь женщин; но у него нет средств, чтобы добиться их удовлетворения. А потому, как всякий неудовлетворенный человек, он отворачивается от действительности и переносит весь свой интерес, а также свое либидо на желанные образы своей фантазии, откуда мог бы открыться путь к неврозу" (1917 г.).
Крупнейший швейцарский психиатр Эуген Блейлер (1857-1939) выдвинул несколько постулатов: "1. Гениальность есть такое же уклонение от нормы, как и все остальные; само собою понятно, что она встречается гораздо реже остальных нежелательных уклонений... 2. Тенденция к отклонению обыкновенно касается всего организма... Поэтому мы при аберрации в стороны гениальности находим сравнительно часто и другие аномалии, уже большею частью отрицательного свойства (чувствительность, нервозность и т.д.). 3. Существует кроме того связь между гениальностью и душевной ненормальностью. Поэты и музыканты должны обладать более тонкими чувствами, что в повседневной жизни является помехой и доходит чуть ли не до степени болезни".
Основатель аналитической психологии Карл Густав Юнг (1875-1961) признает, что '"художественное произведение возникает в условиях, сходных с условиями возникновения невроза". Однако, "художественное творчество не болезнь и тем самым требует совсем другой, не врачебно-медицинской ориентации" (1922 г.).
В нашей стране проблема патологии творчества впервые наиболее полно изучалась Григорием Владимировичем Сегалиным (1878-1960), врачом и преподавателем Уральского Политехнического института, предложившим специальный термин "эвропатология". Под последним подразумевалась "всякая патология, которая связана и сопровождается, так или иначе, с творчеством и творческой личностью". Согласно Г. В. Сегалину, в большинстве случаев наивысшей творческой продуктивности имеет место слияние психопатии и одаренности. Гениальную личность автор рассматривает как симбиоз двух скрещивающихся наследственных компонентов: потенциальной одарённости и психопатического компонента, причем последний освобождал из подсознательной сферы компонент одаренности и помогал ему проявить себя. Сам по себе, изолированно психоз никакого ценного творчества дать не может. Выступая против популярного в те годы направления по оздоровлению человека - евгеники, Г. В. Сегалин писал: "…если в смысле стерилизации людей от плохой наследственности мы достигнем хороших результатов, зато в смысле рождения великих людей у нас будут отрицательные результаты, - не будет ни одного великого или человека, ибо… генез великого человека связан органически с патологией, понимая патологию не как болезнь, а как биологический фактор, который является одним из сопутствующих биологических рычагов генетики в создании природы великих людей" (1925 г.). Издававшийся Г. В. Сегалиным в 1925-1930 гг. "Клинический Архив Гениальности и Одарённости" был единственным не только в русской, но и в мировой научной литературе тех лет, положив начало концентрации и систематизации огромного материала по патологии клинико-психиатрического и литературно-биографического творчества. Стоит, однако, заметить, что, обнаружив много интересных и объективных закономерностей, авторы журнала нередко грешили излишней лёгкостью в "развешивании диагностических ярлыков" историческим лицам.
Заслуживает внимание мнение виднейшего немецкого психиатра и психолога Эрнста Кречмера (1888-1964), который писал в 1931 г., что психические заболевания, в особенности пограничные состояния, обнаруживаются среди гениальных людей гораздо чаще, чем среди обычного населения. У одарённых людей всегда присутствуют "психопатологические элементы", которые не только не оказывают неблагоприятного действия, но являются обязательной составной частью гения.