II.
1.
Часто днями ходит при овине,
При скирдах, то инде, то при льне;
То пролазов смотрит нет ли в тыне
И что делается на гумне.
2.
А сей остров есть Любви, и так он зовется,
Куда всякой человек в свое время шлется.
3.
Начну на флейте стихи печальны,
Зря на Россию чрез страны дальны:
Ибо все днесь мне ее доброты
Мыслить умом есть много охоты.
Россия мати! Свет мой безмерный!
4.
Без любви и без страсти
Все дни суть неприятны:
Вздыхать надо, чтоб сласти
Любовны были знатны.
5. Тредиаковский положил начало и патриотической лирике.
6. Любовной лирикой он не ограничивался.
7. В русской литературе идиллия как особый жанр не привилась, но ее мироощущение стало важной частью многих художественных систем и школ, например, к разрушению идиллии сводится сюжет “Бедной Лизы” Карамзина и “Старосветских помещиков” Гоголя.
8. В 1907 академик Пыпин напечатал в “Истории русской литературы”:”Не будем останавливаться на стихотворстве Тредиаковского, неудовлетворительность которого видели уже его современники”. Но вспомним другую оценку :”Вообще изучение Тредиаковского приносит более пользы, нежели изучение прочих наших писателей”. Она принадлежит Пушкину.
9. В этом отношении Тредиаковский проложил путь многим поколениям своих преемников; достаточно вспомнить пушкинские поэмы и “Евгения Онегина”, где стихотворный текст сопровождается прозаическими примечаниями, а также “Доктора Живаго” Пастернака.
Задание.
Восстановите правильную последовательность предложений в тексте, дополнив тезисы первой части переходами, разъяснениями и иллюстрациями из второй.
Ответ.
Осенью 1730 г. двадцатисемилетний Василий Тредиаковский, только что вернувшийся из Парижа, издал свой перевод романа третьестепенного французского писателя XYII в. Поля Тальмана “Езда в остров любви”.
В переводе, как и в оригинале, стихи перемежаются прозой. В этом отношении Тредиаковский проложил путь многим поколениям своих преемников; достаточно вспомнить пушкинские поэмы и “Евгения Онегина”, где стихотворный текст сопровождается прозаическими примечаниями, а также “Доктора Живаго” Пастернака.
“Езда” имела огромный успех. Образованные люди впервые читали любовные стихи на русском языке. Помимо переводов, в книгу вошли оригинальные стихотворения Тредиаковского на русском и французском языках. Преодолевая традицию назидательности, Тредиаковский положил начало русской любовной лирике, поэзии в современном понимании этого слова вообще.
А сей остров есть Любви, и так он зовется,
Куда всякой человек в свое время шлется.
Стихи выражают разные чувства и разную степень чувств: смущение, грусть, робкую мечту, надежду, счастье любовника, отчаяние отвергнутого после измены возлюбленной и скорое его утешение.
Без любви и без страсти
Все дни суть неприятны:
Вздыхать надо, чтоб сласти
Любовны были знатны.
Столь счастливо начавшееся, творчество Тредиаковского продолжалось и за пределами “Езды в остров любви”. Любовной лирикой он не ограничивался. Им введен жанр идиллии, широко распространенный в поэзии европейских народов, начиная с древних греков и римлян. Обжитой дом посреди чуждого мира, своя семья, чадородие, чадолюбие, природа, которая дает человеку все необходимое для жизни, — вот некоторые из идиллических тем. Первую русскую идиллию написал Тредиаковский, дав вольное подражание Горацию. У него все видимо, слышимо, осязаемо, конкретно.
Часто днями ходит при овине,
При скирдах, то инде, то при льне;
То пролазов смотрит нет ли в тыне
И что делается на гумне.
В русской литературе идиллия как особый жанр не привилась, но ее мироощущение стало важной частью многих художественных систем и школ, например, к разрушению идиллии сводится сюжет “Бедной Лизы” Карамзина и “Старосветских помещиков” Гоголя. Тредиаковский положил начало и патриотической лирике. Он нашел слова и интонации, чтобы выразить любовь к родине.
Начну на флейте стихи печальны,
Зря на Россию чрез страны дальны:
Ибо все днесь мне ее доброты
Мыслить умом есть много охоты.
Россия мати! Свет мой безмерный!
В 1907 академик Пыпин напечатал в “Истории русской литературы”: “Не будем останавливаться на стихотворстве Тредиаковского, неудовлетворительность которого видели уже его современники”. Но вспомним другую оценку : “ Вообще изучение Тредиаковского приносит более пользы, нежели изучение прочих наших писателей”. Она принадлежит Пушкину. (С.Баевский)
Стихотворение “Памятник” написано Пушкиным месяцев за пять до смерти и по содержанию представляет как бы его поэтическую исповедь или звещание. О смысле этой исповеди у нас никогда не возникало споров; напротив, все понимают ее одинаково и убеждены, что понимают верно. Пушкин с законной гордостью говорит здесь о завоеванном им бессмертии и тут же перечисляет те заключенные в его поэзии непреходящие ценности, которые дают ему право на это бессмертие. Так он сам понимал свою деятельность и так определял ее значение; и эта завершительная самооценка бросает свет на весь пройденный им путь. “Памятник” с полной ясностью открывает нам, какие сознательные цели Пушкин ставил себе в своем творчестве. Так искони объясняют “Памятник” биографы и комментаторы Пушкина.
Я сразу выскажу свою мысль, чуждую всяких ученых соображений, внушенную единственно простым чтением пушкинских строк; я полагаю, что только так, и никак не иначе, должен понять эти строки всякий разумный человек, который прочтет их без предубеждения и внимательно.
Мне кажется, что традиционное истолкование “Памятника” всецело искажает смысл этой пьесы. Пушкин в 4-й строфе говорит не от своего лица, напротив, он излагает чужое мнение — мнение о себе народа. Эта строфа — не самооценка поэта, а изложение той оценки, которую он с уверенностью предвидит себе.
Следовательно, первые четыре строфы содержат в себе не два мотива, как обыкновенно думают (один объективный — констатирование своей обеспеченной славы, другой субъективный — самооценку своего подвига), но один, состоящий из двух частей и одинаково объективный в обеих, именно предвидение: предвидение, во-первых, своей посмертной славы и, во-вторых, содержания этой своей посмертной славы. Пушкин говорит:”Знаю, что мое имя переживет меня; мои писания надолго обеспечивают мне славу. Но что будет гласить эта слава? Увы! она будет трубным гласом разглашать в мире клевету о моем творчестве и о поэзии вообще. Потомство бедет чтить память обо мне не за то подлинно ценное, что есть в моих писаниях и что я один знаю в них, а за их мнимую и жалкую полезность для обиходных нужд, для грубых потребностей толпы” <... В юности Пушкин, без сомнения, мечтал о славе; теперь, обретенная, она ужасает его.<...
Я утверждаю, что лишь при таком понимании первых четырех строф становится понятной пятая, последняя строфа “Памятника”, совершенно бессмысленная в традиционном истолковании, хотя комментаторы наперекор здравому смыслу объявляют ее естественным заключением пьесы. Ее смысл — смирение перед обидой.
Поэт как бы подавляет свой невольный вздох. Горька обида, но таков роковой закон — “Божье веление”; покорись Божьей воле — вот что говорит эта строфа.
Пушкин написал первоначально: “Призванью своему, о муза, будь послушна”, т.е. иди своим путем наперекор обиде — потом изменил этот стих, сообразно всему замыслу стихотворения, дав ему не положительный смысл, а отрицательный смысл покорности, смирения. Хвала толпы и клевета ее — одной цены: обе равно ничтожны. И не силься опровергать клевету, т.е. объяснять толпе ее ошибку.
Пушкин в прежние годы не раз пытался “оспоривать глупца” относительно подлинной ценности искусства — потому что только об этом об одном идет здесь речь; теперь он признает эти попытки тщетными и ненужными, так устроено высшей волею.
В частности, только при таком понимании объясняются и те две замены в рукописи — во-первых, стих: “Что звуки новые для песен я обрел”.
Пушкин отверг эту строку, потому что она приписывала народу такое суждение о поэзии, до которого он едва ли способен возвыситься: он видит и ценит в поэзии гораздо более деловые ценности — “Что чувства добрые я лирой пробуждал”. Вторая замена — чисто формальная:”Что вслед Радищеву восславил я свободу”. Это суждение подходит народу, только Пушкин предпочел потом выразить его в более общей форме. Но как могли комментаторы влагать этот стих в уста самого Пушкина при его достаточно известном отрицательном отношении к Радищеву — этого нельзя объяснить.
Таков, по-моему, смысл стихотворения, который неминуемо и естественно складывается в сознании при простом чтении этой пьесы<... Наоборот, неумение медленно читать в соединении с предвзятой мыслью о жизни, о должном, о добре и зле неминуемо приводит к тому искажению истины, о котором с такой болью говорит Пушкин. (М.Гершензон)
Задание.
Прочитав текст внимательно, отложите его. Найдите неправильные утверждения, запишите их номера.
1. Чтобы понимать стихи Пушкина, недостаточно читать их внимательно и непредвзято, нужно знать мнения комментаторов.
2. Во второй строфе Пушкин говорит не от своего лица, а предвидит, что о нем будут говорить после смерти.
3. Нельзя прощать клевету, нужно объяснять толпе ее ошибку, полагает Пушкин.
4. Достаточно известно отрицательное отношение Пушкина к Радищеву.
5. “Памятник” ясно называет сознательные цели, которые Пушкин ставил в своем творчестве.
6. Считая, что Пушкин писал о посмертной славе, которая исказит смысл его творчества, легче объяснить замены
Н.А.Шапиро