История полна примеров, когда многократное численное, техническое, финансовое и военное превосходство таяло под натиском человеческой воли. Но против европейских государств, при сохранении таких тенденций, не надо будет даже воевать. Просто мигранты и наемные рабочие, прибывающие в эти страны, вытеснят коренное население на бытовом уровне. Европейцы станут покидать насиженные места только потому, что им будет некомфортно жить рядом с «дикарями». И таким образом окажутся в положении гостей в своей стране.
Поэтому при обращении взоров на запад необходимо четко разграничивать технический прогресс и образ жизни, который напрямую зависит от возраста этногенеза. Эти явления протекают в разных плоскостях, хотя и оказывают взаимное влияние. Перенимая технические нововведения, еще никто не ассимилировался и не терял самостоятельности. Но вот формировать личность по западному образцу для нас было бы крайне недальновидно. Это все равно, что навязывать стиль жизни пожилого человека еще молодому и полному сил.
Однако, ни российская педагогика, ни политика не уделяют данной проблеме достаточного внимания. Сегодня не только ничего не слышно о программах волевого воспитания, но и активно обсуждаются планы ликвидации институтов, которые выполняют такие функции.
Так, в дискуссии о необходимости профессиональной армии у нас основным моментом является желание отменить всеобщую воинскую обязанность. Однако при этом совсем не учитывается то, что кроме традиционной защитной, армия выполняет еще одну очень важную функцию. Традиционно именно служба в армии служила рубежом перехода в мир взрослых, именно здесь юноша становился мужчиной в социальном смысле этого слова, и именно здесь человек довольно часто сталкивался с ситуациями, требующими волевого поведения.
В научной литературе довольно много пишется о том, что в современной индустриальной культуре существуют определенные психологические проблемы с переходом в мир взрослых. В традиционных культурах подобные проблемы решались с помощью обрядов инициации. Парадоксально, но многие символические действия в армейской среде (например, этапы перехода из молодых в деды) практически идентичны обрядовым действиям инициации. Т.е. можно сказать, что свои функции армейская среда выполняет и на бессознательном уровне. По сути армия, в ее настоящем виде, является единственным институтом волевой социализации, выполняющим эту функцию в общенациональном масштабе.
Другое дело, насколько идеально выполняется эта функция. Но это, наверное, проблема не только армии, но и всего общества. Ведь армия – это своеобразная модель всего нашего общества. И проблемы, которые существуют, должны решаться совместными усилиями.
Но не меньшей проблемой является приобретающее массовые масштабы стремление «закосить» от армии. Когда юноше приходит время становиться мужчиной и совершать соответствующие поступки, он стремится спрятаться за юбку, а главным мотивом его поведения становится страх. На мой взгляд, это не может не вызывать самых мрачных мыслей по поводу будущего нашей страны.
При этом ссылки на то, что «вот когда понадобится, мы всем докажем…», мягко говоря, наивны. Практика показывает, что когда возникает необходимость, не имея соответствующих навыков, человек как раз и не может ничего сделать. Невозможно совершать волевые поступки, только пожелав этого (для воли нужна постоянная тренировка). И армия, наверное, как никакое другое место демонстрирует это.
Вообще следует понимать, что в психике людей воля и мышление соотносятся как двигатель и руль. Поэтому нельзя только за счет информации добиться от человека осуществления любой деятельности. Знание далеко не всегда воплощается в действие. Так, буриданов осел умер совсем не потому, что был глуп. Скорее, даже наоборот, он был слишком умен, пытаясь взвесить все «за» и «против», но он не мог принять решения.
В современных условиях с подобными проблемами человек сталкивается, когда на него обрушиваются потоки противоречивой информации. Ведь решение по той или иной проблеме принимается не только на основе предоставленной информации, но и исходя из морально-этических норм человека. Но в случае, когда эти нормы сформированы не полностью (а это дефект волевой регуляции), человек оказывается в затруднительном положении.
Например, недавние события вокруг НТВ можно рассматривать как удушение свободы слова, а можно как PR-акцию по отмазке Гусинского от выдачи российскому правосудию (кому что больше нравится). А тот, кто попытается «беспристрастно» разобраться в этом вопросе, вынужден будет решать буриданову проблему.
Что же касается моральных норм, то необходимо отметить, что само моральное воспитание не может быть осуществлено вне волевой деятельности. Дело в том, что первые попытки (а во многих случаях и дальнейшие) осуществления нравственных принципов требуют проявления силы воли. Т.е. дети становятся нравственными через использование волевого усилия, а не волевыми через использование нравственных принципов. Это потом, когда нравственное поведение станет для них нормой, привычкой, оно само будет облегчать и стимулировать совершение волевых поступков, а также определять их смысл. На первых же порах нравственного развития личности все происходит наоборот (Ильин Е.П., 2000).
Пренебрежение этим приводит к тому, что дети, хотя и становятся образованными в отношении нравственности, но их представления о ней не проявляются в соответствующей деятельности, т.е. у них формируется декларативная нравственность. Таким образом, информация без воли не формирует нравственного поведения. Именно поэтому эпохи упадка великих империй прошлого характеризовались моральным разложением.
Конечно, никаким воспитанием невозможно добиться формирования сильной воли у всего населения или даже у большинства. Но важно, чтобы ценность волевых качеств стала этнической доминантой. Лишь в этом случае можно говорить о высоком волевом потенциале нации. И тогда отдельные индивиды вынуждены будут подстраиваться под существующие ценности и идеалы, формируя свои личные цели в соответствии с ними. Ведь именно этнические цели в существенной степени формируют индивидуальные, а не наоборот. Этнические цели вовсе не складываются арифметически из желаний и намерений отдельных его представителей (целое не является суммой его частей, а само влияет на поведение этих частей). В целом этнический коллектив может как усилить, так и ослабить (в зависимости от своего состояния) волю отдельного человека.
Исследование волевых процессов является одной из наименее разработанных тем психологии. Наука здесь сталкивается с различными проблемами. В частности с тем, что к волевым относят довольно разнообразные качества, в основе которых лежат разные психофизиологические процессы. На современном этапе наметился отход от понимания воли как сверхусилия для дополнительной энергетической мобилизации. Воля все чаще понимается как эффективная психическая регуляция и контроль за действием. В этом подходе выделяют два типа волевой регуляции – самоорганизацию и самоконтроль. При «саморегуляции» волевая регуляция складывается из автономной работы различных подсистем (мотивационной, внимания, перцептивной, эмоциональной и т.д., т.е. из множества процессов). Приход возмущающего воздействия не затрагивает все систему в целом и перерабатывается на локальном уровне и лишь после этого задействуется произвольный уровень регуляции.
При «самоконтроле» волевая регуляция складывается из дополнительных усилий. Все внимание сосредотачивается на целевом объекте или возмущающем воздействии, а факторы, выводящие систему достижения цели из равновесия, активно подавляются. Но такой способ регуляции довольно энергозатратен, а то, что подавляемые события имеют определенный потенциал противодействия, может привести к разрушению деятельности. Таким образом, гиперконтроль парадоксальным образом приводит к потере контроля. Т.е. можно сказать, что проблема воли -–это не проблема сверхусилия, а проблема правильной организации психических процессов.
В целом, произвольное и волевое поведение соотносятся так же, как понятия управления и регулирования в кибернетике. Там под регулированием (часть управления) понимается приведение управляемой системы в соответствие с установленными нормами, правилами, параметрами функционирования в случае отклонения от них, а также осуществление блокирования возмущающего воздействия. Таким образом, можно констатировать, что волевая регуляция представляет собой набор моделей для действий в случае рассогласования системы. Такое рассогласование может иметь различные причины, в том числе приход новой незнакомой информации. В этом случае волевая регуляция будет заключаться в пропуске через сито норм и ценностей одной информации и блокировании другой, или подавлении страха, вызываемого чужеродной информацией.
При этом научиться эффективной волевой регуляции в достаточно зрелом возрасте чрезвычайно затруднительно (практически невозможно). Но воля не складывается и только из врожденных задатков. Проблема эффективной волевой регуляции на уровне личности – это в основном проблема воспитания и всего процесса социализации.
Но так же, как для роста дерева необходима не только почва, но и солнечный свет, так и для роста волевого потенциала нации недостаточно только воспитания личностных качеств. Воля – это еще и психологический инструмент осуществления власти. А власть как невидимая гравитационная сила организует общество. И именно от особенностей функционирования власти во многом зависит структура общества и его психологические особенности. В этой связи правомерно провести некоторые параллели между особенностями волевой регуляции на психическом уровне и особенностями осуществления власти на государственном уровне.