Между тем в истории человечества было накоплено очень много данных, свидетельствующих о том, что вряд ли оправданно редукционистское сведение психэ к ее конкретному проявлению. Действительно, психэ может проявиться и в самосознании, и в поведении... Ликов у психэ много. При желании можно сказать, что психика, к примеру, ориентировка в окружающей среде. И это правильно, психика проявляется и в этом тоже. Но сводима ли вся психика к этой функции? Но раскрывается ли в этом ее природа и сущность? Вопросы, разумеется, риторические. К сожалению, здесь нет возможности цитировать философские и мистические сочинения, анализировать психопрактики и психотехнологии как имеющие многовековую традицию, так и конструируемые в наши дни. Оставаясь в рамках психологии как науки, сошлюсь на исследования Карла Густава Юнга, обосновавшие трансперсональность психического (19,21,23,26). Русская православная философия, обсуждая природу сознания, также приходила к аналогичным выводам (12). В трудах В.С.Со-ловьева, А.Ф.Лосева можно найти указания на недопустимость сведения психического: “отсюда начинаются бесконечные по числу и дурацкие по смыслу учения: мысль есть порождение мозга, душа есть функция нервной системы, сознание есть результат физико-химических процессов в организме”(10. С.6). Можно добавить, что в рамках научного подхода В.И.Вернадский обосновал возможность рассмотрения жизни и психики как космопланетарного феномена(4). Безусловно, об ограниченности трактовки предмета современной академической психологической наукой свидетельствуют результаты, полученные сторонниками трансперсональной психологии(6,7,27,11). Я не думаю, что стоит говорить о возникновении новой научной парадигмы (8,9,6), но что психологам стоит задуматься и еще раз вернуться к анализу предмета собственной науки - представляется и оправданным и своевременным...
Итак, необходимы исследования природы психики. "Необходимость возрождения исследований природы психики это перманентная потребность психологической науки, переживающей тупики и спады своего развития вместе с обществом, в котором психологи живут и работают так же, как и представители других гуманитарных профессий. Однако сейчас у нас ситуация явно кризисная: огромное количество новых эмпирических фактов и научных свидетельств о невещественной биополевой природе психики сдвигают внимание ученых к пониманию ее как высокоорганизованной энергии и информации, отнюдь не отрицая при этом традиционный постулат психологии: сознание есть форма высокоорганизованного вещества мозга" (3. С.11). Причем необходимы в первую очередь теоретические исследования предмета. Не стоит забывать, что психика в некотором отношении напоминает зеркало (каждый видит в нем свое отражение). Действительно, организовав эмпирическое исследование определенным образом (как структурное, как процессуальное и т.д.), мы гарантированно получаем соответствующее описание.
Удивительно, что искушение придать ему "онтологический" характер часто оказывается непреодолимым. Л.С.Выготский в своем "Историческом смысле" очень мудро заметил, что "все слова психологии суть метафоры, взятые из пространств мира"(5. С.369). Настала пора интуитивные соображения заменить продуктами теоретического анализа.
Представляется, что проблема предмета сейчас центральная для психологии. В течение многих лет наша психология пребывала в состоянии раздвоенности. Поясню это. Официальным предметом психологии была психика. Назовем это декларируемым предметом. Как показывает анализ, предмет психологии имеет сложное строение (12). Фундамент его составляет исходное, базовое понимание "психэ". Как это часто бывает с фундаментальными допущениями, они могут и не осознаваться исследователем, а их место может занимать та или иная "рационализация". Таким образом, происходит разделение предмета на декларируемый ("психэ"),"рационализированный" и реальный. Декларированный предмет (точнее, та или иная его трактовка) важен для психологии в первую очередь потому, что неявно, но действенно определяет возможные диапазоны пространств психической реальности. То, что в пределах одного понимания безусловно является психическим феноменом, достойным изучения, при другом представляется артефактом, случайностью либо нелепостью, жульничеством и как бы не существует вовсе. Например, трансперсональные феномены представляют несомненную реальность для сторонника аналитической психологии и "совершенно невозможное явление" для естественнонаучноориентированного психолога, считающего психический феномен исключительно "свойством мозга". Между декларируемым и "рационализированным" (в том случае, когда он есть) предметами складывается такое отношение: он ("рационализированный") "оформляет", фиксирует ту или иную трактовку "психэ". Реальный предмет это то, что в действительности подлежит изучению (бесконечное число вариантов в системе "сознание/бессознательное - деятельность/поведение").
В результате беспристрастный анализ может выявить фантастическую картину. Исследователь-психолог считает, что занят изучением психики (декларируемый предмет). Рационализированным предметом может быть отражение (наш исследователь изучает, к примеру, восприятие - "целостное отражение предметов, ситуаций и событий, возникающее при непосредственном воздействии физических раздражителей на рецепторные поверхности..."(14. С.66). Отметим, что на уровне рационализированного предмета вся многомерность психики (и духовное, и душевное) оказывается редуцированной до отражения. Но самое интересное впереди. Ведь изучается-то реальный предмет. А в качестве реального предмета выступают либо феномены самосознания в той или иной форме, либо вообще поведенческие (в широком смысле) феномены. Но это только предмет науки. В исследовании психолог, как известно, имеет дело с предметом исследования, который должен соответствовать предмету науки. Можно сказать, что он конструируется предметом науки. Напомню про "опосредованный характер" психологических методов. Впрочем, о методах разговор должен быть особый. В свете вышеизложенного представляется актуальным и чрезвычайно увлекательным обсуждение вопроса об единицах психического. Правда, это тоже отдельная тема.
В настоящее время совершенно очевидно, что трактовка психического как отражения не соответствует современному уровню психологических знаний, создает непреодолимые трудности в развитии психологии(12,13). Необходимо широкое понимание предмета, позволяющее включить в сферу исследований психическую реальность во всех ее проявлениях.
Необходимы научные, в первую очередь теоретические, исследования природы психики, ее структуры. Практически общепризнанно, что российская психология находится в состоянии острого методологического кризиса. Высказывается мнение, согласно которому кризис связан с тем, что не оправдала себя естественнонаучная парадигма в психологии. Необходим переход к гуманистической парадигме. По моему мнению, это иллюзия. В первую очередь необходимо решить вопросы, связанные с предметом психологии как науки. Без переосмысления предмета психологической науки ни переход к новой парадигме, ни взаимопонимание между разными подходами внутри психологии невозможны (11,12,13).
Карл Юнг, один из выдающихся психологов ХХ столетия, утверждал, что "психэ" столь сложна и многообразна, что невозможно приблизиться к ее постижению с позиции психологии инстинкта (20). В другом месте он писал о тайне человеческой души. Действительно, природа психического, может быть, величайшая тайна из всех, с которыми приходилось иметь дело человечеству. "Очень важно иметь тайну, или предчувствие чего-то неизведанного. Это придает жизни некое безличное нуминозное свойство. Кто этого не испытал, упустил нечто важное. Человек должен чувствовать, что живет в мире, который еще полон тайн, что всегда остаются вещи, которые объяснить невозможно, что его еще ждут неожиданности" (20. С.351). Вероятно, психологам нужно благодарить судьбу за причастность к тайне...
Известный поэт, размышляя о загадках русской души, заметил, что особенность нашей ментальности в том, что русскому человеку не достает чувства меры: или тайн нет вовсе, или же тайной становится все - даже простейшее действие - забивание гвоздя. Если поэт прав (а это очень похоже на правду), психологам надо научиться постижению меры. В нашей науке сейчас это очень важно...
И еще одно. Сейчас наблюдается выраженное стремление во всем походить на Америку. Как об этом сказал Анджей Вайда, замечательный польский кинорежиссер, "мы являемся рынком сбыта для американских продуктов, фильмов, идей и американского образа жизни"(2. С.10). Эта тенденция заметна и в психологии. Между тем, в американской психологии не наблюдается повышенного внимания к проблемам предмета науки. Может быть, надо действовать по указанному образцу? Мне кажется, что, к счастью, "догнать Америку" здесь тоже не удастся. Очень хочется, чтобы мы не забывали, что у нас свой Путь, свои традиции, своя история. И мне почему-то кажется, что наш путь ближе к Истине. Я еще раз хочу процитировать А.Вайду: "Я хотел бы, чтобы Россия еще раз что-нибудь открыла миру. Так, как только она умеет видеть этот мир, со своим красивым отношением к человеку, как у Толстого, Достоевского и Чехова."(2. С.10). Мне почему-то кажется, что это относится и к российской науке, изучающей психику человека. В психологии "красивое отношение к человеку" может проявляться в адекватном психологическом отображении многообразной психической реальности. "Логос" сейчас в долгу перед "психэ". Вспомним Гераклита: "Границ души тебе не отыскать, по какому бы пути ты ни пошел: столь глубока ее мера"(45 DK). Глубоко символично, что в этой фразе слово "мера" можно перевести как "логос".