Христианская этика средневековья основное внимание уделяла изучению морали как объективного, внеличностного явления. За пределы личности были вынесены критерии различения добра и зла. С точки зрения христианской этики абсолютным источником нравственности является Бог. В нем человек находит причину, основание и цель своего бытия. Нормы морали возводятся в мировой закон, следуя которому человек, богоподобный по своей сущности, но в социально-природном измерении безнадежно греховный, способен преодолеть разрыв между своим назначением (быть подобным Богу) и повседневным бытием. К названным выше добродетелям христианская этика добавляет еще три новых - веру (в Бога), надежду (на его милость) и любовь (к Богу).
В этике нового времени новое звучание получило одно из древнейших нормативных требований, выражающее общечеловеческое содержание нравственности. В конце XVIII в. это требование получило название «золотого правила», которое формируется следующим образом: «поступай по отношению к другим так, как ты хотел бы, чтобы они поступали по отношению к тебе». И. Кант дал более строгое выражение этого правила, представив его в виде так называемого категорического императива. Причем здесь следует обратить внимание на то, что тем самым Кант задает нравственности важную гуманистическую доминанту: «Поступай так, - пишет он в "Критике практического разума", - чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице всякого другого так же как к цели и никогда не относился бы к нему только как к средству». Согласно Канту, категорический императив является всеобщим общеобязательным принципом, которым должны руководствоваться все люди независимо от их происхождения, положения и т. д.
Проследив эволюцию объекта этики, необходимо указать три функции этики: она описывает мораль, объясняет мораль и учит морали. Соответственно этим трем функциям этика подразделяется на эмпирически-описательную, философски-теоретическую и нормативную части.
Здесь необходимо отметить некоторые отличия нравственности от морали, хотя на уровне обыденного сознания эти понятия признают синонимами. По этому поводу имеется несколько точек зрения, не исключающих, а, наоборот, дополняющих друг друга, выявляющих некоторые нюансы. Если мораль понимается как форма общественного сознания, то к нравственности относятся практические поступки человека, обычаи, нравы. В несколько ином плане мораль выступает регулятором поведения человека посредством строго фиксированных норм, внешнего психологического воздействия и контроля, либо общественного мнения. Если соотнести нравственность с таким образом понимаемой моралью, она представляет собой сферу нравственной свободы личности, когда общечеловеческие и социальные императивы совпадают с внутренними мотивами. Нравственность оказывается областью самодеятельности и творчества человека, внутренней установкой творить добро.
Следует указать еще на одно толкование морали и нравственности. Первое - это выражение человечности (гуманности) в идеальной, завершенной форме, второе фиксирует исторически конкретную меру морали. В русском языке нравственное, отмечал В. И. Даль, есть то, что противоположно телесному, плотскому. Нравственный - относящийся к одной половине духовного быта; противоположное умственному, но составляющее общее с ним духовное начало. К умственному В. И. Даль относит истину и ложь, а к нравственному - добро и зло. Нравственный человек - это добронравный, добродетельный, благонравный, согласный с совестью, с законами правды, с достоинством человека, с долгом честного и чистого сердцем гражданина. В. Г. Белинский возводил в ранг «основного закона нравственности» стремление человека к совершенству и достижение блаженства сообразно долгу.
Нравственная культура личности - это характеристика нравственного развития личности, в которой отражается степень освоения ею морального опыта общества, способность последовательного осуществления в поведении и отношениях с другими людьми ценностей, норм и принципов, готовность к постоянному самосовершенствованию. Личность аккумулирует в своем сознании и поведении достижения нравственной культуры общества. Задача формирования нравственной культуры личности заключается в достижении оптимального сочетания традиций и новаций, в соединении конкретного опыта личности и всего богатства общественной морали. Элементами нравственной культуры личности являются культура этического мышления («способность морального суждения», умение пользоваться этическим знанием и различать добро и зло), культура чувств (доброжелательное отношение к людям, заинтересованное и искреннее сопереживание их горестей и радостей), культура поведения и этикет.
Нравственный прогресс в мире культуры человеческих отношений
Нравственная культура личности есть продукт развития человеческих отношений и, следовательно, обусловлена социальным прогрессом. В этой связи издавна ведутся дискуссии о нравственном прогрессе. Иллюзия это или реальность? Однозначного ответа на этот вопрос пока еще нет. Нас же сам вопрос о нравственном прогрессе и возможных ответах на него интересует в связи с вопросом о том, как нравственный прогресс раскрывается в мире культуры человеческих отношений, там, где опредмечивают-ся (и распредмечиваются) ценности материальной и духовной культуры, их творение и освоение.
Очевидно, что нравственный прогресс является одним из аспектов социально-исторического прогресса человечества. В равной степени следует говорить об экономическом, научно-техническом и других видах прогресса, причем каждый из них обладает своей спецификой, относительной самостоятельностью и собственными критериями.
Критерий нравственного прогресса раскрывает перспективы нормативно-ценностного совершенствования человека. Истоки такого рода совершенствования человека (как в практически-воспитательном, так и в научно-этическом плане) лежат в знаменитом тезисе Протагора «Человек есть мера всех вещей». Из этого положения следовало, по крайней мере, три суждения. Во-первых, в человеческом бытии установления культуры (прежде всего обычаи, нравы) коренным образом отличаются от законов природы. Тем самым в человеке был выделен своего рода культурный пласт, несводимый к его природному существу. А этот пласт подвержен формированию, воспитанию. Во-вторых, этот культурный пласт, «вторая природа», предстает как результат активности, творчества самого человека. Мир культуры есть продукт деятельности самого человека. И, в-третьих, самое главное: культурное содержание человеческого индивида зависит от его отношений с другими индивидами. А потому не сам по себе индивид является носителем культуры (а внутри нее прежде всего морали): и культура, и мораль находятся вне его тела, в обществе, в котором он живет, в отношениях с другими индивидами. Так античная традиция понимания морального человека трансформировалась в критерии нравственного прогресса, что явилось отражением развития господства человека над стихийными силами природы, над своими социальными отношениями, над собственным душевным миром, над самим собой.
Нравственный прогресс выступает как сложный, многоплановый процесс утверждения гуманистических начал в сознании и деятельности человека как творца истории. В связи с этим уместно упомянуть о том, что К. Маркс выделял в истории три качественных типа общественных отношений, в связи с которыми можно говорить о ступенях нравственного прогресса и утверждении принципов гуманизма в культуре человеческих отношений. «Отношения личной зависимости (вначале совершенно первобытные), - пишет К. Маркс в "Экономических рукописях 1857-1858 гг.", - таковы те первые формы общества, при которых производительность людей развивается лишь в незначительном объеме и в изолированных пунктах. Личная независимость, основанная на вещной зависимости, - такова вторая крупная форма, при которой впервые образуется система всеобщего общественного обмена веществ, универсальных отношений, всесторонних потребностей и универсальных потенций. Свободная индивидуальность, основанная на универсальном развитии индивидов и на превращении их коллективной, общественной производительности в их общественное достояние, - такова третья ступень. Вторая ступень создает условия для третьей»*. Этим трем крупным формам общественных связей индивидов между собой, которые коренятся в соответствующем способе производства, соответствуют и определенные исторические типы нравственности, характеризующие направление ее прогресса.
Личная зависимость - личная независимость (основанная на вещной зависимости) - свободная индивидуальность (основанная на универсальном развитии индивидов) - вот та логика исторического процесса, которая преломляется в критериях нравственного прогресса и развитии нравственной культуры.
Рассматривая этический характер культуры, А. Швейцер также ставил вопрос об «этическом прогрессе». Сущность культуры, полагал он, двоякая. Культура есть господство человека над силами природы и господство его разума над человеческими убеждениями и помыслами. А. Швейцер полагал, что господство разума над образом мыслей человека важнее, нежели господство человека над природой. Только это даст нам «гарантию, что люди и целые народы не используют друг против друга силу, которую сделает для них доступной природа, что они не втянутся в борьбу за существование, гораздо более страшную, нежели та, какую человеку приходилось вести в цивилизованном состоянии». Можно, конечно, не согласиться с утверждением мыслителя о том, что «этический прогресс - это существенное и несомненное, а материальный - менее существенное и менее несомненное в развитии культуры», но это суждение выглядит, скорее, реакцией на значительные «достижения духа в материальной сфере». Иначе говоря, научно-технический прогресс еще с прошлого века, как полагает А. Швейцер, был сопряжен с тем, что «силы этического прогресса иссякли», а «культура, развивающая лишь материальную сторону без соответствующего прогресса духовного, подобна кораблю, который, лишившись рулевого управления, теряет маневренность и неудержимо мчится навстречу катастрофе».