( К 250-летию со дня рождения Иоганна Вольфганга Гете)
Концевая Галина Михайловна - доцент кафедры русского и белорусского языков Брестского государственного университета, кандидат филологических наук. Концевой Михаил Петрович - старший преподаватель кафедры информационных технологий Брестского государственного университета.
28 августа 1749 года «в полдень, с двенадцатым ударом колокола» супруга действительного императорского советника Иоганна Каспара Гете, живущего частной жизнью в г.Франкфурте, Катарина Элизабет подарила миру розовощёкого кареглазого мальчугана.
Значительно позже этот год и день будут отмечать как час рождения величайшего поэта Германии и всего человечества, выдающегося писателя, талантливого художника, драматурга, режиссера, физика, минеролага, биолога, политика…Непросто назвать область человеческого духа, к которой Иоганн Вольфганг Гете остался бы непричастен, в которой он не оставил бы свой значимый творческий след.
И сегодня его творческое наследие является не только историческим памятником минувшей эпохи, но продолжает быть актуальным для научного и художественного поиска. «Фауст», «Учение о цвете», «Анализ и синтез», «Опыт как посредник между объектом и субъектом», «Опыт о метаморфозе растений», «Западно-восточный диван» неизменно остаются предметом исследования и обучения, анализа и дискуссий, научной полемики и эстетического наслаждения во всех уголках планеты, в научных, культурных и учебных центрах, в глобальной компьютерной сети Интернет.
Обстоятельное и разностороннее изучение наследия И.В. Гете всякий раз раздвигает горизонты понимания, порождает новые эвристические интерпретации, открывает новые актуалии. В полной мере это относится и к его педагогическому наследию.
И.В. Гете исключителен и уникален. Исключительно своеобразно и его творчество. К нему нельзя подступиться с шаблонными мерками, его невозможно понять на основе общих абстрактных классификаций. Оценка педагогического наследия И.В. Гете в стандартных схемах будет просто безрезультативной. Он не был прилежным школяром, получив первоначальное воспитание и образование в семье. Он не был усидчивым и образцовым студентом, чьи обязанности и в Лейпциге, и в Страссбурге выполнял более чем формально, будучи в своих художественных помыслах и усилиях далеко от области права. Практически всю жизнь (за исключением периода детства) И.В. Гете занимался самообразованием. Он не был творцом общепризнанных педагогических систем, не был автором педагогических теорий и учебников, не занимался практикой преподавания.
Но ведь учитель - это не тот, кто учит, а тот, у кого учатся!
Вот как писал об этом сам И.В. Гете: «Те, у которых мы учимся, правильно называются нашими учителями, но не всякий, кто учит нас, заслуживает это имя». В этом понимании И.В. Гете действительно Учитель, справедливо удостоенный высочайшего в своем Отечестве звания Praeceptor Germaniae (Наставник Германии).
Важнейшим его педагогическим инструментом была литература. «Глубочайшее уважение, которое автор может оказать своим читателям, это - создавать не то, что от него ждут, а то. Что он сам считает правильным и полезным на данной ступени своего и чужого развития», - такой вполне педагогической задачей очерчивал И.В. Гете рамки своего литературного труда.
Литература была его призванием, мучением и счастьем. Уже по ранней лирике И.В. Гете его современники учились естественности и непосредственности мыслей и чувств, гуманизму и его высшему воплощению - человеческой любви: чувствительной и трагической, возвышенной и надуманной, искренней и легкомысленной, окрыляющей, очищающей, роковой. Эпохальная поэма «Гец фон Берлихинген» стала для них настоящей школой родного языка, патриотизма, благородства. На лучших образцах зрелой и поздней лирики И.В. Гете учатся красоте, гармонии, рефлексии и наши современники.
«Фауст» И.В. И.В. Гете («главное дело жизни») был, есть и будет высокой школой мысли, чувства, ответственности. Великий оптимизм трагедии, безграничная вера автора в человека и человеческое, его неисчерпаемый жизнеутверждающий гуманизм и сегодня являются необходимой основой любой педагогической системы. Над этим уникальным в мировой литературе произведением И.В. Гете работал всю свою жизнь. Замысел «Фауста» возник еще в 1771 году, в страссбургский период увлечения И.В. Гете народной поэзией и собиранием старых крестьянских песен. Завершал он вторую часть трагедии в июле 1831 года, мешьше чем за год до своего ухода из жизни (22 марта 1832г.). В это время (время последнего всплеска высокого вдохновения и новых прозрений) И.В. Гете оглядывается на прожитую жизь, вместившую целую историческую эпоху: «Воспитание всегда тюрьма, и ее неизбежные решетки раздражают тех, кто проходит мимо. Зато тот, кто занят самовоспитанием, кто заперт в тюрьме и натыкается на прутья, действительно приходит в результате к свободе».
Будучи необыкновенно живописной и музыкальной, поэзия и проза И.В. Гете в максимальной степени концентрирует в себе воспитательный потенциал того духовного, чувственного, социального и природного мира, который отражается в ней дарованием и трудом великого мастера. В них нет морализаторства и прямого дидактизма, это противоречило бы духу искусства: «Произведение искусства имеет нравственные последствия, но требовать от художника, чтобы он ставил перед собой какие-то нравственные цели и задачи, - это значит портить его работу». И.В. Гете не наставляет, он учится сам и делится с читателем своими победами и поражениями на этом пути самосовершенствования. Именно здесь секрет необыкновенной педагогичности его произведений.
Особое педагогическое звучание в литературном наследии И.В. Гете имеет роман «Годы странствий Вильгельма Мейстера». Роман посвящен исканиям главного героя, стремившегося найти свое призвание в жизни, ту положительную роль, которую обязан сыграть человек в своем высоком предназначении. «Годы странствий Вильгельма Мейстера» значительно отличаются от всех других романов И.В. Гете с их стройным сюжетом и четкой композицией, строяшихся вокруг судьбы главного героя и близких ему лиц. Здесь же повествование лишено единства, распадается на отдельные, не связанные друг с другом эпизоды. Такой отказ от четко выстроенной фабулы был намеренным: «Это книжечка - то же самое, что и сама жизнь; в комплексе целого находишь и необходимое, и случайное, и преднамеренное, и неожиданно возникшее; одно удалось, другое - нет, и это придает ему своего рода бесконечность». Можно только добавить, что такое построение романа обусловлено и особыми воспитательными установками автора: наряду со стремлением отыскать общие педагогические решения, в книге учитывается возможность различных индивидуальных решений, особенных для каждого отдельного человека.
И. В. Гете описывает Педагогическую провинцию («что-то вроде Утопии», как именует он ее устами одного из своих героев), в которой проводятся в жизнь принципы воспитания, отражающие просветительские идеалы истины и пользы, ставящие целью образцовое воспитание нового человека, пригодного к практической деятельности.
В этом проекте педагогической системы явственно ощущается влияние Ж. Ж. Руссо и его знаменитого романа «Эмиль, или О воспитании». Так к Ж. Ж. Руссо восходит идея странствия, как важного элемента воспитания, а также идея педагогического значения общественно-полезного труда. Но И. В. Гете вовсе не является обыкновенным подражателем, подобно многим своим современникам. Брать лучшее у других - не изъян, а необходимое условие творчества, проявления собственной оригинальности: «Прекраснейший признак оригинальности - умение так плодотворно развить воспринятую извне мысль, чтобы трудно было найти, сколько всего за нею спрятано». Если Ж. Ж. Руссо был идеологом доиндустриального периода, то И.В. Гете отказывается от индивидуализма, видит и ценит перспективы человеческой кооперации и коллективизма: «Лишь все человечество вместе является истинным человеком, и индивид может только тогда по-настоящему радоваться и наслаждаться, если он обладает мужеством чувствовать себя заодно со всеми». Его герой прямо возражает нападкам Ж.Ж. Руссо на цивилизацию: «Гланое для нас - перенять все блага просвещения и избавиться от его вредных последствий».
Особенностью Педагогической провинции является то, что она не ограничивается образованием своих питомцев, а в подлинном смысле слова их воспитывает. Ее педагогическая система стремиться к непременному развитию таланта, в первую очередь - художественного, как важнейшего средства развития общественного человека. Здесь проект И. В. Гете тесно перекликается с элементами педагогической системы швейцарского педагога Ф.-Э. Фелленберга, в которой подготовка к практической деятельности опиралась на занятия музыкой и пением.
Описанные в Педагогической провинции воззрения И. В. Гете во многом утопичны, но смысл их лежит не в области возможности практической реализации проекта. Наверное, и сам И. В. Гете не предполагал такого прочтения своего романа. Значение данного проекта в том, что он автобиографичен. Автобиографичен в том смысле, что является литературным, художественным образом тех духовных исканий, прозрений, ошибок, рефлексий, путем которых прошел И.В. Гете к вершинам своей гениальности.
Именно отражение этого успешного пути представляет собой наибольшую педагогическую значимость и в Педагогической провинции, и во всем творческом наследии И. В. Гете.
Не надо только принимать на веру слова биографов и популяризаторов о рождении гения, поэта и ученого И. В. Гете. Это только слова. Мировая история свидетельствует, что родиться можно брахманом, королем и даже министром. Но чтобы стать поэтом, ученым, художником, надо еще много потрудиться над собой. А гениальность? И. В. Гете определяет ее как высшую степень мастерства в любой области деятельности, к которой может и должен стремиться человек, которую можно и надлежит достичь. Вся его жизнь является подтверждением этой истины. Оглядываясь на прожитые годы, он и сам признает это: «Меня всегда считали особым баловнем счастья…А по существу, я всего добивался только работой и трудом и могу сказать, что из семидесяти пяти лет жизни вряд ли прожил с удовольствием хоть целый месяц. Я всегда толкал в гору камень, который скатывался вниз и его приходилось тащить снова».