Либералистическая совесть – это реализация личного интереса и целостности человека в социуме, в то время как авторитарная совесть имеет дело с послушанием и покорностью человека, его самопожертвованием, долгом или «социальной приспособленностью». Подавляя себя, становясь орудием в руках авторитетов, какими бы могущественными они ни были, подавляя свою индивидуальность и уникальность, становясь несчастным, смиренным и унылым, человек противоречит требованиям собственной природы. Всякое нарушение собственной целостности, как на ментальном уровне, так и в поведении и даже на уровне восприятия вкуса пищи или сексуальном уровне, является действием, которое противоречит либералистической совести.
Хотя человек может приспособиться почти к любым условиям, он, тем не менее, вовсе не чистый лист бумаги, на который общество наносит свои письмена. Человеческой природе присущи стремление к счастью, гармонии, любви и свободе. Эти стремления являются динамическими факторами исторического процесса. Пока объективные условия жизни в обществе согласуются с психосоциальной структурой личности – социальной совестью, социальным характером, системой ориентации и поклонения, эта структура поощряет человека играть главным образом стабилизирующую роль в обществе. Если же внешние условия, изменяясь, перестают быть согласованными с психосоциальной структурой личности, то она становится не социальным «цементом», а социальным «динамитом».
Как же не допускать ситуацию, при которой общество оказывается «сидящим на бочке с динамитом»?
Социоэкономическая структура общества и психосоциальная структура личности неразрывно взаимосвязаны. Известны ложные определения этой зависимости, например: стоит радикально изменить политическую и экономическую структуру общества, и необходимо изменится психосоциальная структура личности, приходя в согласие с новыми условиями. Это ошибка, хотя бы потому, что личности, вошедшие в новую элиту, обладая прежними социальной совестью, социальным характером, системой ориентации и поклонения, будет неминуемо подталкиваться этой «старорежимной» психосоциальной структурой воссоздавать, под новыми лозунгами, условия старого общества в новых социально-политических институтах. А члены общества, не принадлежащие элите, будут по той же причине с готовностью принимать реставрацию, иногда под новыми знаменами, иногда под старыми, а иногда вперемешку. История дает множество примеров этому. Под действием революций, реформ «шоковой терапии» социум содрогается, охает и, многое потеряв, возвращается «на круги своя».
Известна и другая ошибочная позиция, которая заключается в том, что сначала пытаются методом проповеди, пропаганды, просвещения, «промывания мозгов», изменить социальную совесть, социальный характер, систему ориентации и поклонения человека, и лишь после этого проводить реформы. История человечества не один раз доказала – это ошибка. Изменения в психосоциальной структуре человека всегда оказываются совершенно неэффективными, когда проповедь или внедрение новых ценностей происходит в среде им несоответствующей. Если проповедуемая новая система ориентации и поклонения личности не соответствует преобладающему социальному характеру и вступает в конфликт с социальной совестью, то она является лишь внешней идеологией, т.е. лишь некой теорией о «хорошей» системе взглядов и идей. Этой идеологии всегда будет противостоять, сопротивляться внутренне присущая человеку его живая, реально действующая на данном историческом отрезке психическая структура ориентации и поклонения.
Напрашивается вывод: тогда лучше не пытаться управлять изменениями в обществе, пусть идет, как идет. Но это тоже неверное решение, история показывает, что тогда общество точно, рано или поздно, оказывается «на пороховой бочке».
Указателем того, что общество идет к социальному взрыву является состояние несвободы большинства членов данного общества. Несвободы не в смысле невозможности делать произвольный выбор и не в смысле несвободы от необходимости, а несвободы реализовать то, что потенциально заключено в человеке, несвободы проявлять истинную природу человека согласно законам его существования, несвободы сохранять собственную цельность перед лицом противостоящих сил.
Если большинство членов общества не достигает свободы и самореализации, т.е. является ущербным из-за того, что эту ущербность задает сам уклад общества, то этот уклад требует срочных перемен. В противном случае общество обречено на деградацию, распад, на «взрыв».
Существо жизни, основная ее задача – задача совершенствования. Стремление к совершенствованию, неустанная внутренняя работа совершенствования – необходимый определяющий признак жизни. Где их нет, где приостанавливается творческое усилие, где человек сполна удовлетворен достигнутым и не стремится к лучшему, там жизнь не то что останавливается на определенном уровне, она уже искажена в самом своем существе и замерла. Жизнь по своему существу – неустанное творчество, беспрерывное самопреодоление через стремление к лучшему.
Основная заповедь Божья призывает нас совершенствовать не других людей и не мир в целом, а нас самих. Но так как содержание этого внутреннего совершенствования есть любовь, то заповедь совершенствования совпадает с заповедью развития в себе сил любви. А сила любви, в частности, выражается в нравственной активности, в любовной деятельности на благо ближнего, в излиянии добра в мир. Нравственная активность в мире, этот общий императив заповеди любви, совпадает с задачей совершенствования мира в самом широком и общем смысле этого понятия [Франк С.Л., 1998].
Но как достичь необходимых перемен? Революции, реформы «шоковой терапии», идеологические «проповеди», как следует из выше сказанного, ситуацию не улучшают. Надеяться на некий присущий обществу по его природе процесс оздоровления тоже не приходится. Поскольку в обществе, где ущербные личности составляют большинство, ущербные люди не осознают свое состояние как неполноценность, они не хуже других. А уж если ущербность возводится обществом в ранг добродетели, что нередко бывает, то ущербный человек не только уверен в своей полноценности, он переживает себя достигшим успеха. А успешный человек не заинтересован в изменениях в обществе.
В начале статьи было сказано, что корень ущербности человека – это его подчинение комбинации угрозы и обещания защиты со стороны обладающих силой. Подчиняясь чужой силе, человек лишается своей силы использовать все свои способности. Он даже за истину принимает то, что властвующие над ним называют истиной. Он лишается своей силы любить, т.к. его чувства взяты в оковы теми, от кого он зависит. Он лишается своего морального чувства, т.к. невозможность подвергать сомнению и критиковать «сильных» сделала бессмысленной его моральную оценку кого бы то ни было и чего бы то ни было. Его собственный голос не может призвать его вернуть себе свободу, поскольку он перестал слышать его, поглощенный слушанием голосов тех, кто имеет над ним власть. Такой человек не осмеливается доверять своим оценкам, а пустота и бездумность индивидуальной жизни, отсутствие плодотворности и, как ее следствие, отсутствие веры в себя, в человечество, в Бога, обретя затяжной характер, ведут к ущербности.
Значит, путь к достижению необходимых, конструктивных перемен в обществе – это путь отказа имеющих власть, силу в обществе от применения комбинации угроз и обещания защиты по отношению к не имеющим силу противостоять их угрозам. Путь конструктивных перемен – создание надежного государственного «механизма», препятствующего применению разрушающего человека и общество метода управления, в основе которого лежит комбинация угрозы и обещания защиты.
Другими словами, путь к достижению конструктивных перемен в обществе – это постановка во главу угла прав человека – субъективных и политических. Субъективные права дают гражданам пространство выбора, в рамках которого они свободны от внешнего принуждения. Политические же права дают гражданам возможность свои частные интересы соединять с частными интересами других лиц и формировать политическую волю. Такое государство представляет собой систему структурированного рыночным хозяйством взаимодействия граждан, которые сознательно, по своей воле развивают отношения взаимного признания, образуя ассоциацию свободных и равных носителей прав.
Такое государство называется либералистическим, основными его признаками являются:
1. надежные «механизмы» защиты человека от произвольных внешних ограничений, которые мешают его реализации, особенно в форме комбинации угрозы и обещания защиты,
2. надежные «механизмы» противодействия концентрации власти, которая угрожает свободе, правам человека и препятствует ему реализовывать его потенциальные возможности,
3. социальные учреждения, адаптированные к изменяющимся условиям, для содействия человеку реализовать свою личность.
Все это создает в обществе граждан либералистического государства множество обратных связей, обеспечивающих процесс самооздоровления общества, основным критерием, которого является наибольшая возможность самореализации личности.
Свобода, истина и добро пребывают в онтологическом единстве, всякая попытка найти добро в отрыве от свободы и истины лишена смысла и неминуемо приводит к деструктивности и смерти. С точки зрения психоанализа люди, как управляемые, так и управляющие, для которых привлекателен метод управления «угрозы и обещания защиты», охвачены неосознаваемым ими стремлением к разрушению и к смерти (танатосу), что, увы, свойственно человеческой природе.
Разгулу танатоса может противостоять только, также, к счастью, свойственное человеческой природе, стремление к жизни (либидо), а, значит, любовь к свободе, поскольку в истинной свободе нет смерти.
Список литературы
Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М., 1998.
Фромм Э. Иметь или быть. Минск, 1997
Франк С.Л. Свет во тьме. М., 1998.