Валькова Ольга Александровна - кандидат исторических наук, ИИЕТ им. С.И. Вавилова РАН
...На каком основании лишаем мы [женщину] права искать [свет науки] для себя самой?
А.О. Армфельд
В 1861 г. в Российской империи обсуждался проект нового устава университетов. В 1862 г. взгляды университетских профессоров по этому вопросу были изданы отдельной книгой под названием "Замечания на Проект Общего Устава Императорских, Российских университетов" [1]. В самом конце второй части этой работы помещался раздел: "Мнения советов университетов по вопросу о допущении лиц женского пола к слушанию университетских лекций" [2]. В преамбуле к разделу объяснялось, что Департамент народного просвещения предложил советам университетов ответить на следующие вопросы:
"1) Могут ли вообще лица женского пола быть допускаемы к слушанию университетских лекций совместно со студентами?
2) Какие условия должны быть постановлены при таком допущении?
и
3) Могут ли такие лица быть допускаемы к испытанию на ученые степени и каким правом, в случае выдержания испытания, они должны пользоваться?" [3].
Советы Харьковского, Санкт-Петербургского, Казанского университетов, а также университета св. Владимира, дали положительные ответы (иногда, правда, с некоторыми оговорками). Совет Дерптского университета по неизвестной нам причине не высказал своего мнения: вместо него выступил попечитель Дерптского учебного округа, действительный тайный советник фон-Брадке, чье мнение было резко отрицательным. Но так или иначе все выше упомянутые достаточно пространно аргументировали свои позиции. Единственным исключением оказался совет Московского университета.
Университет ответил на предложенные вопросы не только отрицательно (единственный из университетских советов), но крайне лаконично, как бы подразумевая, что иного ответа и быть не может, а потому нужды в объяснениях никакой нет: "Совет Московского университета обсуждал вопрос о совместном со студентами слушании профессорских лекций лицами женского пола, и большинством голосов, 23 против 2, постановил: "не допускать этого совместного слушания ни под каким предлогом потому, что оно может иметь вредное влияние на успешный ход занятий молодых людей, обучающихся в университете" [4].
Нас заинтриговала подобная лаконичность. Мы попытались найти отклики об упомянутом заседании университетского совета, комментарии его участников или воспоминания о нем с объяснениями данной позиции. Некоторый комментарий обнаружился в воспоминаниях Б.Н. Чичерина, бывшего в то время профессором права Московского университета. Чичерин сообщает, что рассказал об имевшем место голосовании в своем письме к К.Д. Кавелину, по старой памяти интересовавшемуся университетскими делами:
Между прочим, он (Кавелин. - О.В.) словесно через Сатина просил меня уведомить его, кто из профессоров Московского университета подал голос за допущение женщин в университет [...] Я в шутливом тоне отвечал, что нашлось только двое: Зернов и Армфельдт [5]. У последнего, профессора судебной медицины, были взрослые дочери, которые сделались нигилистками и впоследствии были арестованы и сосланы в Сибирь [6]. У первого, профессора математики, было также множество дочерей; рассказывали, что они были одна другой безобразнее, и что он не знал, куда их пристроить, чем и объясняли совершенно не свойственный ему либерализм. Все же остальные профессора, и старые, и молодые, понимали всю нелепость подобного предложения. Допускать молодых женщин в университет, когда не знаешь, как справиться с молодыми мужчинами, это было верхом безумия. Но Кавелин за это безумие стоял горой [7].
Таким образом, Чичерин дает некоторое объяснение мотивам, руководившим профессорами. В тех же воспоминаниях, немного далее, он приводит отрывок из письма к нему Кавелина, крайне разочарованного полученными известиями: "...Извещение о профессорах, которые имели довольно здравого смысла, чтобы не запереть двери университета женщинам, конечно, меня очень изумило: я надеялся прочесть другие имена, но, к сожалению, ошибся" [8].
Это заявление только увеличило наше недоумение и желание разобраться в происходившем. Дальнейшие поиски привели нас в архив Московского университета. К нашей радости, здесь сохранилось письмо попечителя Московского учебного округа в совет Московского университета от 19 октября 1861 г., в котором содержались те самые вопросы, а также объяснялась вызвавшая их причина:
На основании последовавшего, по всеподданнейшему докладу бывшего г. Министра Народного Просвещения, Высочайшего повеления, внесен был на рассмотрение Главного Правления Училищ вопрос о дозволении одной девице, согласно желанию ее, слушать в Университете медицинские лекции для получения впоследствии лекарского звания.
Главное Правление Училищ по обсуждении этого вопроса, принимая во внимание особенность и новость вопроса как о праве вообще посещения Университетских лекций лицами женского пола, так и об условиях, при которых может быть допущено такое посещение по всем факультетам и в особенности по Медицинскому, определило, в видах удовлетворительного решения этого вопроса, предложить его предварительно на обсуждение университетских советов, с тем, чтобы они представили свои заключения о том: 1) могут ли вообще лица женского пола быть допускаемы к слушанию университетских лекций совместно с студентами и по всем ли факультетам; 2) какие условия должны быть поставлены при таком допущении, и 3) могут ли такие лица быть допускаемы к испытанию на ученые степени и какими правами, в случае выдержания испытания, они должны пользоваться [9].
Совет Московского университета попросили обсудить проблему и высказать свое мнение "в самом непродолжительном времени" [10]. Совет заслушал это письмо в своем заседании 23 сентября 1861 г. Журнал заседания также сохранился. Интересующий нас вопрос обсуждался под номером 13, в самом его конце. К нашему разочарованию, никакой дискуссии журнал не зафиксировал. В нем содержится только постановление совета, слово в слово совпадающее с опубликованным [11]. Таким образом, либо прения не были запротоколированы, либо профессора действительно не видели необходимости в обсуждении. Однако к протоколу оказался приложен лист голосования, и мы совершенно точно можем узнать, кто именно голосовал "за" (+) допуск девушек в университет, кто голосовал "против" (-), а кто отсутствовал и соответственно не смог высказаться. Ниже мы приводим этот лист полностью:
| Заслуженные профессоры: Александр Григорьевич Фишер-фон-Вальдгейм Николай Дмитриевич Брашман - Григорий Ефимович Щуровский + Николай Ефимович Зернов Никита Иванович Крылов Сергей Иванович Баршев Ординарные профессоры: Николай Александрович Сергиевский + Александр Осипович Армфельд Александр Иванович Овер -Николай Богданович Анке - Василий Николаевич Лешков - Иосиф Васильевич Варвинский - Сергей Михайлович Соловьев Арсений Иванович Менщиков Василий Александрович Басов - Алексей Иванович Полунин - Иосиф Максимович Бодянский Яков Николаевич Калиновский - Владимир Иванович Кох - Иван Кондратьевич Бабст - Модест Яковлевич Киттары - Август Юлианович Давидов Иван Матвеевич Соколов - Иван Петрович Матюшенков Александр Петрович Попов | Исправляющие должность Ординарного профессора: - Иосиф Иванович Пеховский Федор Иванович Буслаев - Павел Михайлович Леонтьев Директор Астрономической обсерватории: Богдан Яковлевич Швейцер Экстраординарные профессоры: - Корнелий Яковлевич Млодзеевский - Павел Петрович Эйнбродт - Генрих Антонович Гивартовский Исправляющие должность Экстраординарного профессора: -Михаил Николаевич Капустин Павел Яковлевич Петров - Степан Васильевич Ешевский - Николай Эрастович Лясковский Федор Михайлович Дмитриев Генрих Викентьевич Вызинский - Николай Алексеевич Любимов Иван Дмитриевич Беляев Федор Богданович Мильгаузен проф. [12] Борис Михайлович Чичерин Владимир Николаевич Никольский Сергей Александрович Рачинский [13]. |
Однако список имен сам по себе не проливает свет на причины, побудившие упомянутых в нем людей проголосовать подобным образом. Насколько нам известно на настоящий момент, только двое, оставшиеся в меньшинстве, оказались настолько недовольны результатами голосования, что решили выразить свои чувства письменно. Причем, если профессор математики Н.Е. Зернов [14] всего лишь несколько более подробно обосновал свое мнение в анкете, предлагавшейся профессорам университета по случаю изменения университетского устава (что случилось в декабре 1861 г.), то А.О. Армфельд не поленился изложить свою точку зрения в пространной записке и направить ее в совет университета. В записке Армфельд приводит возражения коллег против допуска женщин в университеты и высказывает свои контраргументы. Таким образом мы имеем возможность не только подробно познакомиться с позицией самого Армфельда, но и наконец-то узнать аргументы его противников. Именно эту записку, написанную скорее всего сразу после злополучного заседания, мы публикуем сегодня. Чтобы ее содержание и стиль были лучше понятны читателю, необходимо сказать несколько слов об ее авторе.
Александр Осипович Армфельд (1806-1868), заслуженный профессор Московского университета, родился 18 февраля 1806 г. в Москве. Вначале воспитывался дома, а в 1818 г. поступил в Дерптскую гимназию, в 1821 г. - в Дерптский университет для обучения медицине. В 1823 г. он перешел в Московский университет, который закончил с отличием в 1826 г., получив звание лекаря. Работал в Хирургическом институте помощником директора (1826-1830 гг.), ординатором в университетской больнице (с 1830 г.). Хорошо проявил себя во время московской холеры 1830 г. В 1833 г. защитил диссертацию на звание доктора медицины, а в 1834 г. был отпущен за границу для приготовления к занятию профессорской кафедры. По возвращении в Москву, в 1837 г., занял кафедру ординарного профессора судебной медицины, медицинской полиции, методологии, истории и литературы медицины Московского университета (1837-1863).