Г Маркузе ввел понятие «одномерного человека» — человека, смотрящего на мир через призму «одномерного сознания», сформированного для него средствами массовой информации и подчиненного существующим социальным нормам. «Одномерное сознание» есть результат господства над человеком чуждых ему сил, и его социальная детерминированность препятствует подлинной свободе в познании мира.
Если философы сосредоточили свое внимание на обсуждении самого процесса познания, то Ж. Пиаже обратился к исследованию тех механизмов, с помощью которых осуществляется этот процесс. С его точки зрения, развитие интеллекта или формирование логического мышления рассматривается в зависимости от нарастающей активности субъекта во взаимоотношениях с внешним миром. Ж. Пиаже определяет интеллект как особый обмен информацией между внешним миром и субъектом, причем интеллект обладает адаптивной природой. Поэтому познание не есть статическая копия реальности, задача интеллекта — структурирование отношений между средой и человеком. Уже восприятие предполагает понимание, осмысление и истолкование воспринятого, оно покоится на принятии решения и всегда предполагает выбор, в ходе которого человек сопоставляет полученную информацию с некоторыми находящимися в памяти эталонами. X. Виткин вводит различие между когнитивным и перцептивным стилями. Под когнитивным стилем понимается способ протекания интеллектуальной деятельности индивида. Предполагается, что каждому человеку свойственен более или менее устойчивый способ применения познавательных навыков, а также достаточно постоянная система вовлекаемых в процесс восприятия эмоций и установок. Применительно к восприятию говорят о перцептивном стиле, выделяя два типа индивидуальности: «полезависимые» и «поленезависимые». Одни люди в большей степени воспринимают объекты как таковые, другие имеют тенденцию «привязывать» их к полю. «Полезависимые» более неопределенны в оценках различных событий и обстоятельств. «Поленезависимым» свойственны самостоятельность в суждениях, игнорирование мнений других.
По мнению Дж. Келли, человек, действуя в мире, является пленником своих интерпретаций этого мира: человеку часто важен не столько сам объективный факт, сколько значение, ему придаваемое. Именно в этом смысле можно говорить, что человек конструирует, творит мир. В процессе жизни индивид вырабатывает для себя целую систему «конструктов». При помощи конструктов человек сравнивает между собой явления и процессы объективного мира. Поскольку у каждого человека своя собственная система конструктов, это сравнение осуществляется по разным основаниям, то есть существует определенная иерархия значимых признаков. Конструкт, таким образом, направляет анализ воспринимаемого. Люди различаются между собой по количеству вырабатываемых конструктов. Одни, обладающие большим количеством конструктов, являются «когнитивно сложными», они видят мир многомерно, во всех его проявлениях и оттенках. Другие, обладающие небольшим количеством конструктов — «когнитивно простые». Они воспринимают мир в «черно-белом» свете и не умеют адаптироваться к реальным событиям и явлениям1.
Л. Леви-Брюль отмечает, что при исследовании познания индивида необходимо анализировать культуру, к которой этот индивид принадлежит. Сама же культура характеризуется совокупностью существующих в ней общих взглядов или «коллективных представлений». Эта идея получила свое воплощение и разработку в теории социальных представлений С. Московичи. «Категория социального представления обозначает специфическую форму познания, а именно знания здравого смысла, содержание, функции и воспроизводство которых социально обусловлены. В более широком плане социальные представления — это свойства обыденного практического мышления, направленные на освоение и осмысление социального, материального и идеального окружения. Как таковые они обладают особыми характеристиками в области организации содержания, ментальных операций и логики. Социальная детерминированность содержания и самого процесса представления предопределены контекстом и условиями их возникновения, каналами циркуляции, наконец, функциями, которым они служат во взаимодействии с миром и другими людьми»2. Исходным для концепции С. Московичи выступает констатация специфичности законов и логики обыденного познания по сравнению с законами и логикой научного познания. Научное или «стандартное» (по терминологии С. Московичи) мышление ищет и постигает истину, вырабатывая строгие правила и критерии логического вывода, позволяющие назвать это мышление «рассуждающим», то есть способным к самоконтролю. Обыденное или «нестандартное» мышление, свойствен- ное «человеку с улицы», не получившему специальной профессиональной подготовки, направлено не на решение отвлеченных проблем, а на обслуживание потребностей «каждого дня». Правила и закономерности такого мышления кажутся людям само собой разумеющимися, они свободно ими пользуются в зависимости от требований момента.
Нетривиальность подхода С. Московичи, его динамический характер связаны с интерпретацией роли научных знаний в становлении повседневной картины мира. Бурное развитие средств массовой коммуникации в условиях научно-технического прогресса существенно модифицировало каждодневную жизнь человека. Основой и источником суждений здравого смысла все в большей степени становятся научные по происхождению знания, усвоенные и трансформированные в качестве ориентиров обыденного опыта. Этот современный здравый смысл практически перестал быть добытым и разделяемым членами сообщества знанием «из первых рук», передававшимся преимущественно устным путем. Он представляет собой совокупность умственных образов и связей, являющихся побочным продуктом науки, и с этой позиции может быть квалифицирован как знание «из вторых рук», распространяющееся главным образом письменным путем и выступающее почти исключительно в образной форме. Оформившаяся в середине XX века когнитивная психология сделала предметом своего исследования изучение познавательных процессов с точки зрения приобретения, преобразования, репрезентации, хранения и воспроизведения знаний и их воздействия на поведение.
Первоначально когнитивная психология ориентировалась на исследования в области создания искусственного интеллекта на базе развивающейся вычислительной техники. Однако исследование механизмов познавательных процессов очень быстро вышло за пределы компьютерной модели.
Немалая роль в становлении когнитивной психологии принадлежит Дж. Брунеру3. Исходное его положение состоит в том, что всякое восприятие предполагает акт категоризации: все, что воспринимается, приобретает свое значение в зависимости от того, с каким классом перцептов группируется, то есть к какой категории относится. Категории (по Дж. Брунеру) представляют собой правила, по которым человек относит предмет к определенному классу. Кроме того, в восприятии репрезентирована реальность, то есть оно в большей или меньшей степени соответствует действительности («то, что мы видим, должно оказаться тем же самым и при ближайшем рассмотрении»). Соответствие реальности опирается на следующее гипотетическое основание: восприятие — не просто репрезентация, но построение «модели мира». Индивид подходит к ситуации восприятия не как tabula rasa, но с определенными ожиданиями, предположениями относительно того, как взаимодействовать с воспринимаемым объектом, поэтому Дж. Брунер вводит центральное понятие своей концепции — гипотезу, которая выступает как регулятор перцептивной деятельности, «подсказывает», каким образом следует осуществить категоризацию, то есть к какому классу отнести объект. Всякий акт восприятия включает проверку гипотезы, ибо в ходе восприятия человек решает как категоризовать объект. Принятое решение будет обозначать, хороша или плоха была гипотеза.
Исследования Дж. Брунера и его последователей позволили сделать вывод о том, что при принятии перцептивного решения значительно повышается вклад субъекта восприятия: он постоянно дает оценку воспринимаемому, что связано с конкретными жизненными обстоятельствами. Восприятие есть всегда процесс принятия решения, который основан на использовании отличительных признаков. Использование признаков позволяет осуществить переход к выбору категории, которую можно определить как набор правил, по которым воспринимаемые явления можно определить в один класс. Категории различаются по легкости («готовности»), с которой объект можно к ней отнести. Эта готовность зависит от ожидаемой вероятности явления и от активности воспринимающего субъекта. У этой «перцептивной готовности» можно указать две функции: — минимизация неожиданности внешней среды, — максимизация успеха восприятия. Конечно, на пути умозаключений человек может совершать ошибки. Восприятие будет правильным («истинным») лишь в том случае, когда воспринимаемый стимул отнесен к соответствующей категории, что зависит от того, насколько «готовность» категорий отражает вероятность события. У Найссер4 настаивает на том, что при изучении процессов познания мира необходимо больше внимания уделять деталям того реального мира, в котором обитает человек, а также структуре информации, описывающей мир, а помимо этого, следует учитывать навыки человека и возможности их изменения. Тот факт, что на полноту восприятия человека оказывает влияние его опыт, навыки и знания, означает факт предвосхищения информации в каждом познавательном акте. Такое предвосхищение осуществляется при помощи схемы, которая является посредником между прошлым опытом и восприятием. Основная функция схемы как раз и состоит в предвосхищении событий или изменений во внешнем мире. Сама же когнитивная активность определяется как «активность, связанная с приобретением, организацией и использованием знаний». По сути схема представляет собой аналог «когнитивной карты», которая представляет собой целостную информацию о некотором событии. Используемый У. Найссером термин «схема» перекликается с термином «картина мира» Э. Гуссерля или с «моделью мира» в семиотике. Схемы или их аналоги направляют познавательную активность субъекта, помогая определить, «куда смотреть» и «что слушать».