Корр.: Гиперактивные младенцы плаксивы?
Г.К.: Нет. Они, наоборот, жизнерадостны, активны. И лишь тогда, когда этой активности не дается выхода, у них появляется гневливость, раздражительность.
Корр.: Но почему все-таки в развитых странах число гиперактивных детей неуклонно растет?
Г.К.: Высказываются разные предположения. Есть версия, что это связано с питанием. Во многие жвачки, конфеты и другие детские продукты добавлены всевозможные красители. Якобы эти вещества действуют на подкорковые структуры, которые «заведуют» двигательной активностью человека. А поскольку жвачки, конфеты и прочее дети усиленно потребляют именно в дошкольном возрасте, это способствует развитию гиперактивности. Другая версия гласит, что это внутриутробное поражение определенных структур головного мозга при гипоксии плода, которая может возникать по причине чрезмерной занятости беременной женщины, при неправильном питании, курении, при стрессах, большой физической нагрузке, при заболевании вирусной (особенно ретровирусной) инфекцией. Еще одна версия – генетическая. Ее сторонники утверждают, что при гиперактивности нарушаются дефаминовые и серотониновые процессы в нервной системе в результате поражения генных структур. Причем по составу поражения этот синдром напоминает гораздо более тяжелое психическое заболевание – шизофрению. Однако клинические проявления гиперактивности имеют очень мало общего с шизофренией. Наоборот, это гиперобщительность, веселость, нет склонности к параноидным интерпретациям окружающей действительности. Наоборот, возникает даже приукрашивание действительности и себя в ней, отношение к жизни детское, инфантильное. И, наконец, последняя версия. Поскольку поражены преимущественно мальчики, есть мнение, что тут влияют социальные факторы. Современный цивилизованный мир не учитывает особенностей развития мальчиков. Им от природы свойственны большая двигательная и познавательная активность, чем девочкам, большая любознательность и при этом какое-то время – большая поверхностность внимания. Воля же у них, наоборот, формируется медленней, чем у девочек. Девочкам присуща стабильность, консервативность, конкретность, большая адаптивность. При воспитании мальчиков нельзя подавлять их стремление к свободе, поскольку это одно из проявлений познавательного инстинкта. Оно, кстати, присутствует не только у людей, но и у животных. Если подержать какое-то время щенка в замкнутом темном пространстве, то его поведение будет очень напоминать поведение ребенка с СДВГ. Щенок начинает носиться взад и вперед, становится неуправляемым, не отзывается на свою кличку, не понимает слово «нельзя». И если его не удержать при себе силой, он может попасть под машину или потеряться, очень часто погибает. Вот и у мальчиков такая двигательная расторможенность нередко бывает реакцией на подавление их активности. А подавление это связано с тем, что в современном цивилизованном мире преобладает женский тип воспитания. В семье, в детском саду, в школе мальчиков, в основном, воспитывают женщины, которые вольно или невольно навязывают мальчикам женскую психологию, женские модели поведения. Вдобавок это происходит в смешанных группах и классах, вместе с девочками. Девочки, естественно, оказываются более успешными, ведь требования при таком обучении, в основном, рассчитаны на их особенности. Даже в дошкольном возрасте девочки могут долго, до 30 минут, сидеть в одной позе и, сложив ручки на парте, внимательно слушать объяснения педагога. И речь у них поначалу развита лучше, чем у мальчиков, у которых нередко наблюдается так называемая алекситимия – они не умеют по-настоящему выражать словами свои мысли и научаются это делать гораздо позднее, да и то не всегда. Многие мужчины – плохие ораторы. Они в массе своей немногословны. Вспомните хотя бы, как часто жены жалуются на неразговорчивость мужей. Это такая мужская особенность. И словесные задания, устные объяснения учительницы мальчики воспринимают с трудом, им это не интересно, они быстро начинают отвлекаться. А когда сорванцам становится скучно, на первый план тут же выходит то, что компенсирует скуку – двигательная активность. Мальчик начинает вертеться, рыться в рюкзаке, кидаться бумажками, а то и вовсе встает и ходит по классу. И вместо того, чтобы понять его особенности, дать ему какое-то другое задание или позволить ему не сидеть, а стоять у парты, учительница начинает его ругать и наказывать. В тех же классах, где особенности мальчиков учитываются, даже гиперактивные дети учатся и ведут себя хорошо. Например, в России сейчас активно распространяется методика В.Ф.Базарного. В частности, он предложил специальную парту-конторку, за которой ребенок может и сидеть, и стоять – как ему удобно. При раздельном обучении можно лучше учесть мальчуковые особенности. Девочки сидят спокойно, а мальчишки в своем классе вертятся и даже прыгают во время урока. Но при этом они слушают объяснения учителя, легко усваивают материал и успевают ничуть не хуже девочек. А то и опережают их!
Корр.: Но ведь и тридцать лет назад детей, в основном, учили и воспитывали женщины. А такого всплеска гиперактивности не было.
Г.К.: Мне кажется, это некое накопление форм поведения. Возьмем такой пример из этологии, науке о поведении животных. Птичья стая живет в Англии. Тамошние вороны имеют свой язык, и когда их привозят в Москву, они не понимают местных, московских ворон. Но, пожив немного здесь, усваивают новые формы поведения и передают их потомству – путем научения, и, по-видимому, каким-то образом через генетическую память. Думается, накопление гиперкинетического синдрома у мальчиков есть некая этологическая реакция протеста мужского начала на женское засилье.
Корр.: А современное телевидение с обилием рекламы, компьютерные игры не могли повлиять на рост детской гиперактивности?
Г.К.: Компьютеризация, конечно, опасна. Влияние компьютера на мозг и психику людей пока изучено недостаточно, но уже ясно, что тут много негативного. Особенно в компьютерных играх. Это настоящая виртуальная деятельность. Но в отличие от деятельности реальной, она бессмысленна. Возьмите любое реальное действие: скажем, человек переставляет стулья с одного места на другое. Тут есть хотя бы какой-то результат. А компьютерные стрелялки, догонялки, бродилки никакого результата не имеют. Обучающего начала нет, творческого тоже. Подобные игры бессмысленны, построены на случайных догадках. Но при этом они затягивают, становятся навязчивым увлечением, и у человека может возникнуть даже аддикция, вплоть до игромании. Сейчас в среде профессионалов уже признано, что компьютерная зависимость – вид наркомании.
Корр.: Западные врачи говорят, что маленький ребенок испытывает двигательную депривацию, если он проводит перед экраном больше часа в день.
Г.К.: Да, это особенно актуально для Америки, где воспитание уже давно построено по типу радио-, а теперь и компьютерной няни: с ребенком разговаривают мало, стараются пораньше уткнуть его в экран, и он часами сидит, захваченный зрелищем, в одной позе.
Корр.: В Америке и дошкольники очень активно играют в компьютер. Существуют даже специальные компьютерные приставки для детей до года. У нас это пока не распространилось, хотя в Москве компьютерные игры довольно популярны уже и среди дошкольников.
Г.К.: Что ж, в случае раннего вовлечения ребенка в компьютерные игры этот фактор вполне может повлиять на развитие гиперактивности. Ведь компьютерный свет и излучение, пусть даже незначительное, действует на фронтальную, лобную кору головного мозга. А именно повреждение лобной коры поражает внимание и, соответственно, нарушает волю. Таким образом, неуправляемой становится и двигательная активность, возрастает импульсивность. То есть, двигательная активность уже развивается как бы вторично, не совместно с повышением внимания, а отдельно от него. Может быть, неслучайно в Соединенных Штатах особенно распространен гиперкинетический синдром.
Корр.: А телевизор тоже влияет? Сейчас во многих семьях он практически не выключается. А ведь тут тоже и излучение, и яркие, будоражащие психику краски, и клиповая подача материала, отнюдь не способствующая нормальному развитию внимания…
Г.К.: Да, плюс еще реклама. Просто поразительно, как маленькие дети на нее «подсаживаются». Причем, особенно реагируют на рекламу дети с тем или иным поражением нервной системы. Например, аутисты, которые вообще не могут сосредоточить внимание. Телерекламу же они смотрят очень внимательно, повторяют песенки, слоганы. А говорить при этом практически не умеют! Вообще, сейчас очень много разрушающих факторов, которые безусловно являются пусковыми, а возможно, и патогенетическими механизмами психических отклонений.
Корр.: Что делать родителям, если у их ребенка выявилась гиперактивность? Начнем с младенчества…
Г.К.: Прежде всего обратиться к невропатологу, который поможет избавиться от последствий перинатальной патологии, пропишет успокоительные микстуры, массаж.
Корр.: А массаж не растормозит малыша?
Г.К.: Нет. Он, наоборот, ускорит развитие двигательного компонента, моторики.
Корр.: Но ведь такие дети сверхподвижные. Разве моторика у них не развита?
Г.К.: Увы. Этому синдрому присуща двойственность, амбивалентность: двигательная гиперактивность и одновременно плохая координация движений, недоразвитие мелкой моторики. Активность таких детей хаотическая, не целенаправленная. Став постарше, они плохо лепят, плохо рисуют, плохо играют на музыкальных инструментах, отличаются неуклюжестью, движения у них размашистые, неграциозные.
Корр.: А как обращаться с гиперактивным младенцем?
Г.К.: Не надо сдерживать его активность. Он стремится к общению – надо дать ему такую возможность.