Проблема содействия самоуправлению студентов.
Это по сути — проблема меры взаимной ответственности студентов и администрации за поддержание элементарного порядка в вузе за более эстетическое» оформление учебных аудиторий и различных помещений и т.п. К сожалению, сейчас иногда можно встретить такие высказывания, школьники (и студенты) в школе должны учиться, а н заниматься различными хозяйственными работами (уборкой и ремонтом помещений, следить за порядком на прилегающих территориях и т.п.). В итоге, часто можно наблюдать, как после занятий в аудиториях много мусора, хотя на следующей «паре» (на следующем по расписанию занятии) в этой же аудитории будет заниматься другая группа и т.п. А уборщиц явно не хватает или они делают уборки помещений лишь в конце дня… Иногда грязь и беспорядок, царящий в российских вузов просто изумляет иностранных гостей… А ведь это тоже элемент чувства собственного достоинства, которое в этом плане у студентов часто не формируется…
Чтобы показать, что такое настоящее достоинство людей, считающих себя истинными аристократами и интеллигентами мы приведем известный пример. В книге О.С. Муравьевой «Как воспитывали русского дворянина» приводится одна маленькая история, связанная с ситуацией весьма далекой от быта великосветских салонов и престижных вузов, но тем не менее, красноречиво свидетельствующая о сущности подлинного аристократизма. В конце 1940-х годов на одной из постоянных баз геологов был исключительно грязный общественный туалет. В состав одной из экспедиций на базу должен был приехать потомок древнего княжеского рода. «Мы-то ладно, потерпим, — шутили геологи, — но что будет делать Его светлость?!». Его светлость, приехав, сделал то, что многих обескуражило: спокойно взял ведро с водой, швабру и аккуратно вымыл загаженную уборную… Это и был поступок истинного аристократа, твердо знающего, что убирать грязь не стыдно, стыдно жить в грязи (цит. по Вульфову, Иванову, 1997, с. 271).
Проблема автономности преподавателя.
Вся история образования — это постоянная борьба школы за свою автономность: сначала от влияния церкви, затем — от государства (см. Джуринский, 1999). В настоящее время все больше ощущается потребность в повышении независимости преподавателя от общественонго мнения и от мнения своей профессиональной среды (профессорско-преподавательской «тусовки»). Примечательно, что в «Законе Российской Федерации об образовании» (1992), в статье 55, в п.7 говорится: «Преподаватель образовательного учреждения высшего профессионального образования, имеющий ученую степень по соответствующей специальности, имеет право безвозмездно читать учебный курс, параллельно существующему. Руководство образовательного учреждения обязано создать для этого необходимые условия».
С одной стороны, право на собственную точку зрения преподавателю дано, но с другой стороны, далеко не все преподаватели это право реализуют. Спрашивается, почему это право часто не реализуется? — Можно обозначить следующие возможные причины: 1) отсутствие собственной профессиональной (а часто и морально-нравственной) позиции преподавателя психологии по сложным проблемам общественной жизни; 2) сильное давление со стороны коллег-преподавателей и администрации; 3) неготовность части студентов воспринимать необычные точки зрения и т.п. Вероятно, за реальную автономность в преподавании психологии еще предстоит побороться.
Этический парадокс формирования личности студента-психолога.
Ранее уже говорилось о том, что сущностью профессионального образования является не только формирование «знаний, умений и навыков — ЗУНов», а формирование на этой основе Личности специалиста, где важнейшей характеристикой такой Личности является профессиональная совесть. Парадокс в том, что именно Личность мы часто не формируем (Личность вообще должна формироваться сама, а задача воспитателей лишь создавать для этого условия). Мы не можем оценивать (особенно на формализованных процедурах экзаменов и зачетов), насколько продвигается студент в плане своего личностного роста, это никак не отражается в дипломе выпускника психологического вуза и т.п. И не дай бог, все это начать формализовать (вводить экзамены на «личностность» и др.). Но, с другой стороны, это ведь самое главное в профессиональной подготовке и потому как-то должно отслеживаться.
Возможным выходом из данной (парадоксальной) ситуации могло бы стать формирование готовности к профессиональной рефлексии студента, к осознанию своего этического совершенства (или не совершенства). А преподавателям остается лишь наблюдать, каким образом им удалось своими рассуждениями и личным примером способствовать развитию самого главного в будущем психологе — его совести. Конечно, здесь в определенной степени могли бы пригодиться различные «характеристики» (качественные оценки) студентов и выпускников, но как это уже было раньше, и такие характеристики будут делаться «по шаблону», т.е. и эта форма оценивания личностного роста скорее всего опять будет формализована.
Проблема чувства собственного достоинства преподавателя.
Это одна из наиболее острых проблем преподавательской деятельности. Как уже не раз отмечалось, именно пример достойного поведения преподавателя является лучшим средством формирования полноценного специалиста-гуманитария. Естественно, имеется немало преподавателей психологии, которые такие примеры демонстрируют. Сложность вопроса в том, что одним из показателей достоинства работника является общественная оценка его труда, т.е. реальная официальная зарплата. Как бы мы не относились презрительно к деньгам (и зарплатам), но нельзя забывать, что это важнейшие элементы человеческой Культуры: это одно из мощнейших средств регуляции человеческих взаимоотношений (эта тема более подробно будет рассмотрена в Главе 2 настоящего пособия).
Если психолог стремится сформировать ценностно-смысловое ядро у самоопределяющейся личности, например, у подростка, то тогда спрашивается: а на какие «психологические тылы» при этом ему самому можно было бы опираться? По логике вещей, раз речь идет о формировании собственного достоинства, то лучшим «тылом» для психолога-практика было бы его собственное чувство достоинства. Постоянно демонстрировать свое достоинство — это лучший пример для подражания в учебно-воспитательном процессе и в психолого-педагогической практике.
Но, как известно, психологи и педагоги, работающие в сфере образования, влачат жалкое существование и демонстрируют, скорее, пример покорного смирения с неуважительным к себе отношением. Естественно, пример такого смирения в большинстве случаев не будет способствовать формированию у подростков чувства собственного достоинства. Скорее всего, подростки будут обращаться к другим примерам для подражания, т.е. педагоги и психологи фактически не выполняют главную свою задачу — формировать достойных граждан достойной страны.
Идея гражданственности является важнейшей основой психолого-педагогической работы. В свое время первый нарком Советской России А.В. Луначарский писал о том, что маленькая Древняя Греция только потому побеждала страны-гиганты, что оказалась «удивительно педагогической страной» и «сумела поставить задачу гармоничного, прежде всего, гражданского воспитания» на небывалую высоту» (Луначарский, 1976, с. 229). Удивительно, но похожие мысли высказывает и бывший госсекретарь США З.Бжезинский, обосновывая свою идею «культурного превосходства» и анализируя источники могущества разных империй: «Имперская власть Рима, однако, также опиралась на важную психологическую реальность. Слова «Civis Romanus sum» — «Я есть римский гражданин» — были наивысшей самооценкой, источником гордости и тем, к чему стремились многие» (Бжезинский, 1998, с. 22). Как писал еще в свое время философ Ш.Монтескье, «надо сначала быть плохим гражданином, чтобы сделаться затем хорошим рабом»…
Прекрасно понимая роль народного учителя, В.И. Ленин еще в тяжелом и голодном 1923 году призывал: «Не надо скаредничать с увеличением выдачи хлеба учителям в такой год, как нынешний… Народный учитель должен у нас быть поставлен на такую высоту, на которой он никогда не стоял и не может стоять в буржуазном обществе. К этому положению дел мы должны идти систематической, неуклонной, настойчивой работой и над его духовным подъемом, и над его всесторонней подготовкой к его действительно высокому званию, и главное, главное и главное — над поднятием его материального положения» (Ленин, 1946, с. 814–815). К сожалению, во многом эти призывы так и остались красивыми декларациями.
В одном из первых законов свободной России — «Законе Российской Федерации об образовании» (1992) в ст. 54, п. 2 — сказано: «Педагогическим работникам образовательных учреждений минимальные ставки заработной платы и должностные оклады устанавливаются в размере, превышающем уровень средней заработной платы в Российской Федерации», а в ст. 55, п.1 говорится о том, что «работники образовательных учреждений имеют право… на защиту своей чести и достоинства»… Как говорится, без комментариев… «Да здравствует свобода!»…
Кто-то может сказать, что главная награда для педагога и психолога — не деньги, а сознание того, что они выполняют благородное дело, а также — любовь и уважение детей. Для самих некоторых педагогов и психологов этого, возможно, и достаточно. Но как уже ни раз отмечалось, деньги — это важнейший элемент культуры, и пока в основном именно с помощью денег обозначается ценность того или иного труда и ценность самой личности работника… Когда ущемленный в своих правах педагог молчит, то он фактически совершает страшную сделку с совестью, как бы расплачиваясь своим достоинством за спокойствие и мнимое благополучие. Принцип, «лишь бы не было войны», т.е. борьбы за свои права, подходит, скорее, для рабов, а не для тех, кто в силу своей профессии просто обязан постоянно демонстрировать свое достоинство…