Янушкявичене О. Л.
1. Общее
Когда среди людей, собирающихся преподавать в школе ОПК, заходит разговор о методике преподавания, часто устанавливается благоговейная тишина. Зачастую такие люди являются верующими, желающими послужить «во благо», но неискушенными в педагогике, и им кажется, вот сейчас их научат, сейчас им откроют великие тайны... Конечно, серьезная педагогическая подготовка необходима, нужно знать, как подойти к детям, как общаться с ними, но, наверное, пришло время поговорить и о самих методиках: на что они ориентированы, какое действие оказывают. Нужно, наконец, и о целях наших поразмыслить, а то ведь может оказаться, что под действием методик корабль ОПК поплывет очень быстро, да не туда...
Целью обычных уроков в школе является обучение знаниям и умениям. Для этого методики наработаны. А целью уроков ОПК? Получение знаний о русской православной культуре? Привитие эстетических навыков? Вряд ли... Интуитивно от этого курса хотят чего-то большего. Может быть, нравственность хоть чуть-чуть поднять, может, дать возможность детям о чем-то задуматься, внутренне освободиться от верчения в суете, почувствовать дыхание вечности.
Европейская культура построена на субъект – объектных отношениях. Эти же отношения во многом господствуют и в школе. Учитель - субъект, ребенок – объект. И кажется, целью ОПК является обрисовать, объяснить, показать ученику красоту жизни, построенной на истинном основании, чтобы он был готов исполнить в жизни то, что ему предназначено. Готов, но захочет ли?
Светская педагогика и психология обходят проблему Добра и Зла. Они стараются помочь человеку в его мелких поверхностных проявлениях. Но борьба Добра и зла достигает самой глубины сущности человека, в том числе и ребенка, душа каждого человека – поле битвы. И вот к самому глубокому в человеке и должен быть обращен предмет ОПК, иначе он, в общем-то, не нужен, культурологических и эстетических курсов в школе и так хватает, и ради введения еще одного из них не стоило бы ломать копья. Но как направить ОПК таким образом? Какие из имеющихся методик в этом могут помочь?
Известный психолог Г. С. Абрамова писала (см. 1, стр.184): «Идея духовной помощи соблазнительна как никакая, особенно когда выражается высокими словами». Очень легко в благородном порыве представить себя этаким каменщиком человеческих душ, да еще и вооруженным знаниями, и начать формировать будущих жителей Божьего Царствия (аналогично тому, как когда-то формировали строителей коммунизма), но в этом будет страшное насилие. В онтологической глубине человека живет тайна свободы, и никогда другой человек не может быть объектом воздействия, какие бы высокие цели при этом не ставились. Свобода человека так велика и так страшна, что даже среди учеников Христа был Иуда, не пожелавший ответить на любовь Богочеловека. Нельзя за человека принять решение о том, кто он есть, это было бы страшнее изобретения газовой камеры.
Г. С. Абрамова писала (см. там же): «Духовная помощь отличается от помощи психологической, как сущность человека отличается от проявлений его Я. Духовная помощь может быть понята как помощь в обретении человеком совести, свободы, ответственности, веры и любви к Богу. Насколько она возможна под влиянием другого человека?...Сколько бы психологических теорий не было на свете, они не могут пройти мимо факта духовной работы человека. Чем она может быть вызвана? Какова в ней роль другого человека?»
Есть два пути: можно насаждать идеи и в этом будет насилие, можно стремиться к Идеалу самому. Г. С. Абрамова писала (см. там же): «Работа по созданию идеала обладает бесконечным потенциалом энергии. Вот поэтому человек формирующий – и похож на дрессировщика с кнутом, а человек, созидающий и воплощающий идеал, - похож только на самого себя, ему не нужен кнут (и пряник тоже), он сам оказывает воздействие такого же качества, как свет на тьму».
Последние слова: «Воздействие такого же качества, как свет на тьму», - могут быть смело записаны в цели предмета ОПК, а «человек, созидающий и воплощающий идеал» может попасть в отдел методик.
Недаром Серафим Саровский учил: «Стяжи Дух мирен и вокруг тебя спасутся тысячи». Конечно, реальные педагоги от святости далеки. Но в педагогике существует принцип: воспитывать становление становлением. Живой поиск живого человека, который живет рядом, которому ты не безразличен, который является твоим другом, который понимает тебя может быть лучше, чем ты сам, который радуется всем твоим успехам и скорбит о твоих падениях, не может не воспитывать. Конечно, такое отношение к воспитуемому является подвигом, но если педагог не готов на такой подвиг, то лучше ему не браться за духовное воспитание, а заняться чем-нибудь другим. Вспомним апостола Иакова, который писал: «не многие делайтесь учителями, зная, что мы подвергнемся большему осуждению. Ибо все мы много согрешаем» (Иак. 3:1-2).
В христианстве Бог личен. В самой онтологической сущности Святой Троицы лежит понятие Ипостаси. И вот это личностное начало присуще каждому человеку как образу Божию. Поэтому по-настоящему урок по предмету ОПК может быть лишь встречей личностей с личностью. Если человек, сознавая свою немощь, обращен в меру своих сил к Богу, а также к ребенку как образу Божию, то любовь в каждой конкретной ситуации подскажет, как поступить. Главное, помнить, что не ты спасаешь ребенка, а от твоего отношения к нему зависит твое собственное спасение.
2. О некоторых конкретных трудностях
ОПК преподавать трудно и по многим вполне приземленным причинам. По этому предмету не ставится оценка, преподаватель не кричит, не строжится чрезмерно – какой-то несерьезный предмет получается... А в старших классах и того хуже – для поступления в университет он не нужен, так зачем же в наш прагматичный век на него тратить время?
Урок часто спотыкается с первого же шага: на нем нет дисциплины и часто собственно урока нет. Особенно остро проблема отсутствия дисциплины стоит в среднем звене. Опытные преподаватели разработали много методических приемов «борьбы с детьми». Суть их сводится к тому, чтобы детей чем-то занять. Можно раскрашивать карты на тему урока, можно устраивать викторины или решать кроссворды. Но как-то интуитивно чувствуется, что такие занятия не могут быть целью урока, а лишь вспомогательным средством. Их можно сравнить с костылями, необходимыми, когда урок хромает. О том, какую форму урока можно считать желательной, я выскажу свое личное мнение.
Начну с воспоминаний. Господь призвал меня в советское время. Тогда весь мир вокруг, включая мужа и его родственников, был против моей веры. У меня было двое совсем маленьких детей, и вот только им я могла рассказывать о Боге. И получилось так, что мы стали единомышленниками в своей устремленности к Богу, у нас была своя тайна, которой мир не знал, и которой мир был враждебен. Мы были и до сих пор остаемся друзьями, и сердцевиной нашей дружбы является любовь к Богу.
Думаю, что идеал урока по ОПК – урок, на котором ученики и учитель ощущают себя единомышленниками, устремленными к поиску Истины. Конечно, такое бывает не всегда, но если бывает, это оставляет след на всю жизнь.
Хочется предупредить еще об одной опасности. На обычном уроке педагог «выше» своих учеников, он дает им знания, которыми он обладает, а они нет. На уроке ОПК такого неравенства быть не может. Да, может быть, дети, которые сидят в классе, не ходят в церковь, может быть, они не постятся и не молятся по утрам, но Господь ведь оценивает сердечную глубину и чистоту, и мы не знаем, какой будет Его оценка. Мы, педагоги, по своему духовному уровню очень далеки от уровня апостола Павла или других святых, устами которых говорил Бог, мы, смея говорить о Боге, должны непрестанно взывать как мытарь: «Боже, Будь милостив мне грешному!». Мы не можем «возвышаться» над детьми, единственное, что мы можем – это вместе с ними искать Бога.
3. Возрастная классификация уровней восприятия морали Кольберга.
Перед тем, как дать некоторые конкретные методические советы по преподаванию ОПК, постараемся дать некоторую характеристику состояния детей в различном возрасте. Наиболее интересна для наших целей возрастная классификация развития восприятия морали.
Рассмотрим концепцию Кольберга. Кольберг выделял три уровня развития морали ребенка, каждый из которых имел две стадии.
I. Доконвенционный моральный уровень.
Первая стадия – ориентация на наказание и послушание.
Вторая стадия – наивная гедонистическая ориентация.
II. Конвенционный моральный уровень.
Третья стадия – ориентация хорошей девочки\хорошего мальчика.
Четвертая стадия – ориентация поддержания социального порядка.
III. Послеконвенционный моральный уровень.
Пятая стадия – ориентация социального соглашения.
Шестая стадия – ориентация на универсальные этические принципы.
Возраст, в котором ребенок переходит на следующий уровень, индивидуален, хотя некоторые закономерности есть. Дети, обучающиеся в начальной школе, как правило, находятся на доконвенционном моральном уровне. Они ориентируются на авторитет, верят в абсолютность и универсальность ценностей, поэтому понятия добра и зла они перенимают от взрослых.
Подходя к подростковому возрасту, они, как правило, переходят на конвенционный уровень. При этом большинство подростков становятся «конформистами»: мнение большинства для них совпадает с понятием добра.
Переживаемый подростками негативный кризис, не считается нравственным дегрессом – он показывает, что подросток переходит на более высокий уровень развития, включающий в свое внимание социальную ситуацию. При этом часть подростков находится на стадии «хорошего мальчика», другие же достигают стадии «поддержания социального порядка».
Однако существуют подростки, которые не достигли конвенционного уровня. Проведенные Фрондлихом и Кольбергом в 1991 году исследования показывают, что 83% правонарушителей подростков этого уровня не достигли.