Бескова Т.В. (г. Саратов)
В статье в рамках системного подхода к изучению социально-психологического отношения зависти анализируются механизмы ее образования, которые совместно с детерминантами выступают как единое целое, оказывая непосредственное влияние на ее формирование в социальной жизни субъекта. Показывается, что в образовании зависти задействован целый ряд совместно действующих механизмов: генетически исходный механизм интериоризации; базовый механизм социального сравнения и встраиваемые в него механизмы категоризации и каузального заблуждения. Представлен компонентный состав структуры детерминант зависти, включающий в себя детерминанты разного типа: предпосылку, универсальные факторы, внешние (макро- и микросоциальные) и внутренние условия.
Исследование выполнено при поддержке Министерства образования и науки Российской Федерации, соглашение №14.B37.21.1009 «Социально-психологический анализ процессов социализации и адаптации личности в условиях динамично развивающегося общества».
Проблема зависти в социальной жизни субъекта не нова для современной науки, упоминания о ней можно встретить в самых древнейших текстах человечества. Изучению данного социально-психологического феномена посвящены многочисленные труды философов-мыслителей, начиная со времен античности (Гесиода, Демокрита, Аристотеля, Ксенофонта, Ф. Бэкона, Р. Декарта, Б. Спинозы, Ф. де Ларошфуко, И. Канта, А. Шопенгауэра, Ф. Ницше, С. Кьеркегора, М. Шелера и др.). Проблема зависти традиционно занимает одно из главных место в текстах святых отцов, в которых на первый план выходит обсуждение ее греховности и порочности.
Безусловно, данные труды представляют собой некую «отправную точку» для дальнейшего научного исследования, но в то же время смещение акцента на морально-этические аспекты зависти усложняет изучение ее социально-психологической сущности, не позволяет полностью раскрыть психологическую картину этого чувства, детерминанты и механизмы формирования. П.Н. Шихирев при рассмотрении перспектив социальной психологии задается рядом принципиальных вопросов: «Что из себя представляет эта реальность, на которую указывают понятия «духовность», «нравственность» и т. п. и которая столь настойчиво предъявляет себя в последнее десятилетие обществу и науке? Являются ли связанные с ней психологические и социально-психологические феномены, например, доверие, зависть, угрызения совести, качественно иными по сравнению, например, с когнитивным диссонансом, и может ли с ними справиться экстенсивное развитие науки?» [22, с. 379]. Обращаясь к психологическому анализу зависти, О.Р. Бондаренко и У. Лукан, на наш взгляд, справедливо полагают, что «<...> психологии следует отказаться от бичевания зависти и интегрировать ее в общую психологическую теорию <...>» [3, с. 266].
Теоретический анализ отечественных и зарубежных работ по теме исследования убедительно показывает, что «судьба» психологии зависти не является столь простой и однозначной. Проблематика зависти относится к числу тех, которые относительно недавно вошли в предметное поле психологической науки. Так, первая попытка ее изучения в отечественной психологии была предпринята лишь в 1997 г. К. Муздыбаевым [9, с. 3-11]. Однако отметим и то, что в последнее время наблюдается явная активизация усилий социальных психологов по исследованию рассматриваемого социально-психологического явления.
Наиболее значимыми для понимания психологической сущности и природы зависти, на наш взгляд, являются работы Л.С. Архангельской, О.Р. Бондаренко, Н.В. Дмитриевой, И.Б. Котовой, В.А. Лабунской, У. Лукана, К. Муздыбаева, В.С. Мухиной (В. Флай), Е.Е. Соколовой, Р.М. Шамионова.
И все же доминирующим подходом в исследовании зависти в современной науке до сих пор остается аналитический, который порождает описательность, фрагментарность, «мозаичность», феноменологизм знаний об изучаемом явлении. Логика исследования столь сложного социально-психологического образования, каким является зависть, диктует необходимость перехода на более высокий теоретический уровень его разработки. Наиболее продуктивным, на наш взгляд, является системный подход, который способствует переводу разрозненной и неупорядоченной совокупности знаний и представлений об исследуемом феномене «<...> в систему знаний в строгом значении этого понятия, которые будут иметь черты системности и необходимые признаки концептуальной завершенности» [7, с. 60].
Исходя из авторской концепции, структурная организация зависти как системного образования, метасистемой для которой является личность, рассматривается нами как совокупность субсистем отношений к превосходящему объекту, предмету его превосходства, самому себе и отражающих их внутренний конструкт компонентов (когнитивного, аффективного, потребностного, поведенческого и нравственно-ценностного), представленных, в свою очередь, элементным составом. Предложенная структура отношения зависти позволяет охватить многообразие и многоаспектность исследуемого феномена, дать его сущностное определение. Под завистью нами понимается отношение к достижениям (успеху) Другого, включающее в себя отношение к объекту, предмету превосходства и самому себе и сопровождающееся комплексом преимущественно негативных эмоций, осознанием своего более низкого положения и желанием прямо или косвенно нивелировать выявленное превосходство и восстановить субъективное равенство.
Структурный этап исследования сложных психологических и социально-психологических процессов, являясь базовым в методологии системного подхода, решает вопрос о компонентном составе системы, механизмах структурирования и интеграции ее в целостность. Однако он не позволяет дать ответы на не менее важные для раскрытия психологической картины явления вопросы: «Чем вызвано это явление?» и «Как оно формируется и функционирует?». Раскрытие основных закономерностей структурно-функциональной организации социально-психологического отношения зависти предполагает, прежде всего, поиск психологических механизмов ее формирования и соответствующих детерминант.
Отметим, что термин «психологический механизм», широко используемый при объяснении формирования психологических явлений, не имеет однозначной трактовки в психологической литературе. В ряде случаев его определяют как совокупность предпосылок, факторов, условий, а иногда и средств, на базе которых возникают те или иные психологические феномены [1; 17; 19; 23], что приводит к отождествлению понятия «психологический механизм» с понятием «детерминация» или же расширяет его объем (детерминация становится частью механизма). Безусловно, психологические механизмы и детерминанты при формировании различных психологических явлений выступают как единое целое, взаимно определяя и дополняя друг друга, но в целях системного анализа, представляется, стоит более точно определить объем и содержание данных понятий, конкретизировав их для настоящего исследования.
Под психологическими механизмами формирования психологических явлений нами понимается постоянно действующая или ситуативно возникающая целостная психологическая система осуществляемых субъектом на разных уровнях осознанности способов, приемов и операций, обеспечивающая формирование тех или иных психологических образований. Отметим, что психологические механизмы обладают разной степенью обобщенности и могут взаимопроникать друг в друга. То есть психологический механизм может включать в себя другие механизмы, а сам, в свою очередь, включен в какой-либо более общий психологический механизм [21]. Кроме того, их эффективность в формировании психологических явлений увеличивается в том случае, если они действуют единой взаимосвязанной системой.
Детерминация, вслед за Б.Ф. Ломовым [18, с. 92], определяется нами как система причин, порождающих следствия (эффекты) и предпосылок, факторов, условий, опосредствующих звеньев, которые непосредственно не вызывают эффектов, но оказывают влияние на них, ускоряя или замедляя их возникновение, усиливая или ослабляя, изменяя их в том или ином направлении.
Конкретизируя данные положения для настоящего исследования, можно предположить, что под воздействием ряда совместно действующих, взаимопроникающих и усиливающих друг друга психологических механизмов при наличии соответствующих предпосылок (предварительных, минимально необходимых условий, создающих «почву» для действия других детерминант), факторов (универсальных обстоятельств), условий (благоприятных особенностей как внешней (макро- и микро-), так и внутренней среды), и происходит формирование отношения зависти и определяется специфика ее протекания.
Итак, целью данного теоретического исследования является выявление психологических механизмов формирования зависти, которые совместно с детерминантами выступают как единое целое, оказывая непосредственное влияние на ее формирование в социальной жизни субъекта.
Генетически исходным механизмом формирования зависти, как впрочем, и других социально-психологических образований, является интериоризация. Необходимо отметить, что «<...> за термином «интериоризация» скрывается несколько различных понятий, более или менее связанных между собой и зачастую некритично смешиваемых» [18, с. 4]. Данное понятие, возникнув в рамках психологии поведения, изначально трансформировалось в связи с применением принципа социальной детерминации в трудах JI.C. Выготского, а затем – в связи с проблемой объяснения природы психических процессов в рамках психологии деятельности в работах школы А.Н. Леонтьева. В результате понимание интериоризации как перехода от внешнего (интерпсихического) к внутреннему (интрапсихическому), предложенное Л.С. Выготским [5, с. 197], сужается до ее понимания как превращения внешних форм деятельности субъекта в «психическое», «идеальное» [6]. Не вдаваясь в дискуссию, которая ведется не одно десятилетие между представителями разных школ, мы будем придерживаться взглядов Л.С. Выготского и в самом общем виде рассматривать интериоризацию как присвоение личностью общественно-исторического опыта и в качестве основного механизма социализации. В этом смысле интериоризация выступает как «механизм формирования механизмов» [13], то есть «<...> все психологические механизмы, но в разной степени, несут в себе особенности механизма интериоризации как “механизма механизмов”» [21].