Имиджмейкер продает притягательный образ человека и его идей. Но реклама не просто информирует, она должна убеждать, чтобы привлечь симпатии и голоса избирателей. Политическая реклама, являясь элементом политической коммуникации, имеет двойной эффект: упрощающий сообщение (презентация политика и его программы) и убеждающий (оказание влияния на электорат).
Французы малочувствительны к скандалам, “связанным с сексом, - по крайней мере, они не способны существенно повлиять на восприятие ими личности: англосаксонская пуританская мораль, навязывающая идею, что секс порочен, не прижилась в католической Франции. Французы живут с мыслью, что порочны только деньги”. В президентской кампании во Франции 1995 г. именно финансовые вопросы стали критерием оценки политиков.
Многочисленные исследования эффективности политических кампаний базируются либо на придании огромного значения политическому маркетингу, либо на утверждении его малой пользы. Сегодня во Франции доминирует первое утверждение: каждое исследование основывается на зондажах. Вместе с тем, общая позиция избирателей анализируется и рационализируется a posteriori. Поэтому многие возражения данному утверждению базируются на констатации значительного влияния телевидения на поведение электората:
1) Чем больше человек смотрит телевизор, тем более он испытывает на себе влияние политической рекламы, тем вероятнее изменить его мнение; телеманы более чувствительны к политической рекламе;
2) Чем убедительнее реклама, тем больше у нее шансов повлиять на телезрителя; информация, требующая минимальных усилий для восприятия, имеет больше шансов быть воспринятой;
3) Чем точнее сформулирована политическая идея, тем меньше у нее шансов быть воспринятой аудиторией в целом; слишком строгая сегментация информации исключает всех, кто не входит в целевую группу;
4) Чем глубже человек погружен в политику, тем менее очевиден эффект; все сомневающиеся могут легче изменить свое мнение;
5) Изменить поведение электората легче всего в самом начале или конце кампании - это основной момент выбора.
Таковы эффекты прямого воздействия телевидения на поведение электората. Но намного больший эффект дает не прямое воздействие, заключающееся в том, что кампания кандидата поддерживается теми СМИ, которым избиратель привык доверять.
Формирование общественного мнения во многом зависит не столько от длительности избирательной кампании, сколько от ежедневного влияния СМИ. Только меньшинство избирателей поддается влиянию кампании, большинство же медленно приходит к принятию конечного решения. Даже если решение принимается в последний момент, оно является результатом сознательной или бессознательной аккумуляции воспоминаний.
Следует отметить, что как только какое-либо событие освещено, сложно бывает оценить, окажется ли оно впоследствии решающим или второстепенным для имиджа кандидата и для решения избирателей. Поэтому в искусстве создания имиджа нельзя пренебрегать мелочами и крайне важно уметь рассматривать каждое событие в его перспективе, установив при этом его первопричину.
Электоральная коммуникация, являясь частью политической коммуникации, изменила феномен разочарования электората. В процессе избирательной кампании, когда политическая коммуникация несколько ограничена, лишь немногие осведомлены в точности о программах кандидатов. Голосуют обычно за конкретное имя или за лозунг партии. Но даже в этих условиях ограниченной коммуникации избиратель часто бывает разочарован в своих ожиданиях.
Во Франции политик независимо от того, на каком уровне он был избран, какие принципы провозглашал, не несет никакой ответственности за последующее выполнение своей программы. Таким образом, последующее разочарование в выборах становится по сути дела узаконенным, институализированным, являясь частью политической и законодательной практики.
Наиболее известен в психологии эффект “когнитивной связи”. Избиратель, будучи разочарован, первое время пытается найти аргументы, чтобы переубедить себя, сохранить спокойствие. Избиратель ищет подтверждения своего выбора, избегая иной, противоречащей информации. Такое разочарование ведет к разочарованию-разрыву, когда будет уже очень трудно вновь завоевать доверие избирателя.
Исходя из этого, политик должен больше объяснять и информировать, чем давать пищу для грез. Естественно, кандидат не может сообщить своему электорату, что они должны будут работать больше, и жизнь их станет менее приятной. Но крайне важно найти разумный компромисс, чтобы избирательная кампания стала бы более информативной, чем внушающей иллюзии, приводящие к разочарованию.
2.3 Опыт использования негативной рекламы в парламентских и президентских избирательных кампаниях 1993 – 1996гг.
Парламентские выборы 1993 года были первыми по-настоящему демократическими выборами в России. В них принимали участие 10 партий и движений: АПР (Аграрная партия России), «Выбор России», ДПР (Демократическая партия России), «Женщины России», КПРФ (Коммунистическая партия Российской Федерации), ЛДПР (Либерально-демократическая партия России), ПРЕС (Партия Российского Единства и Согласия), «Яблоко», а также ГС (Гражданский Союз) и РДДР (Российское движение демократических реформ).
Фактически, все эти партии представляли собой два лагеря: прокоммунистический (АПР, КПРФ) и либерально-демократический (все остальные). На этом фоне особо выделялся Владимир Жириновский – лидер партии ЛДПР. Эта политическая фигура до сих пор является предметом пристального изучения имидж-мейкеров и политтехнологов. Его позиция на выборах 1993 года была неоднозначной – с одной стороны, он яростно критиковал существовавшую власть и Бориса Ельцина, с другой – не поддерживал коммунистических ценностей.
Несмотря на явное идеологическое противостояние двух лагерей: коммунистического и демократического, оно не было отражено в политической рекламе этого периода.
Такая ситуация связана с двумя причинами. Во-первых, безусловно, сказалось отсутствие наработанных предвыборных технологий. В 1993 году в этой сфере предпринимались только первые шаги. Еще не было грамотных и опытных политконсультантов, которые бы могли разрабатывать грамотную предвыборную кампанию для кандидатов и блоков. Телеагитация велась в лучших традициях советской пропаганды: сильный лидер зовет в светлое будущее.
Второй причиной стала неподготовленность самих кандидатов и блоков к предвыборной гонке. Лишь на последующих парламентских выборах народные избранники осознали необходимость в услугах специалистов в области политического PR и имидж-мейкеров. Так, Е. Гайдар – лидер движения «Выбор России» признался директору центра политического консультирования «Никколо М», что в России нет ни одной социальной группы, которая не поддерживала бы его движение. Подобная самоуверенность и нежелание прислушаться к советам профессиональных политтехнологов подвело лидера – процент набранных голосов оказался значительно меньше предполагаемого.
Таким образом, в 1993 году негативная реклама не использовалась в принципе. Безусловно, все оппозиционные лидеры в публичных выступлениях (многие из которых цитировались в СМИ) предъявляли претензии действующей власти, а проправительственные партии и их лидеры при каждом удобном случае старались напомнить о «светлом» коммунистическом прошлом с его очередями, дефицитом и бюрократией. Однако негативная реклама в том определении, которое было приведено в начале нашей работы, активно не использовалась.
Президентская кампания 1996 года была, безусловно, гораздо более ожесточенной в смысле информационного давления и интересной с точки зрения политтехнологий, чем выборы 1993-1995гг.
Главным ее лейтмотивом стало противостояние коммунистического (Г.Зюганов) и демократического (Б.Ельцин) кандидатов. Начиная с весны 1996 года во многих центральных изданиях стали появляться публикации о коммунистической партии СССР и негативных фактах ее существования. В число изданий, регулярно (примерно 1-2 раза в неделю) публиковавших подобные материалы вошли: «Московский комсомолец», «Комсомольская правда», «Известия», «Московские новости» и многие другие популярные общенациональные издания. Лидером по количеству негативных публикаций о КПСС, безусловно, был «Московский комсомолец»: начиная с конца мая 1996 года и вплоть до последнего дня агитации издание публиковала «антикоммунистические» материалы ежедневно.
Смысл всех этих публикаций сводился к одному: в новорожденной демократической России возможен коммунистический реванш. При этом конкретных нападок в адрес КПРФ и лидера этой партии Г.Зюганова фактически не было. Однако ни у кого не вызывало сомнений, что данные публикации появлялись не случайно и их целью было, в первую очередь, заставить общественность сделать выбор между «коммунистическим прошлым» и «демократическим будущим», олицетворением которого стал Б.Ельцин.