Латентная гомосексуальность (стр. 1 из 6)

Александр Лоуэн

Проявления латентной гомосексуальности очень разнообразны - человек может не только не признаваться себе в том, что его привлекает однополый секс, но и дойти до крайности - стать гомофобом. Хотя гомофобия - просто обратная сторона гомосексуальности. Часто люди, которым трудно разобраться в себе, пытаются жить "нормальной" жизнью, не отдавая себе отчета в том, что происходит что-то не то. Знаменитый психолог Александр Лоуэн посвятил много времени таким людям. В своей практике он дает им возможность раскрыться, найти предпосылки своей сексуальности и начать жить полноценной жизнью.

Каждому психиатру знаком пациент, который в курсе анализа обнаруживает, что у него есть латентные, гомосексуальные тенденции. Половая активность такого человека всегда направлена на противоположный пол, он никогда не участвовал в гомосексуальном взаимодействии и не чувствовал влечения к людям своего пола, пока какое-то событие или сновидение не выявило скрытых гомосексуальных чувств. Подобное переживание часто шокирует. Пациент начинает сомневаться в собственной маскулинности, и психиатру приходится успокаивать его тревожность по этому поводу. Вот пример: Вильям был моим клиентом несколько лет. Время от времени он консультировался у меня по поводу сексуальных взаимоотношений с женщиной старше его по возрасту. Ему было двадцать восемь лет, и он все еще жил вместе с отцом, который категорически возражал против этой связи сына. Вильям был в затруднительном положении. Отец настаивал, чтобы сын разорвал отношения с женщиной, та хотела, чтобы их связь углубилась и укрепилась, а единственное, чего хотелось Вильяму в этой ситуации - свободы. Он чувствовал, что виноват перед женщиной, но не мог противостоять отцу. Хотя он был вполне компетентным архитектором, ему не удавалось достичь успеха, к которому он стремился. Он чувствовал себя в ловушке, завязнувшим и не способным двинуться с места. Однако он не жаловался на недостаток сексуальной потенции и не чувствовал неудовлетворения, связанного с сексуальным функционированием.

Основной чертой его личности был мазохистский компонент, психический мазохизм, который отличен от физического мазохизма. Он проявляется в виде сильного чувства неполноценности, в волнении по поводу неуспешности и в неспособности принимать решения. Тело Вильяма, хотя и не было сложено атлетически, но обладало чрезмерно развитой мускулатурой. Казалось, что ему трудно двигаться, его мышцы были скованы, очень напряжены и контрактированы. Тело было большим, и, пожалуй, его можно было назвать волосатым. В сочетании со слабым кожным тонусом оно производило впечатление тяжелого. Движения требовали усилий. Еще одной физической чертой, связанной с его проблемой, были относительно недоразвитые ягодицы и таз, который, кроме того, был значительно выдвинут вперед. Вильям не выглядел "взведенным курком", чего можно было бы ожидать от полного жизни молодого человека. По ходу терапии его тело расслабилось, таз несколько отодвинулся, объем движений в этой области расширился. Вильям приобрел уверенность в себе, поскольку увеличилась его способность принимать себя самого. Анализ помог ему разрешить многие проблемы, связанные с отцом, и вывести на поверхность подавленные чувства к матери. Он оставил дом отца и свою подругу и завел собственную квартиру. Он приобрел новых друзей и предпринимал новые действия.

Затем Вильям влюбился в другую женщину, которая тоже была на несколько лет старше его и занимала более высокое социальное положение. Начавшись случайно, их сексуальная связь стала столь интенсивной, что возникли более близкие и многообещающие взаимоотношения. Но личностные трудности осложнили их. Помимо различия в возрасте, социальном положении и образованности, фигурировала еще разница вероисповедания. Эмоционально Вильям был почти готов жениться, но когда его подруга забеременела, мой пациент вдруг почувствовал, что на него "давят", а на это он мог прореагировать только уходом.

Говорят, что в жизни каждого мужчины есть три Женщины: та, которую он любит, та, которая любит его, и та, на которой он женат. Я полагаю, что о мужчинах в жизни женщины можно сказать также. Это подчеркивает факт, что женитьба часто бывает компромиссом. Захватывающий роман приходит к концу, возбуждающие сексуальные отношения, как правило, распадаются. Является ли это скрытым неудовольствием, вызванным сексуальной виной, отнимающей у человека счастье, о котором он мечтает? В нашем случае и Вильям, и его подруга недостаточно созрели для того, чтобы принять позитивность своих отношений. Вильям не очень хотел жениться: он боялся оказаться пойманным в ловушку. К женщине он относился нерешительно, а чувство вины, возникавшее в предыдущих отношениях, вернулось и тревожило его. Мой пациент чувствовал, что все, что он может дать женщине, - это сексуальное удовольствие; ему казалось, что он ниже тех мужчин, которые имели бы право предложить ей замужество и положение в обществе. Во всяком случае, их отношения испортили страхи, ревность, взаимные упреки и стыд.

Соответственно, изменились и сексуальные чувства. Поскольку взаимное сексуальное возбуждение снизилось, они стали чаще нуждаться во взаимных встречах. Без подруги Вильям приходил в отчаяние. Он сидел в своей комнате, мрачно задумавшись. Через некоторое время отношения возобновлялись, на какой-то период восстанавливались удовлетворение и положительные чувства, но оба понимали, что это не выход. Взаимоотношения отравлял страх быть отвергнутым.

Гомосексуальный инцидент произошел после того, как Вильям понял, что цеплялся за свою подругу так, будто она была ему матерью. Он знал, что ему необходимо строить собственную жизнь и что она должна быть достаточно осмысленной, чтобы поддерживать его индивидуальность. Он сознавал, что ему не достичь безопасного ощущения себя через другого человека. Вильям старался завести новых друзей, особенно мужчин, и ему удалось приобрести несколько знакомых.

В число его новых друзей входили двое мужчин, живших вместе. Мой пациент знал, что они гомосексуалисты, но все же принял приглашение зайти к ним в гости. Когда они предложили ему остаться переночевать, он почувствовал, что это чревато гомосексуальными притязаниями, но все же согласился. Ночью оба делали ему сексуальные предложения, но он отверг их. Тем не менее Вильям чувствовал, что умышленно поставил себя в такое положение, и что гомосексуальная ситуация каким-то образом притягивает его, несмотря на то, что сознательно он не допускает своего участия в ней.

Как интерпретировать его действия в терминах личности? Мог ли Вильям вовлечься в гомосексуальность, если бы активно не пресек ее? По утверждению Берглера, психический мазохизм и гомосексуальность ходят парой, поэтому можно предположить, что у Вильяма присутствовали гомосексуальные тенденции. Это не значит, что он стал гомосексуалистом, а указывает на то, что его сексуальные чувства запутанны и амбивалентны, что налицо сексуальный конфликт, который до этого момента не был отчетливо виден.

Вильям не был каким-то особым пациентом. Большинство людей обнаруживает гомосексуальный компонент собственной личности, который говорит о том, что каждый человек в какой-то мере гомосексуален. Бытует мнение, что, поскольку неврозы широко распространены, каждый человек нашей культуры в какой-то степени невротичен. Гомосексуализм одновременно привлекает, и вызывает отвращение, и это обычно объясняется наличием латентных гомосексуальных чувств у так называемого нормального человека. Нельзя сказать, что существование этих тенденций логически подтверждает мнение А. Эллиса и его сторонников, которые считают, что гомосексуальность стоит в одном ряду с гетеросексуальностью и что мужчина, который предпочитает последнее, время от времени может выразить и иной вкус, подобно тому, как он может "предпочесть блондинок брюнеткам".

Специфику гомосексуальной тенденции личности Вильяма можно увидеть, разобрав его отношения с родителями. Он боялся отца, и хотя внутренне бросал ему вызов, внешне подчинялся ему. Матери он отвел особое место, поместив ее на пьедестал как человека, чья любовь к сыну и преданность ему не подлежат никакому сомнению. Мать Вильяма была женщиной, которая принесла себя в жертву. Она умерла, когда ему было четырнадцать лет. Тот образ матери, который он себе создал, отличала неопределенность. Маленьким мальчиком он был очень близок с ней, она очень оберегала его. Его бунт против нее принимал форму частых вспышек гнева, после которых он чувствовал себя очень виноватым. Ему пришлось очень трудно, когда его отнимали от груди. Он никак не мог принять того, что ему необходимо оторваться от матери и встать на собственные ноги. На отлучение от груди он реагировал так, будто его отвергли и покинули. Он пережил ужас, когда его связь с подругой распалась, чувствуя при этом такое же отвержение и покинутость.

Между матерью и сыном существовала анальная привязанность, которую определила индивидуальность и "состояние себя" Вильяма. Приучение к гигиене и контролю за опорожнением кишечника началось рано, о чем свидетельствовали сильно контрактированные и подтянутые вверх ягодицы. Кроме того, мать ставила ему клизмы, что помещало его в пассивную, фемининную позицию по отношению к ней. Это также заложило основу для чувства, что он пойман женщиной. Кровосмесительные чувства между ним и матерью можно считать причиной повторяющихся попыток соблазнить старшую сестру, когда та была в подростковом возрасте.

Такие переживания стесняли и ограничивали взрослое половое функционирование. Они не позволяли отнестись к девушке легко и уверенно. Когда, после предыдущего расставания, возникла необходимость создать новые сексуальные отношения, Вильям пришел в отчаяние. Симптомы заметно обострились, он стал угрюмым, обескураженным и испуганным. Это продолжалось, пока он удерживался в рамках, исключающих гомосексуальный компонент, к которому я повернул его. Бессознательно, гомосексуальный путь легко можно было представить: он мог бы преодолеть свою потребность в женщине и физически приблизиться к мужчине. Если бы он позволил соблазнить себя, это предоставило бы возможность не чувствовать сексуальной вины, и он смог бы "разыгрывать" сексуальные импульсы без страха, что его отвергнут. Анальное взаимодействие с мужчиной могло бы удовлетворить его желание мстить как минимум дважды. Мужчина, как символ отца, повергался бы в подчиненную, унизительную ситуацию, подобную множеству унижений, которые Вильям испытал в руках собственного отца. Как символ матери, мужчина мог бы представиться человеком, которого Вильям "поворачивает спиной" к ней, как она делала когда-то с ним самим. Некоторые мужчины могут таким же образом поступать с женщиной (анальное взаимодействие); но, как правило, в этом случае значение действий достаточно ясно для того, чтобы сознавать их. Если бы Вильям пошел по этому пути, он пришел бы к дальнейшей утрате самоуважения и дальнейшей деструкции своей мужской интегрированности. К счастью, у него хватило уважения к себе, чтобы не поддаться этому. Инцидент, однако, послужил предостережением и более определенно представил Вильяму его собственные чувства.