"Любовь" и специалисты по психическому здоровью
Известный американский сексолог и психиатр Стивен Б. Ливайн, опираясь на свой обширный профессиональный опыт, обсуждает проблему разнообразия значений слова "любовь" и контекстов его употребления применительно к психиатрической, психотерапевтической и консультационной практике.
Хорошо живет тот, кто вдохновляется любовью и руководствуется знанием. Бертран Расселл.
Освященная временем роль профессионалов в области психического здоровья вполне ясна: они берут на себя клиническую ответственность за проблемные эмоциональные состояния. Мы имеем четко определенные обязанности - облегчение психопатологии. В той степени, в какой наша работа является научной, она основывается на исследованиях биологических, социальных и психологических переменных, за счет которых эти проблемы возникают, сохраняются или разрешаются. В течение последнего столетия эта область не стала менее сложной и серьезной, однако психические расстройства, представляющие наибольший интерес, представления об их этиологии и методы работы профессионалов в области психического здоровья все время развиваются.
Менее ясен вопрос о том, по каким программам следует готовить специалистов в области психического здоровья к выполнению их профессиональных обязанностей. Мне кажется, что понимание природы любви для них. чрезвычайно важно. Однако существуют три причины, по которым этой теме по-прежнему не уделяется должного внимания. Во-первых, образовательная и исследовательская деятельность в области психиатрии ориентирована в основном на изучение патологии, а не здоровья. Изучению нормальности не уделяется достаточного внимания в государственных, фармацевтических, клинических программах подготовки специалистов или при оказании услуг. Во-вторых, любовь буквально пронизывает нашу культуру - от рок-н-ролла до мыльных опер, от примитивных до высокоинтеллектуальных форм искусства. Во всех эти произведениях постоянно проводится мысль, которую можно приблизительно выразить фразой из песни Beatles "All we need is love". Эта фраза хорошо звучит с театральной сцены, церковной кафедры или в качестве текста песни, но не годится для специалистов, которые ежедневно сталкиваются со сложными клиническими реалиями. Третье препятствие состоит в том, что любовь не, поддается объективному научному исследованию, даже с использованием тех довольно нестрогих подходов, которые мы называем клинической наукой и психоанализом. В основе науки лежит ее способность прогнозировать результат. Любовь непредсказуема. Взаимодействие формирующих ее сил происходит в субъективной сфере психики индивидуума, о которой наука имеет лишь приблизительные представления. Поэтому когда мы хотим получить информацию о любви, мы не изучаем научную литературу, а скорее читаем художественную.
Эти препятствия больше не отпугивают меня от данной темы. За 25 лет работы в качестве психиатра я понял, что в процессе клинической работы всегда приходится вторгаться в субъективную сферу пациента, где наука бессильна. Несмотря на то что как источник информации наука пользуется наибольшим уважением, она не является единственным законным способом расширения наших знаний или совершенствования методов клинической практики.
Авторы, пишущие о любви, будь то философы, теологи, литературные критики, специалисты по социальным наукам или психоаналитики, обычно подготавливают своих читателей к тому, что их сочинению свойственны определенные недостатки, ссылаясь на широту и глубину темы. Они отмечают, что любовь взрослого человека является лишь одним из многих видов любви, которые придают нашей жизни определенную форму и эмоциональную окраску. Они подчеркивают, что необходимы различные точки зрения на любовь, поскольку ни одна область, ни один подход и ни один человек никогда не смогут предложить истину в последней инстанции, объясняющую неуловимую сущность любви. Мне остается только повторить это стандартное вступление.
Что такое любовь?
Что такое любовь - чувство, вид энергии, плод воображения, культурный феномен или генетический императив? Хотя бесполезно пытаться сформулировать единое определение любви, существуют убедительные представления о ее природе. Например, профессор философии Ирвинг Сингер пишет, что "смысл любви следует искать в нашей склонности создавать идеалы, которые освобождают нас от реальности"
Я начну более прозаично, рассматривая любовь взрослого человека как предмет его честолюбивых устремлений, складывающийся из сочетания давно существующих культурных идеалов и скрытых последствий взаимоотношений с людьми и миром, сформировавшихся в детстве.
Любовь взрослого - это в основном идеал. Люди стремятся к тому, чтобы реализовать свой личный идеал любви. Мы тратим массу энергии, пытаясь достичь гармонии в наших отношениях. Обычно под гармонией отношений подразумевается взаимное уважение, возможность полностью положиться друг на друга, радость от общения, психологическая интимность, сексуальное удовлетворение и сохранение верности, а также комфортное равновесие между индивидуальными интересами и потребностями каждого партнера и пары в целом. Последнее означает баланс между единичностью и парностью, который создает ощущение единства, несмотря на наличие различий.
Человек может достичь такой гармонии или состояния идеальной любви, но оно обычно недолговечно. Обычно существует разрыв между личным представлением человека об идеальной любви и его фактическим опытом отношений - это относится как к самому человеку, так и к его партнеру. Этот разрыв является источником неудовлетворенности жизнью, которая, как и любой дистреес, сглаживается за счет ряда конкурирующих жизненных потребностей, защитных механизмов и использования методик самоменеджмента. Если такая амортизирующая система работает, то любовь, не являющаяся всегда или полностью гармоничной, может восприниматься как вполне удовлетворительная.
Зарождение любви
Процесс зарождения любви прекрасен, но для того, чтобы влюбиться, необходимо наивно принимать желаемое за действительное и идеализировать возлюбленного. Когда человек влюбляется, что обычно происходит относительно быстро, окружающие чувствуют, что он преувеличивает достоинства и не видит недостатков предмета свой любви. Часто окружающие за спиной влюбленного человека скептически отзываются о его психологическом состоянии: он закрывает глаза на очевидные качества и черты объекта своей страсти, идеализирует его и не может правильно оценить возможное влияние этих характеристик на будущее своих отношений с возлюбленным.
С древних времен и до сих пор люди считают, что новая любовь преображает их жизнь. Влюбившиеся люди часто остро осознают, что им необходимо как-то изменить свою жизнь. Некоторые думают, что люди влюбляются именно из-за этой потребности в переменах. Отрицание и идеализация позволяют человеку разрушить границу между ним самим и другим и создать новую личную идентичность в качестве пары. Эти защитные механизмы часто являются отражением глубокой внутренней надежды на возможность личного совершенствования. "С этим человеком я сам и моя жизнь станут лучше". Скептицизм окружающих также в какой-то степени передается нам, но его пересиливает новое чувство психологической близости с партнером. Несмотря на то что человек может не замечать, идеализировать или неправильно оценивать какие-либо качества своего партнера, он смотрит на него другими глазами и видит то, чего не видно скептически настроенным сторонним наблюдателям. Иногда его восприятие может быть более правильным и проницательным, чем наблюдения друзей или родственников. По крайней мере, он на это надеется.
Центральный вопрос
Перед всяким недавно влюбившимся человеком встает главный вопрос: чему верить - своим восторженным надеждам или более скептическим мнениям о возлюбленном, которые высказывают окружающие?
Эмоции
Беспокойство, которое испытывает человек, вступая в незнакомое ему состояние любви, объясняется этим центральным вопросом, а не просто опытом отношений в прошлом. Нам трудно спокойно ожидать, пока этот вопрос со временем не разрешится сам собой, из-за возбуждения, которое возникает, потому что мы считаем, что новый человек поможет нам решить некоторые важные социальные и психологические проблемы. Это возбуждение обычно описывают такими словами, как потрясение, экстаз, околдованность или как изумление, душевный подъем, экзальтация, восторг. Люди часто влюбляются внезапно, охватившие их чувства имеют силу урагана и ощущаются как исходящие извне: "Меня поразила стрела Амура". В диалоге Платона с Сократом комплекс возникающих переживаний объясняется тем, что у каждого человека где-то на свете есть вторая половина, по которой он всю жизнь тоскует; влюбиться - значит найти эту недостающую половину [Платон, "Пир"].
Процесс зарождения любви может в какой-то степени зависеть от зрелости, типа характера и пола человека, но в этой эмоциональной буре его всегда мучает один и тот же вопрос:
"Глупо или умно с моей стороны стремиться к этим новым отношениям?" В то время как любящие предполагают, что их новое счастье является залогом хороших отношений в будущем, скептики, такие как Фрейд, ставят им диагноз: непсихотическая галлюцинация. Сэмюэл Джонсон однажды язвительно заметил, что влюбленность - это болезнь, которая лучше всего излечивается браком.
Плод воображения
Если мы скажем, что для того, чтобы влюбиться, необходимо иметь воображение, то, возможно, мы лучше поймем, что обычными спутниками или последствиями этого важнейшего психического события являются фантазирование, иллюзии, защитные механизмы и аффективная стимуляция. Воображение рисует самые привлекательные картины жизни с определенным человеком. Стремление к такой жизни становится силой, организующей почти все поведение человека. Воображение создает также идеализированный образ партнера, который будет подспудно играть важную роль в течение всего времени, пока сохраняются отношения (и после их прекращения). Чтобы выжить, новая любовь должна быть чем-то большим, чем игра воображения, но любви без воображения не бывает.