.
В статье 9 Конституции России говорится, что «Российская Федерация – социальное государство, политика которого направлена на создание условий обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека». Целью данного доклада является анализ социальной политики в современной России.
У социального государства (СГ) выделяют несколько признаков, поэтапное рассмотрение которых вместе с правами, данными Конституцией России, необходимо для выполнения поставленной задачи.
I. Высокий уровень экономического развития.
На сегодняшний день Россия находится на 124 месте в мире по уровню экономического развития в мире. Таким образом, говорить о сильной экономике не приходится, а с учётом того, что ускоряется рост старения материальной базы промышленности, то перспективы на будущее в данной сфере кажутся весьма туманными. Интересно, однако, заметить, что наша страна в ежегодном отчёте ООН в 2004 г. по уровню развития человеческого потенциала заняла 57-е место между Болгарией и Ливией
(лидерами рейтинга являются Норвегия, Швеция, Австралия, Канада и Нидерланды. США занимают восьмое место).
Тем не менее, необходимо учитывать тот факт, что за пореформенные годы бюджет России рос, в начале 1990-х его объём составлял ~ 20 млр. долл. (что примерно 1:1 равняется расходно-доходной суммы Нью-Йорка), бюджет же на 2005 год превышает 100 млр. долл. Таким образом, менее чем за десятилетие наши доходы в долларовом эквиваленте возросли в 5 раз.
II. Демократическая политическая система.
Статья 1 Конституции России говорит, что «Российская Федерация – Россия есть демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления». Таким образом, Конституция РФ провозглашает Россию демократическим государством. Безусловно, с одной стороны, трудно назвать Россию таковой, но, с другой стороны, рассуждая от противного, нельзя утверждать, что основные элементы демократии в нашей стране отсутствуют. Так, реально осуществляется свобода слова (ст. 29 Конституции РФ), граждане могут избирать и быть избранными (ст. 32), существует идеологическое многообразие (ст. 13) и т. д. Всё это несомненно существует, вопрос же о качественном развитии институтов демократии часто встаёт даже в государствах, где её корни уходят далеко в глубь их истории.
С другой стороны, в последнее время наметились, мягко говоря, неоднозначные тенденции, например, в системе выборов. Так, если избрание глав регионов с помощью, фактически, выборщиков может быть объяснено исторической необходимостью, то скорая невозможность граждан избирать своих представителей в ГД РФ от своего региона и всеобщий переход к партийным спискам явно отстраняет граждан от участия в управлении делами государства как непосредственно, так и через своих представителей (ст. 32). Необоснованным также приходится признать и повышение с 5 до 7% проходного балла для политических партий в ГД РФ, хотя в нижней палате и не может быть менее четырёх партий.
Сокращение числа негосударственных или малоподконтрольных государству СМИ также вызывает опасение, поскольку это является умалением значения ст. 28, которая гарантирует свободу массовой информации и запрещает цензуру.
III. Развитое гражданское общество (ГО).
Признаками ГО являются:
а) верховенство права и закона;
б) гарантированность правового статуса личности;
в) взаимная ответственность государства и личности;
г) повышение авторитета и роли суда, расширение сферы судебной защиты прав граждан;
д) низкий уровень преступности;
е) реализация принципа разделения властей.
Безусловно, положительным является тот факт, что прямо или косвенно условия вышеперечисленных признаков закреплены в Конституции РФ (а – ст. 19, б – ст. 17, е – ст. 10). Негативным же необходимо признать, что:
а) верховенство права и закона зачастую происходит выборочно в зависимости от социального положения гражданина;
б) гарантированность правового статуса личности повсеместно нарушается, а механизмы пресечения данного явления работают крайне не эффективно;
в) официальный уровень преступности по-прежнему остаётся весьма высоким, даже не учитывая практику нерегистрации преступлений;
г) происходит явный перекос власти исполнительной по сравнению с другими.
Принимая во внимание возрастающую коррупцию в судебно-правоохранительной системе, тем не менее необходимо отметить расширяющуюся практику использования суда присяжных (ст. 47). Но касательно этого вопроса мы переняли лишь форму, но на Западе присяжные во время процесса изолированы от внешнего мира с целью принятия ими обдуманного и самостоятельного решения. В России же подобного не существует, не случайно поэтому в последнее время в СМИ всё чаще появляются сообщения о давлении на присяжных и их коррумпированности.
Таким образом, в современной России ГО находится в зачаточном состоянии, можно говорить лишь о наличии его элементов, а не всего их комплекса в целом.
IV. Компромисс основных политических сил относительно целей и путей развития общества.
По вопросу целей развития общества в России действительно существует компромисс. Основные политические силы не заявляют, что необходимо строить коммунизм, социализм, капитализм и т. д., все понимают, что вместо этого нужно строить школы, больницы, мосты, дороги… Все весомые партии и организации целью своей ставят построение демократического правового социального государства с гражданским обществом. Относительно же путей достижения данной цели у властвующей элиты существуют разногласия. На мой взгляд, все они лежат в области экономики (а не политической идеологии, что уже положительно). Принципиально это выглядит следующим образом.
Во-первых, исполнительная власть поддерживает экономическую модель развития Фридмана, базирующейся на сдерживании инфляционного роста, в то время как ведущие экономисты на первое место ставят повышение заработной платы и производительности труда.
Во-вторых, Президент и Правительство декларируют невозможность пересмотра итогов приватизации, в то время как некоторые оппозиционные партии («Родина», КПРФ) выступают за пересмотр, но в рамках законодательства, действовавшего в 1990-е годы. В данном случае вторая позиция представляется мне логичной и обоснованной с правовой точки зрения. В данном же пункте необходимо отметить и разные подходы к ст. 9 Конституции РФ, которая говорит, что «земля и природные ресурсы используются и охраняются в Российской Федерации как основа жизни и деятельности её народов, проживающих на соответствующей территории». Я здесь склонен принять сторону «Родины» и КПРФ, многих учёных и общественных деятелей, которые, по-моему мнению, справедливо считают, что то, то дано нам Богом, должно быть распределено не среди 10 – 15 семей, а среди всего населения России.
V. Развитая система социального партнёрства и защиты и VI. Активная роль государства в общественной жизни и в сфере социально-экономических отношений.
На мой взгляд, данные два признака СГ являются стержневыми, и по их развитию, фактически, можно судить, есть ли СГ или оно отсутствует.
Ст. 7 Конституции России провозглашает охрану труда и здоровья людей, устанавливает гарантированный минимальный размер оплаты труда, обеспечивает государственную поддержку семьи, материнства, отцовства и детства, инвалидов и пожилых граждан, развитие системы социальных служб, установление государственных пенсий, пособий и иных гарантий социальной защиты.
Рассмотрим некоторые положения данной статьи подробнее.
Исходя из бюджета России 2005 года расходы на социальные нужды в процентном исчислении от ВВП по сравнению с далеко не идеальным бюджетом предыдущего года снижаются по некоторым подсчётам с 2,8% до 2,4% (по другим данным они составляют 7% от ВВП), и это при растущей социальной нестабильности. В развитых странах показатели превышают российские МИНИМУМ в 2 – 3 раза. С учётом же того, что за чертой бедности в России (по данным Минэкономразвития, то есть государственной структуры) находится 22% населения (по неофициальным данным – более трети граждан), или 31 млн. человек данное «нововведение» в бюджет выглядит, мягко говоря, странным. Причём не где-то около этой черты, а далеко за ней, попросту говоря, в нищете. В России подоходный налог составляет 13% от заработной платы. Средства на базовую часть пенсии зачисляются в федеральный бюджет и составляют с 1.1.2005 г. – 6%, таким образом получается, что в федеральном бюджете аккумулируется 19% доходов, а до 1.1.2005 года их было 27% (13% + 14%), при этом средства на социальную защиту уменьшаются.
В этих условиях Правительство вместо, фактически, спасения нации, огромную часть средств направляет на погашение внешнего долга (20% расходной части бюджета 2005 года), внутренний долг перед своими гражданами его, видимо, не очень беспокоит. Где же элементарное право на жизнь, закреплённое в ст. 20 Конституции России? Министр труда и социального развития М. Зурабов заявил: «Погашение каждых $10 миллиардов долга даёт $700 миллионов дохода в виде экономии процентных платежей, а в дальнейшем это будут миллиарды долларов». С министром трудно не согласиться, но только в том случае, если в стране наличествует спокойная социальная обстановка и наблюдается какой-никакой, но рост. В современных же условиях необходимой альтернативой возвращения долгов является социальная поддержка населения и развитие реального сектора экономики.
Ст. 37 устанавливает право каждого на «вознаграждение за труд без какой бы то ни было дискриминации и не ниже установленного федеральным законом минимального размера оплаты труда, а также право на защиту от безработицы».
На мой взгляд дискриминацией можно считать уже сам размер МРОТа, который непонятно из чего исчисляется. Так, до 1.01.2005 он составлял 600 р. (20$), с 1.01.2005 произошло повышение до 720 р. (25$), это при том, что в 2005 году сумма прожиточного минимума составит от 2685 до 2965 рублей (по оценкам министерства экономического развития торговли (МЭРТ), опять же государственной организации), то есть 2865 р. в среднем. Таким образом, минимальный размер оплаты труда ниже минимального прожиточного минимума в 4 (!) раза. И, наконец, что считать минимальным прожиточным минимумом? За его основу берутся ещё советские данные, а они включают в себя лишь продукты и минимум в одежде, обуви и пр. Но ведь за 15 лет реформ это безнадёжно устарело. Сюда следовало бы включить и услуги в медицинской сфере, и в образовательной и во многих других, которые в СССР просто не учитывались, поскольку оказывались действительно бесплатно. Таким образом, 2865 р. уместнее было бы называть не прожиточным минимумом, а минимумом выживания.