Главными специальностями, которые стали осваивать первые студенты, были метафизика (в основном Платона и Аристотеля), теология, математика, грамматика, риторика, право, медицина, латинский и греческий языки. Весь университетский цикл складывался из двух образовательных этапов — тривиума и квадривиума[16].
Конечно, статус студенчества на первых порах его возникновения не мог сравниться с его нынешним социальным статусом. Студенчество отличалось миграционным образом жизни, так как студенты постоянно мигрировали из одного университета в дугой в целях повышения образования. Само обучение носило сезонный характер[17]. Первое студенчество еще не имело своей идеологии, а скорее напоминало то, что сейчас принято называть в той же студенческой среде «тусовкой» (то есть сами студенты и были первыми «тусовщиками»), из которых самой известной является группа вагантов.
Будет интересным обратиться к исследованиям студенчества начала XX –го века, В.В. Святловский (1909) пишет: «История студенчества — это история Европы. ...Средневековые университеты — типичные порождения своей эпохи. Это автономные и независимые республики, насквозь проникнутые духом замкнутой корпорации, от ректора до новичка — студента. Студенчество всегда на зоркой страже прав своих и своей alma mater. Но политические горизонты учащейся молодежи узки, идеалы сомнительны. Средневековые студенты в массе великовозрастны, как ландскнехты, и невежественны, как цеховые ремесленники. Много- тысячные слушатели кафедр Болоньского или Парижского университетов — беспечная, праздная и веселая толпа вооруженных и недисциплинированных идальго. Беспросветность средневековья и сухость схоластики убивали мысль. Теоретические споры часто оканчивались побоищами и дуэлью»[18]. Вот так нелестно характеризует первое студенчество русский истиорик.
Однако в Новое время социальный статус студенчества заметно повышается, что связано, во – первых, с беспрецедентным возрастанием статуса научного познания и повышением теоретического качества образования, а, во-вторых, с увеличением количества университетов и, соответственно, количества обучающихся в них студентов. В это время студенчество становится заметной социальной силой, у которой вырабатывается устойчивая система идеалов и ценностей[19].
Студенчество Нового времени принимает самое активное участие в жизни общества, всегда является теоретическим инициатором многих либерально — демократических реформ в обществе.
Мы знаем, что студенчество как интеллектуальный и культурный потенциал общества выступает в качестве чистой возможности общества, его абсолютной потенциальности.
И в этом смысле, студенчество — это и объект социальной опеки, подобно детству и старости, малоимущим слоям населения и т.д., метафорически выражаясь — это «феминная» и пассивная часть общества по характеру своих возможностей и прав, но, с другой стороны, это и субъект социального действия, а студенты скоро пополнят верхушку общества и станут «отцами нации», то есть студенчество — это также «маскулинная» и активная часть общества. Имеет место диалектический баланс революционной активности студенчества и его правовой и экономической зависимости от государства и общества. С его правовым бесправием связаны и наиболее худшие качества студенчества, его «девиантно — делинквентное поведение»[20], которое провоцируется ярым противостоянием власти «отцов» с их право — консервативной идеологией.
Лишенное субстанциального ядра, студенчество как социальная группа, функционирующая в модусе крайне динамичного и подвижного перехода, группа перехода, трансгрессии, трансферта из социума — объекта (предмет социального контроля и регуляции) в социум — субъект (инстанция контроля и регуляции), обладает весьма неустойчивой структурой и функциями.
Описывая студенчество в целом, можно сказать, что оно крайне интенсивная проекция, метафора общества в целом. Это медицинские работники и врачи, но будущие, это учителя и преподаватели, но будущие, это ученые, изобретатели, инженерно — технические работники, но только в будущем, это архитекторы и строительные менеджеры, но также в будущем, это будущие министры и госчиновники, наконец, в рядах нынешнего студенчества находятся будущий президент и премьер — министр. То есть студенчество — это фокус — группа будущего социума в целом[21].
Интенсивная составляющая структуры студенчества связана с высотой его потребностей, амбиций, намерений, способностей и запросов материальных, культурных, духовных, политических и рациональных. А экстенсивный элемент этой структуры коррелирует со спросом на студенчество со стороны общества в своем студенчестве. Студенчество — это настоящее пересечение задатков, заложенных в бывших детях в прошлом, и перспектив, ожидаемых от становящихся в образовании студентов в будущем.
Таким образом, студенчество как коллективный воспитанник общества несет в себе историю социального мира в виде совокупности теоретических знаний и перспективы его развития в качестве потенции реализации этих знаний на практике. В полном соответствии с этим система ценностей и динамика ценностных ориентаций носит в студенчестве, с одной стороны, отвлеченный, абстрактный, теоретический характер, не имеющий или почти не имеющий практического значения, а, с другой стороны, ценности и идеалы слабо выражены на практике по причине отсутствия возможности их приложения. Студенчество оказывается в ситуации как бы «подвешенности» между «небом» ценностей и «землей» общественной практики.
Закладываемый академическим образованием остов фундаментальных знаний образует тот культурный стержень, в котором конденсируется вся культурная память социума, аксиологической проекцией которого является система идеалов и ценностей народа[22]. Этот культурный фундамент, монолит формируется как теоретико — духовная вертикаль, в соответствии с ростом которой ширится культурно — практический опыт нации. Вертикаль теоретической идентификации и горизонт практической интеграции студенчества находится в состоянии динамического равновесия.
Студенчество, будучи чистой формой социальности, которая уже освободилась от абстрактного содержания детства, но еще не наполнилось конкретным содержанием социальных функций зрелого агента социальности, находится меду двух полюсов. И чтоб понять, каков их концептуальный характер, необходимо снова вернуться к истории возникновения студенчества как социального феномена, поскольку каждый элемент синхронной структуры студенчества последовательно выступает моментом ее диахронического генезиса[23].
На первой ступени своего исторического генезиса студенчества по своим социальным и культурным функциям имело стихийный характер. Это заключалось в полной социально — статусной неопределенности студенческого контингента и в энциклопедической универсальности университетского образования[24]. Вот как описывает Т.Э. Петрова специфику генезиса российского студенчества: «Студенчество в среднем происходило из мало — или среднеобеспеченных слоев общества (не только из дворянства). Но отчетливо сословный (а во второй половине XIX в. сословно — имущественный) характер имели лишь отдельные вузы. Некоторые являлись закрытыми (военные, дипломатические, ряд лицеев), доступ в них ограничивался определенными сословными требованиями, другие представляли свои аудитории выходцам из более широких слоев населения. Для дворян более привычной и почетной оставалась военная карьера .
Преподавательская деятельность, служба «лекаря» считалась уделом разночинцев. В университетах же готовили преподавателей, врачей, юристов, инженеров, священников, ученых, литераторов, наиболее образованных чиновников»[25]. Таким образом, студенчество изначально формируется как демократическая группа общества.
Однако затем на втором этапе студенчество выступает в форме определенной социальной группы, обладающей характеристиками замкнутости, герметичности и оторванности от самого общества, — «к моменту воцарения Елизаветы Петровна образованные люди в России составляли «тонкий» слой, который, по замечанию В.О. Ключевского, «случайно взбитой пеной вертелся на поверхности общества, едва касаясь его. Отделенный от народной массы привилегиями, нравами, понятиями, убеждениями, не освящаемый притоками новых сил снизу, он замирал в своих искусственных призрачных интересах и никому ненужных суетах».
Такое студенчество формируется как привилегированная и аристократическая элита молодежи, обладающая признаками касты, оно похоже по своей структуре на рыцарский орден или религиозную секту. Оно готовится к тому, чтобы пополнить ряды тех, кто материально обеспечивает ее нынешнее образование, кто, грубо говоря, платит за ее обучение. Институтами, готовящими в студенчестве свое идеологическое обеспечение, выступает власть церковного клира и светская власть политической элиты.
И, наконец, наступает период демократизации студенчества, получающего образование в целях обслуживания интеллектуальных и управленческих интересов уже всего общества в целом. Диверсификация образования связана с капиталистической диверсификация общества в целом, которая связана с выведением идеологии общественной жизни из-под власти духовной власти церкви и политической власти государства и учреждением этой идеологии на «естественных» законах рыночной экономики и принципах научно — технической революции.