Независимо от Тарда, отталкиваясь от экспериментальных данных и теоретических обобщений так называемой генетической психологии, к аналогичным выводам пришел американский ученый Джеймс Марк Колдучн (1861-1934), автор книг «Духовное развитие ребенка и расы» (1895), «Социальная и этическая интерпретации духовного развития» (1897).
Называя Тарда одним из самых авторитетных и выдающихся современных авторов в социологии и социальной психологии, Болдуин трактовал дисциплину, постигающую на теоретическом и эмпирическом уровнях общественное мнение и массовые коммуникации, то есть «социальную», «общественную», или «интерментальную», «психологию», по сути как синоним «социологии». Собственный подход Болдуин именовал попеременно то социально-психологическим, то социологическим.
В отличие от «чистого» социолога Тарда, стремившегося осуществлять свои научные изыски в границах направления от групповых общественных процессов к личности, Болдуин пытался двигаться обратным путем - от личности к обществу. С точки зрения психологии. - утверждал Болдуин, - соци-
альная организация совпадает с организацией человеческой личности и ее самосознания. Структура же личности, по Болдуину, вместе со структурой ее самосознания, нс просто «отражает» организацию общества, но тождественна с ней.
Отдавая должное ориентации представителей «теории подражания» на выход за рамки социологического исследования и интерпретации только лишь интрапсихических процессов, их желанию сделать предметом и единицей социологических изысканий не отдельно взятого индивида, а процесс межличностного взаимодействия в целом, необходимо отметить, что методологические и концептуальные просчеты Тарда и его последователей явились объектом жесткой критики на собственно социологическом уровне уже на рубеже XIX-XX веков. Так, Э. Дюркгейм указывал, что нельзя «обозначатводним и тем же словом и тот процесс, благодаря которому у определенной группы людей вырабатывается коллективное чувство, и тот, из которого проистекает наша привязанность к общим и традиционным правилам поведения, и тот, наконец, который заставляет панурговых баранов бросаться в воду, потому что один из них сделал это. Совершенно разное дело чувствовать сообща, преклоняться перед авторитетом мнения и автоматически повторять то, что делают другие» [17. С. 142].
В целом «теория подражания» оказала весьма существенное воздействие на дальнейшее развитие западной социологии, поскольку критическое осмысление ее в ряде случаев оказалось не менее плодотворным, чем пропаганда ее собственных идей.
Теории психологии народов и групповою поведения. Большую популярность приообрели в начале XX века социологические сочинения французского социального психолога, антрополога и археолога Гюстава Лебоиа (1841-1931).
Лебои полагал, что основным инструментом познания общественных процессов и истории должна быть модифицированная психология. По его мнению, эта психология ориентируется не столько на познание сознательных поступков людей, сколько на неосознаваемые моменты душевной жизни, поскольку «скрытые, ускользающие от нас мотивы» поведения формируются благодаря «наследственному влиянию» в «бессознательном субстрате» психики.
Главным направлением социологии и психологии Лебона можно считать его изыскания в области психологии народов и масс
Анализируя психические компоненты исторического процесса, Лебон пришел к выводу о телеологическом характере истории и механическом действии ее законов («со слепой правильностью механизма»), столкновение с которыми приводит к неизбежному поражению человека [34. С. 16|.
В значительной мере действием именно этих законов и закономерностей Лебон объяснял то обстоятельство, что, по его мнению, каждый
народ обладает душевным строем столь же устойчивым, как и его анатомические особенности, и от него-то и происходят его чувства, его мысли, его учреждения, его верования и его искусства. При этом Лебон полагал, что нравственные и интеллектуальные признаки, ассоциация которых образует душу народа, представляют синтез прошлого опыта.
Важное место в социологическом творчестве Лебона занимали проблемы «толпы» и «расы». По мнению исследователя, в жизни европейского общества в конце XIX - начале XX века начался качественно новый этап развития - «эра толпы», отличительным признаком которой является «замена сознательной деятельности индивидов бессознательной деятельностью толпы».
Трактуя толпу как группу людей, охваченных общими настроениями, стремлениями и чувствами, Лебон выделял характерные черты толпы: зараженность обшей идеей, сознание непреодолимости собственной силы, утрату чувства ответственности, нетерпимость, догматизм, восприимчивость к внушению, готовность к импульсивным действиям и бездумному следованию за лидерами.
Рассматривая наступление «эры толпы» как начало упадка цивилизации, Лебон особенно акцентировал деперсонализацию и деиндивидуа-лизацию людей в толпе. Согласно утверждениям Лебона, каковы бы ни были составляющие толпу индивиды, как бы сходны или несходны они ни были между собой по своему образу жизни, занятиям, характеру или интеллигентности, один лишь факт принадлежности их к толпе достаточен для образования у них своего рода коллективной души, благодаря которой они совсем иначе чувствуют, мыслят и действуют, чем чувствовал, мыслил и действовал бы каждый из них в отдельности [21. С. 71].
Отмечая бессознательный и избыточно эмоциональный характер поведения людей в толпе, Лебон утверждал, что это поведение обусловливается действием бессознательного закона «духовного единства толпы». Этим же законом в значительной мере, по его мнению, детерминируется превращение индивида в толпе в некий безвольный автомат с подавленными рациональными началами, присущими отдельной человеческой личности. Утрата же личностных свойств индивида и индивидуальных черт личности ведет к превращению человека в иррациональное существо, стремящееся к немедленной некритической реализации внушенных ему идей.
Согласно концепции Лебона. разнообразные виды «толпы» в конечном счете могут быть сведены к двум основным типам: «разнородной толпе» (уличные группы, парламентские собрания и т. д.) и «однородной толпе» (секты, касты и классы). В этой связи следует отметить, что даже в социологии самого Лебона эта классификация не обладала принципиальным значением, поскольку автора преимущественно интересовали те общие признаки и характеристики, которые присущи любой толпе
Я5
Проблеме рас в социологии Лебона было уделено значительно меньше внимания, нежели проблеме толпы (масс). В общих чертах изыскания Лебона в этой области были ориентированы на поиск доказательств принципиального неравенства различных рас. Ввиду отсутствия таких доказательств Лебон был вынужден ограничиваться формулировкой необоснованных суждении о том, что «различные человеческие расы отличаются между собой не только очень большими анатомическими различиями, но и столь же значительными психологическими различиями» [21. С. 67]. В силу этого, по его мнению, даже в отдаленной перспективе слияние рас невозможно. Расистские взгляды Лебона выразились также в его трактовке религиозных и династических войн как войн по сути расовых.
Особое внимание уделил Лебон антисоциалистической полемике. Этот строй трактовался им как общество, состоящее из толп не приспособленных к жизни людей и дегенератов [34. С. 285]. При этом собственные концепции толпы Лебон пропагандировал в качестве «последнего средства». имеющегося в руках государственного человека, нс для того, чтобы управлять массами, так как это невозможно, а для того, чтобы «не давать им слишком много воли над собою».
Особый интерес в книге «Психология социализма» (1908) представляет последняя глава ее «Будущность социализма», основные положения которой любопытны сейчас именно потому, что они были сформулированы до построения социализма в одной отдельно взятой стране и создания социалистического лагеря.
Выступая с открыто антисоциалистических позиций и стремясь «оберечь умы от гибельных увлечений» социализмом и революционизмом, Лебон утверждал, что «большая часть социалистических теорий находится в явном противоречии с законами, управляющими современным миром, и что осуществление этих теорий привело бы нас снова к низшим, давно уже пройденным ступеням цивилизации».
Но вместе с тем, отмечая притягательность социалистических идей для широких народных масс, Лебон четко зафиксировал, что «нелепость большей части социалистических теорий не сможет помешать их торжеству». По его мнению, социалистический строй в виде «государственного социализма», по-видимому, будет неизбежно установлен в какой-то европейской стране (скорее всего в Италии), либо путем эволюционного «мирного введения законными мерами», либо путем непременно верхушечного социального переворота, при котором в случае подрыва духа армии ее удастся направить на насильственное решение внутриполитических задач. Но, как полагал Лебон, независимо от способа прихода к власти, социализм может воцариться только как «коллективная трагедия», и, следовательно, пройдет традиционный революционный путь: от трогательного гуманитаризма, идиллий и речей философов до гильотины.