Тем самым глобализационные процессы нуждаются в глубинной трансформации своих сущностных оснований, формы и характера протекания. Подобно тому как глобализация имеет материальную и духовную составляющие, противодействие ее разрушительным тенденциям также будет разворачиваться в материальной и духовной плоскости. Выше уже отмечалось, что в наше время вектор развития экономической, политической, да и в целом, социокультурной жизни направлен в сторону создания «больших пространств». Сегодня невозможно отрицать, что для успешного развития и функционирования современного технико-экономического комплекса границы национальных государств стали тесными. Но это совсем не означает, что для развития современных хозяйственных структур нужен обязательно «весь мир», вся наша планета. Процессы экономической интеграции вполне успешно и эффективно могут протекать на континентальных и субконтинентальных пространствах, в географических регионах, населенных родственными народами в цивилизационном и социокультурном отношениях. А если исходить не из мифа о всепроникающей и всепобеждающей глобализации, и из действительных фактов, то можно увидеть, что и сейчас реальные интеграционные процессы и связи, будучи предоставленными самим себе, имеют тенденцию ограничиваться континентальными и субконтинентальными пространствами. Иначе говоря, интернационализация и интеграция сегодня осуществляется прежде всего в рамках локальных цивилизаций.
Исходя из этого, есть все основания утверждать, что в настоящее время противостоять хищной глобализации можно только путем формирования самодостаточных региональных центров развития и силы, объединяющих в себе целую группу государств, путем создания не зависимой от стран-лидеров глобализации коалиции, способной пресечь тенденцию к утверждению моноцентрической геополитической структуры мира и трансформировать ее в полицентрическую структуру. Другое дело, что данные центры силы будут формироваться под непосредственным воздействием и руководством сильных, но не принадлежащих к мировым лидерам по уровню экономического развития, государств. Такими государствами могут стать, хотя и не очень богатые, но имеющие мощный военный потенциал, длительную историю и глубокие культурные традиции страны. Эти страны никогда не смогут смириться с постулатом заведомого неравенства, с униженностью в мировой иерархии, со сведением их до уровня управляемой геополитической величины и непременно найдут способ своей консолидации. Это просто несовместимо с их генетическим кодом исторического самосознания. Не так легко (если вообще возможно) полностью перевести в русло контролируемой политики такие страны как Россия, Китай, Индия, Германия и др., чьи историческое прошлое и национальное самосознание препятствует унизительной зависимости от любой державы или группы держав. Поэтому наверняка можно утверждать, что будущая геополитическая структура мира будет состоять из автономных самодостаточных центров силы, каждый из которых обзаведется собственной сферой влияния. Это и будет вариант, близкий к классическому типу баланса сил.
Однако противостояние глобализму будет осуществляться не только в сфере объективных материальных процессов формирования региональных центров развития и силы, но и в плоскости духовных решений и культурных смыслов. Выше был обоснован тезис, согласно которому глобалистская идеология своим основанием имеет принципы социал-дарвинизма и неорасизма. Поэтому и альтернатива нынешним деструктивным формам глобализации должна прийти со стороны принципиально другой традиции, ничего общего не имеющей с «моралью успеха».
Важнейшей задачей духовной альтернативы глобализму должна стать реабилитации всех тех, кого современность подвергла физическим или символическим репрессиям – народов не-Запада, бедных, стариков и т.п. Такая реабилитация будет оправдана как в высшем нравственном смысле, так и во вполне прагматическом функциональном плане. Необходимым условием развития и в природной и в культурной среде является многообразие, «цветущая сложность» (К. Леонтьев), которая создается за счет признания самоценности различных типов опыта, систем мировоззрения и жизненных практик. Сегодня большая часть из них отрицается апологетами глобализации, видящими будущее только за либеральным проектом. Но он уже продемонстрировал поразительную слепоту и бесчувственность и к разрушению природы, и к разрушению социума и культуры. Как знать: может быть именно тем, кто сегодня не вписался в жесткие границы глобального мира, будет дано урезонить сверхчеловеческую гордыню покорения природы и истории в духе любовного отношения и к внешнему миру природы, и к внутреннему миру человеческой души. Поэтому отстаивание человеческого достоинства «униженных и оскорбленных» в конечном счете является отстаиванием прав жизни и права истории на дальнейшее развитие.
Вторым духовным измерением антиглобалистского проекта является глубинная трансформация ценностно-нормативной сферы цивилизации. В глобальном мире четко прослеживается тенденция технократического решения всех жизненно важных проблем с отказом от апелляции к высшим ценностям и идеалам. Наряду с этим повсеместно наблюдается высвобождение инстинкта и влечения от давления культурной цензуры. Все большее количество людей уходит в виртуальный мир масскульта, алкогольно-наркотических фантазий и Интернет-реальности. При этом сфера реальных объективных экономических, политических и социальных процессов никуда не исчезает – она заполняется грубыми «прагматиками», теми, кто не питает иллюзий и сантиментов. Но практика свидетельствует о том, что такие социальные «робинзоны», не ангажированные высокими культурными ценностями, как правило, не способны не только к настоящей кооперации в рамках сотрудничающего гражданского общества, но и к элементарному цивилизованному и законопослушному поведению. Поэтому сегодня необходимо переоткрыть для себя ценности альтруизма, сострадания, сочувствия, придающие человеческой деятельности вертикальное измерение.
Разумеется, такой масштабный проект по силам лишь хорошо подготовленной, классически образованной элите. Но более значимым условием преобразования социальной реальности в сторону ее гуманизации является глубочайшая укорененность в национальной почве и великой духовной традиции. Только элита, которая отождествляет себя со своим народом, может понять его глубинные интересы и защитить их. Именно национальная элита способна к созданию такого социального пространства, в котором достигнуто согласие между социальными группами и классами, этносами и конфессиями. Только национально ориентированная элита будет иметь достаточно сил для ведения самостоятельной внешней политики, и что очень важно, будет иметь народную поддержку и опору в случае сложных конфликтов или агрессии извне.
Но более важным является вопрос, откуда элита будет черпать энергетику для своей творческой активности? Цели и приоритеты творчества не изобретаются на пустом месте: они предложены и апробированы великими духовными традициями, в частности, христианством. Одной из истин, предложенных христианством миру, является неразрывная связь подлинно действенной, имеющей долгосрочную перспективу власти со служением высшему идеалу и принципам защиты слабых. Та власть прочна и жизнеспособна, которая не угодничает перед сильными, но защищает человеческое достоинство народного большинства. Кроме того, все без исключения великие духовные традиции предлагают такой способ организации общественного устройства, при котором духовная сфера является основополагающей и определяющей тенденции развития экономической и политической сфер. В глобализирующемся мире, выстраивающемся на началах рыночного фундаментализма, указанный принцип жизнестроения приобретают огромную актуальность и смысл.
[1] Панарин А.С. Искушение глобализмом. М., 2000. С.6.
[2] Панарин А.С. Народ без элиты: между отчаянием и надеждой // Наш современник. – 2001 - №11. С.
1 Панарин А.С. Искушение глобализмом. М., 2000. С.17.
1 Аттали Ж. На пороге нового тысячелетия. М., 1993. С.18.