1. Регулирование личных половых отношений.
2. Регулирование передачи и получения наследства, правопреемства и общественного порядка, что является его более древней и изначальной функцией.
Создаваемая в браке семья сама укрепляет институт брака, наряду с нравами, регулирующими отношения собственности. К другим потенциальным факторам устойчивости брака относятся достоинство, тщеславие, рыцарский дух, долг и религиозные убеждения. Однако, хотя браки могут одобряться или не одобряться свыше, они едва ли заключаются на небесах. Человеческая семья является явно выраженным человеческим институтом, эволюционным обретением. Брак есть общественный, а не церковный институт. Конечно, религия должна оказывать ощутимое воздействие на брак, однако ей не следует пытаться подчинить его своему исключительному управлению и контролю. Говоря об отношениях на уровне социальных общностей, то можно отметить, что семья и семейные отношения рассматриваются как организм, способный существовать и функционировать даже, если его составляющие (члены) находятся на большом расстоянии друг от друга, способный подчиняться закону развития, то есть облик семьи претерпевает со временем изменения: семья может перестроиться, разделиться, дать начало другой. Таким образом, делая выводы из вышесказанного, брачные отношения можно выделить в особую группу отношений, которые могут характеризоваться и первым и вторым типами отношений. Несмотря на высокую распространенность межнациональной брачности при определенных исторических и социальных условиях, наиболее подробная информация о динамике этого явления стала появляться с развитием системы статистической информации, в частности, при переписях населения. После революции 1917 года число этнически-смешанных браков в России начинает расти. Этому способствовали не только отделение церкви от государства, но и отмена юридических брачных запретов, изменение общественных взглядов на национально-смешанный брак, массовые миграции. В период Великой Отечественной войны межнациональная брачность приобрела массовый характер, и на фоне резкого снижения общего количества заключаемых браков доля межэтнических браков по отношению ко всем бракам в этот период возросла. Мощные изменения в структуре межэтнической брачности населения бывшего Советского Союза определены целым рядом факторов, в числе которых наиболее значимы следующие: 1) снижение с конца 1988-1989-х гг. естественного прироста русских в ряде союзных республик; 2) рост миграционной активности населения страны с конца 80-х гг.; 3) проводимая в республиках бывшего СССР этноизбирательная политика [10, С.59]. Это позволяет сделать вывод о том, что установки на смешанный брак детерминируются множеством факторов, среди которых немаловажное значение имеет состояние межэтнических отношений в том или ином регионе, что, в свою очередь, выступает показателем толерантных отношений. В 1998 г. в результате некоторой стабилизации положения в стране наблюдается фиксирование числа межэтнических браков на определенном уровне. Доля смешанно-национальных супружеских союзов в Российской Федерации колеблется от 10% до 15% в различных регионах, что является наивысшим показателем в ближнем зарубежье. В 2000 году в России примерно 23% населения составляли межнациональные семьи. В 2004 году их стало уже 37%. В Москве насчитывается 22% смешанных пар. И каждая пятая такая пара – православно-мусульманская. По прогнозам ученых, к 2025 году доля русских в Москве может уменьшиться до 73% (сейчас – 89%). Зато заметно возрастет доля народов Закавказья, Средней Азии и Северного Кавказа. В свете психологических исследований и по результатам житейских наблюдений межэтнические браки могут выглядеть порой как браки более успешные по сравнению с моноэтническими. Однако это не снижает интереса к проблематике, так или иначе связанной с межэтническими браками, со стороны в первую очередь тех людей, жизнь которых в той или иной степени была связана с межэтническими браками, даже если с точки зрения ряда формальных критериев жизнь в этих браках выглядит внешне вполне успешной. Межличностные отношения представителей разных этносов регулируются двумя противоположно направленными тенденциями [15, С.221]. С одной стороны, можно наблюдать любопытство, желание познакомиться с иной, чем своя собственная этнической идентичностью, стремление к разнообразию, проявляющееся в том, что внешность непохожего на субъекта человека кажется ему более привлекательной. С другой стороны, ощутимо действие защитных, охранительных сил этноса, побуждающих конкретного представителя этноса воздерживаться под разного рода предлогами от межэтнических браков или, если такой брак все-таки имел место, заботиться о том, чтобы дети, выросшие в межэтническом браке, сохранили в той или иной форме свою принадлежность к этносу субъекта. Есть основания полагать, что с возрастом последняя тенденция может усиливаться. Влияние защитных, охранительных сил этноса ослабляется в двух случаях:
1) кризисные явления в рамках того этноса, к которому субъект принадлежит;
2) кризисное состояние самого субъекта, вызывающее у него проблемы в отношениях с представителями своего этноса (в этом случае другой этнос, хотя бы на время, может показаться более привлекательным). Рассмотрим эти причины подробнее.
Кризисные явления в рамках того этноса, к которому субъект принадлежит, могут приводить к массовым межэтническим бракам и формированию новых этносов. Но происходит это лишь в том случае, когда присущая этносу внутренняя способность к саморегуляции полностью исчерпана. В молодом возрасте, когда в основном заключаются браки, у части молодых людей может возникать ложное, преждевременное ощущение, что положительное значение их этноса полностью исчерпано. Это побуждает их стремиться к интеграции в иной более успешный этнос или же делает для них привлекательной культуру космополитизма. Первым робко заявляющим о себе признаком привлекательности культуры космополитизма является просто допущение на уровне сознания её для себя возможности. Ощущение того, что положительное значение собственного этноса исчерпано, может субъективно ощущаться даже как просто полное отрицание ценности своего этноса в прошлом, настоящем и будущем, как враждебное отношение к нему. Все это ослабляет влияние защитных охранительных сил этноса и усиливает побудительную силу любопытства, желания познакомиться с иной, чем своя собственная этнической идентичностью, стремления к разнообразию. Ощущение того, что положительное значение собственного этноса полностью исчерпано, может приобретать форму характерного сочетания с состоянием влюбленности. В основе состояния влюбленности лежит неразрешенный внутренний конфликт между стремлением человека к совершенному и несовершенством образа окружающего мира, формирующегося при взаимоотношениях с ним. Конструктивное разрешение этого конфликта предполагает:
1) признание несовершенства окружающего мира как факта;
2) осознанное и произвольное творческое отношение к окружающему миру, при котором человек последовательно и целенаправленно, преодолевая трудности и обретая союзников, пытается этот мир преобразовать. Неразрешенность этого внутреннего конфликта (который можно рассматривать как стадию в развитии молодого человека или девушки) периодически обусловливает вовлечение субъекта в состояние влюбленности, при котором другому человеку приписываются положительные качества, которых у него на самом деле нет. Положительные качества не просто приписываются, возникает страстное отношение к другому человеку, как носителю некоей принципиально иной по отношению к известному окружающему миру совершенной реальности, в результате этот человек получает значительную власть над субъектом влюбленности, которой он не всегда способен распорядиться с пользой для себя и для другого. Отрицание положительной значимости собственного этноса, негативная оценка принадлежности к своему этносу могут побуждать к состояниям влюбленности в представителей других этносов и неразделенной любви. Персона из другого этноса ещё до встречи с ней становится потенциально желанной, невозможность вступить с ней в брак уже до встречи восприниматься как трагедия, благодаря которой утрачивается смысл жизни. Так, например, в консультативной практике автору приходилось сталкиваться с переживанием подростка, чьи предки с Кавказа, по поводу того, что он "черный", поэтому никакая русская девушка его никогда не полюбит. По мере того, как люди становятся более мудрыми, ложное, преждевременное ощущение того, что положительное значение собственного этноса полностью исчерпано, может сменяться более трезвыми и взвешенными оценками своего этноса и своего значения в нём. Защитные, охранительные силы этноса в этих условиях могут провоцировать чувство беспокойства по поводу сложившегося брака, субъективно ощущаемого неблагополучия, природу, причины которого человек зачастую понять не может. Психологическая защита от травмирующих переживаний в этом случае может выражаться в следующих явлениях:
1) человек старается исказить реальность в том направлении, чтобы уменьшить в своих глазах и в глазах окружающих положительные черты и значимость того этноса, из которого он вышел;