Возрастная дискриминация такого типа широко распространена в политике и приводит к тому, что интересы пожилых людей защищают представители более молодых поколений.
Раньше или позже, но следствием такой дискриминации, основанной на возрасте, должно быть создание партий старшего поколения, старших граждан. Уже были недавние попытки, например, в России, Нидерландах. Хотя большинство традиционных партий и ассоциаций пожилых людей отвергают идею создания таких партий, так как воспринимают их слишком «корпоративно-воодушевленными», связанными с единственной социальной категорией и ориентированными на политические программы, имеющие отношение исключительно к потребностям старших граждан, что принесет вред другим возрастным группам. Возможно, партии старших граждан окажутся жизнеспособными, если пожилые станут осознавать свои общие интересы и политическую дискриминацию.
Поэтому, по мнению большинства исследователей, сегодня нет причин полагать, что проблема пожилых может приобрести первостепенное политическое значение, что пожилые избиратели смогут объединиться ради защиты своих интересов. Их интересы и потребности продолжают оставаться одной из многих проблем, в том числе и социальных. Западные национальные ассоциации пожилых сегодня хорошо организованы, «видны» на политической сцене. Их вес будет увеличиваться и дальше. В будущем пожилые люди, вероятно, смогут представлять определенную общественную и политическую силу. Будут ли они настойчивы в достижении этих целей зависит от многих факторов, в первую очередь от восприимчивое общества к таким феноменам, как негативное стереотипизирование старости и группы пожилых.[5]
1.3 Групповая солидарность пожилых людей
Самосознание группы пожилых людей определяется в научной литературе как осознание пожилыми людьми не только факта их собственного старения, но и того, что они становятся субъектом конкретной депривации, испытывая лишения и потери, начинают реагировать на них с негодованием и предпринимают усилия, чтобы преодолеть возникающие лишения. Далее они осознают, что большинство из них, если не все, — субъекты этих лишений и депривации. В результате этого осознания происходит идентификация с другими пожилыми людьми. С этого момента для каждого конкретного пожилого человека пожилые люди выступают как группа, а не просто категория населения. Другими словами, самосознание пожилых есть их групповая солидарность.
Это осознание вносит вклад в чувство принадлежности к субкультуре старения. Существует ли такой вид возрастного самосознания пожилых в России? Субкультура старения уже сегодня развивается среди старых людей, например в американском обществе. Для западного общества характерны тенденции увеличения абсолютного числа и доли старых людей в общем составе населения. При этом пожилые люди имеют лучшее здоровье и лучшее образована чем предыдущие поколения. Однако некоторые авторы считают, что пожилые составляют «группу меньшинства» частично потому, что испытывают недостаток чувства групповой идентичности и готовности организоваться в некоторую общность в своих собственны интересах. Причем это зависит не только от ощущения своего возраста.
Некоторые исследователи считают, что существуют барьеры для возникновения групповой солидарности пожилых людей. По словам С. де Бовуар, «пожилые люди — зеркало для других, в котором они не желают видеть самих себя». Человек сопротивляется ощущению своего персонального старения в силу приписывания общественным мнением старому возрасту различных негативных характеристик.
Пожилые также не привыкли думать в терминах возрастной групповой идентификации. Личностная идентичность, по данным некоторых авторов, у российских пожилых превалирует над социальной в соотношении 2:1, т.е. пожилой человек приписывает себе как личности положительные индивидуальные качества, а негативная социальная идентичность не осознается большинством пожилых. Есть и другие отличия, которые относятся не только к возрасту, но и к этнической или классовой принадлежности и т.д.
Ощущение возрастной солидарности еще больше минимизируется контактами с другими сегментами общества, например с семьей. Средства массовой информации (СМИ) также являются таким «сегментом». И семья и СМИ могут использоваться как референтная группа; в этом случае они ограничивают ощущение отчуждения от большого общества.
Тем не менее, существуют условия, которые могут благоприятствовать самосознанию группы пожилых. Чаще всего, это чувство общности с ровесниками, базирующееся на прошлом опыте и общей судьбе в настоящих условиях. Близость и общность типов возрастно-сегрегирующих ситуаций позволит пожилым развивать чувство «возрастного равенства», общность интересов, потребностей и аттитюдов.
Самосознанию группы пожилых способствует членство в ассоциациях, где объединяются люди позднего возраста. Так, согласно данным исследования, такое участие в ассоциациях способствует повышению активности в политических акциях, укрепляет их интересы, основанные на принадлежности к общей возрастной группе. У пожилых, как правило, появляется сильное желание политических изменений. Группы, подобные NCSC (Национальный совет старших граждан), AARP (Американская ассоциация пенсионеров), обеспечивают пожилым людям возможность более ясно определять свои интересы и политические проблемы, с которыми они сталкиваются. Пожилые люди, члены этих ассоциаций, начинают понимать, что их жизнь и возможности зависят скорее от группы, чем от личности.
Однако другие авторы считают, что клеймо, стоящее на старом возрасте, продолжает быть барьером для групповой идентификации и что возрастная стратификация современного общества диктует низкий статус пожилых. Поэтому социальные цели и политические усилия для них недостижимы. Они также скептичны в отношении объединения усилий пожилых, аргументируя это тем, что пожилые продолжают быть слишком гетерогенной формой эффективного политического блока.
Увеличивающаяся численность старых людей, возрастающий интерес к геронтологии, реальность ассоциаций и объединений пожилых, способность некоторых групп сохраняться вопреки внутреннему расколу — показатели того, что пожилые люди могли бы объединиться и проявить себя как «самосознание группы пожилых». Социальное движение пожилых возникает и развивается на базе чувств отчуждения, потерь и лишений, статуса «несуществующих», оказывающих сильное влияние, особенно на тех, которые переходят от позднего зрелого возраста к ранней старости и тем самым — к низкому статусу позднего возраста (потеря авторитета, финансовые проблемы).
Однако следует заметить, что статус «несуществующих» и отчужденных дает только потенциал для политической мобилизации, который может быть, и не реализован. Большинство пожилых людей, несмотря на увеличение отчуждения по мере старения, не воспринимают политическую систему как нереагирующую, несоответствующую или незаконную. Это ограничивает развитие их политической активности. Например, как показали те старые люди, которые не получали общественной поддержки от своего окружения, не были удовлетворены своей собственной ситуацией, но не потеряли веру в справедливость, «чистоту большого социального порядка». Поэтому причисление себя к статусу «несуществующих», как и относительная депривация, может быть результатом психологических проблем, а не групповым самосознанием. Психологический дискомфорт, сопровождающий старый возраст, такие его проявления, как отчуждение, консерватизм, уход в себя в сочетании с низким доходом и плохим здоровьем, могут также ограничивать активность и политическую эффективность.
Однако, несмотря на многие характерные психологические черты, присущие пожилым людям, уже сейчас существуют когорты, которые будут эффективны в будущем. Пожилые люди через несколько десятков лет, вероятно, приобретут эффективное политическое влияние в результате более высокого уровня образования, медицинского обслуживания. Повышение образовательного уровня не только развивает познавательно-операциональные структуры личности, но и мотивационную сферу, усиливая в ней критичность по отношению к тому содержанию, которое предлагает ей общество в качестве нормативного.
Что может влиять на укрепление самосознания группы пожилых людей, их будущую политическую активность и противостояние негативному образу старости? Скорее всего, увеличение участия в добровольных ассоциациях и объединениях пожилых, лоббирование групповых интересов в сочетании с субъективной неудовлетворенностью своим положением и долей здорового сомнения в правильности своих действий. Поэтому нужно привлекать пожилых к участию в общественной и политической жизни, увеличивать внимание СМИ к проблемам людей позднего возраста. Существует потенциал для самосознания группы пожилых и роста их политической активности. Общество, стратифицированное по возрастам, станет объективным базисом для самосознания группы пожилых только в том случае, если пожилые люди будут иметь структурно определенные реальные позиции и статус. Пожилые люди уже сегодня составляют в России 17 % голосующих и имеют тенденцию голосовать регулярно. Правда, как замечают некоторые авторы, вовсе не очевидно, что «интерес пожилых может качнуться к блоку старых людей».[6]
1.4 Условия и качество жизни в позднем возрасте
В настоящее время одним из важнейших условий, характеризующих социально-психологическую ситуацию пожилых людей, является понятие качество жизни. Первоначально оно считалось социологической категорией, которая выражает качество удовлетворения материальными и культурными потребностями людей (качество питания, качество и модность одежды, здравоохранения и образования, экологии, комфорт жилища и пр.). Однако в последнее время оно приобрело социально-психологический смысл, помогающий более точно оценить воздействие внешних параметров на состояние пожилого человека. Например, многие исследователи убеждены, что некоторые особенности, считавшиеся характерными признаками старости, на самом деле не что иное, как результат плохого питания, недостатка движения или заболевания. Даже сердце и почки здорового человека старше 65 лет могут функционировать так же хорошо, как у молодого, а расстройства функции мозга естественным образом не происходит до тех пор, пока условия жизни способствуют активности человека и отличаются высоким качеством.