Получаем интерпретацию пятого пункта: создание тотальной системы изоляции, принудительной эксплуатации и истребления дискриминируемой части общества.
Таким образом, можно сделать вывод, что законодательно преследовать состоявшееся тоталитарное государство можно лишь извне этого государства. Например, законодательно преследуя членов общественной организации, программа которой включает построение фашистского государства, мы рискуем, прежде всего репрессировать привлеченных внешней атрибутикой мальчишек, поскольку фашисты с серьезными намерениями взять власть не станут афишировать этого в программе своей партии.
Все частные проявления фашизма подпадают под уголовный кодекс. Все общие проявления предтоталитарного состояния общества — обнаружимы и политически и экономически устранимы. Было бы желание. Спецзаконы о борьбе с фашизмом только создают иллюзию такой борьбы да еще — возможность для властей подвести под экстремизм всякое сопротивление произволу.
В Британии Мосли прогнали дамские зонтики. В Германии фашистов не смогли прогнать самые энергичные репрессии.
Давайте вспомним, как боролись с фашизмом в предгитлеровской Германии, когда НСДАП рвалась к власти. Против членов фашистской партии в предгитлеровской германии было возбуждено 40 000 уголовных дел; в общей сложности по состоянию на конец 1933г. члены НСДАП были осуждены на 14 000 лет тюрьмы и на полтора миллиона марок штрафов; полиция в начале 1932 г. проводила специальные акции против запрещенных только что вышедшим законом формирований СС и СА; штурмовики в этот же период потеряли 300 чел. убитыми и 40 000 ранеными...
Мы видим, как фашизм входит в плоть общества отдельными элементами, каждый из которых в отдельности выглядит для многих желанным, но которые в сборке дают тоталитарное чудовище.
Вывод напрашивается. Надо бороться не с программными провозглашениями партийных лидеров, а с общественными явлениями, на пересечении которых способен возникнуть фашизм.
Вернемся с этой точки зрения к пяти желевским признакам фашистского государства.
А. Насильственное установление господства избранных.
Б. Насильственная замена правовой системы элитной иерархией.
В. Принудительная унификация общественного сознания.
Г. Вождь, снимающий ответственность с гражданина.
Менталитет тотального бесправия не может исчезнуть за год-два. Стоит подкрепить страх жестокостью властей — и он возрождается с новой силой и без надежды на изменения. Он состоит из безответственной покорности и затаенной злобы. Самое страшное — это скачкообразность перехода от забитости к бунту. Но есть еще затаенная мечта о герое-избавителе. В ней — иждивенчество безысходности.
Оппозиция тоже надеется на лидера, наводящего твердый порядок, только почему-то уверена, что этот порядок будет создаваться по ее модели.
Вот так в нашу жизнь уже вошел еще один элемент фашизма: большая часть общества ждет вождя, избавляющего от хлопот по благоустройству государства.
Д. Система изоляции, принуждения и истребления.
Полтора миллиона заключенных с опережающим ростом их численности, фильтрационные лагеря, где люди исчезают бесследно, до тридцати процентов казненных по ошибке, безнаказанно врывающиеся в дома официальные лица в масках, бронежилетах, с дубинками и автоматами. Это — не про фашизм. Это — по сообщениям прессы и общественных организаций. Это — официально и неофициально доводимые до всех уровней демократического начальства сведения.
Указы по борьбе с бандитизмом, из которых однозначно следует, что в любую общественную организацию, которая была упомянута подозреваемым "лицом" могут придти с обыском без каких бы то ни было дополнительных санкций. Нормативы численности задержанных "лиц" и "раскрытых" преступлений — одно в три дня на следователя, — от выполнения которых зависит зарплата и продвижение по службе. Штрафы за неуведомление о приезде в город и насильственное выдворение при "действующем" законе об отмене прописки.
Подведем итоги:
имущественно-правовое расслоение,
"национал-прагматизм",
политический волюнтаризм,
захват элитой средств воздействия на массовое сознание,
ожидание большей частью общества вождя, избавляющего от хлопот по благоустройству государства,
мощная и незаконопослушная система подавления.
Все это создает предпосылки распространения фашизма.
Фашизм — не строй и не режим, как полагают обычно, он — состояние общества. Поэтому выйти из коллапса фашизации неимоверно трудно, почти невозможно.
На самом деле есть лишь один способ борьбы с фашизмом — вернуться к подлинно демократическим и правовым методам управления.
3.2 Предложения о разработке закона против фашизма
Закон против фашизма должен запрещать антисоциальные действия в экономике.
Закон против фашизма должен вводить механизм защиты малоимущего и неимущего от преимуществ богатого в суде (в геометрической прогрессии дифференцировать штрафы, резко снизить налог на адвокатуру и многое еще другое, о чем — разговор отдельный).
Закон против фашизма должен запретить официальным лицам и публичным лидерам политические оценки и преследования противников по национальному признаку.
Закон против фашизма должен вернуть представительной власти эффективный контроль над исполнительной, а за президентской вертикалью оставить "оперативное" нормотворчество, восполняющее временные пробелы, возникающие из-за относительной медлительности основного законотворческого механизма, президентскими актами, действующими жестко ограниченный срок и автоматически утрачивающими силу по прошествии его.
Закон против фашизма должен ввести принудительно равные возможности доступа представителям всех общественных сил и движений к средствам массовой информации, в первую очередь — телевидению.
Закон против фашизма должен создать эффективный механизм пресечения злоупотреблений власти по заявлениям граждан и представлениям общественных организаций. Его основой должно стать немедленное прекращение полномочий должностного лица, незаконно ущемившего права гражданина или нарушившего Конституцию.
Закон против фашизма должен принять комплекс мер по жесткому и эффективному контролю общественности и парламента за действиями спецслужб и пенитенциарной системы, по восстановлению естественного баланса сил силовых структур, когда предполагается, что у государства главные враги могут оказаться вовне, а не в среде собственных граждан.
Закон против фашизма, таким образом, должен закрепить реальными механизмами тот факт, что не человек служит пищей для государственных структур, а государство состоит на службе у человека.
Сходство между фашизмом и национал-социализмом видно не только в социальной и идеологической области, но также во внешнем облике и в политической практике. НСДАП была так же организована и построена по военному образцу, так же опиралась на одетые в мундиры и частично вооруженные подразделения.
Фашизм угнетенной нации возникает тогда, когда исконные жители колонии (аборигены) начинает осознавать несправедливость положения, при котором в его стране управляют не представители коренной национальности, а некие пришельцы. Они отмечают явления, всегда сопутствующие совместному проживанию представителей двух народов:
а) языковые проблемы, когда язык метрополии начинает всё больше доминировать; вообще культурная экспансия, когда более развитая и поэтому более привлекательная культура метрополии вытесняет коренную культуру;
б) изменение баланса национального состава страны, когда в растущих городах большинство начинают составлять выходцы из метрополии; прямая ассимиляция, когда многие представители местной элиты вступают в смешанные браки, и их дети уже не относят себя к коренной национальности;
в) неоднородная занятость населения в экономике, когда коренное население оказывается занятой преимущественно в сельском хозяйстве и на работах, не требующих высокой квалификации.
Как видим, все предпосылки для возникновения фашизма имеют субъективный характер, преодоление всех этих явлений зависят от общей культуры общества, развитости демократических институтов, социально-экономического положения страны. Но национальной элитой все это трактуется как дискриминация и угроза существованию коренной нации. Это период возникновения национального самосознания, когда идеи о несправедливости такого положения, возникшие в духовной элите, проникают в общество.
Становление новой олигархии, злоупотребляющей властью, произошло в фашисткой Италии; это же произошло в фашисткой Германии, это произошло в государствах СНГ после краха государственности СССР. Но не этим вырождением вождей изначально протестного движения в злоупотребляющую властью новую олигархию характеризуется фашизм. Не грубым насилием и концлагерями, доносительством и тайными службами, пронизывающими всё общество и контролирующими всю его жизнь, характеризуется фашизм. Это и многие другое в случае установления фашистского режима — только инструменты решения им тех или иных проблем, с которыми он сталкивается при своём становлении и удержании власти над обществом.
Национализм это — осознание уникальности собственной культуры в сочетании с отрицанием уникальности и значимости для человечества иных национальных культур.
Нацизм — сознательное уничтожение иных культур и/либо народов, их создавших.
То есть национализм и нацизм могут существовать в обществе и при монархии, и при республике, и при рабовладельческом строе, и при феодализме, и при капитализме, и при социализме.