Введение
Современную социокультурную ситуацию в российском обществе можно охарактеризовать как переходную. В условиях радикальных социальных изменений, происходящих в России, в обществе существует потребность в осмыслении современной ситуации и определении стратегического курса развития российского социума.
Среди теоретических подходов к пониманию специфики социокультурных процессов в России особую роль играет концепция евразийства. Будучи разработанной в начале 20-го века в среде русской эмиграции, эта концепция оказалась актуальной и востребованной в современной общественной и научной жизни.
Сущность социокультурной ситуации в России
Основы евразийской концепции впервые были опубликованы в сборнике «Исход к Востоку. Предчувствия и свершения. Утверждение евразийцев» в 1921 году. Свою миссию евразийцы видели в поиске нового пути России, основанном на переосмыслении ее исторической миссии в мире. Одним из ключевых принципов евразийства является принцип полицентризма: признание равноправных цивилизационных центров – Востока и Запада, а также признание особой роли России-Евразии как географически и культурно объединяющей оба эти центра. Нередко этот принцип выражался в резком неприятии доминирования романо-германской цивилизации, выраженном антизападничестве и обращении к Востоку.
Итак, что же такое Россия-Евразия? Исторический анализ этого концепта можно найти в работе «Взгляд на русскую историю не с Востока, а с Запада» Н.С. Трубецкого. Характеристикой евразийского мира является, во-первых, его цельность в географическом, антропологическом и культурном смыслах, что вызывало возможность и необходимость государственного объединения.
Во-вторых, характеристикой евразийского мира является его отличие, как от Запада, так и от Востока. Однако в ходе истории произошел поворот в сторону Запада, усилилось тяготение к западной европейской цивилизации. Усиление завоевательских настроений и стремления к экспансии в соседней Европе повлекло необходимость защиты культурной, политической и экономической независимости России- Евразии. Однако задача перенять технические достижения европейской цивилизации в целях защиты России-Евразии постепенно переросла в стремление сделать Россию ведущей европейской державой. Это стремление привело, в конце концов, к превращению России, по словам Н.С. Трубецкого, в «провинцию европейской цивилизации».
Одной из своих задач евразийцы считали отказ от широко распространенной идеи об исключительности западного Просвещения, и, если рассматривать более широко, поворот к Востоку. Они поставили под сомнение господствующее представление о европейской культуре как о вершине культурной эволюции, а также саму идею о существовании линии универсального исторического прогресса.
Представляется интересным проанализировать социокультурное содержание евразийской концепции.
Анализируя феномен идеологии, словенский социальный философ Славой Жижек пишет об идеологическом пространстве, которое содержит множество элементов – «плавающих означающих», структуризация которых в единое идеологическое поле происходит путем внедрения определенных «узловых точек», «останавливающих скольжение означающих, фиксирующих их значение – «пристегивающих» их». Таким образом, происходит так называемая идеологическая разметка действительности.
Применительно к культурному аспекту идеологической разметки действительности можно говорить о культурных парадигмах. С.В. Лурье использует термин «культурные константы», под которым понимается комплекс бессознательных представлений, определяющих характер и условия действия человека в мире. Она использует также термин «этнические константы» - культурные константы, соотнесенные с определенным этносом.
Итак, вернемся к анализу евразийской концепции. Как пишет Н.С. Трубецкой в работе «Мы и другие»: «для евразийства самым важным является именно изменение культуры, изменение же политического строя или политических идей без изменения культуры евразийством отметается как несущественное и нецелесообразное». В той же работе он говорит о задаче евразийства по отношению к культуре: «Евразийство подходит к национальной русской культуре без желания заменить ее какими-либо романо-германскими формами жизни (уже осуществленными в Европе или только представляющимися воображению европейских публицистов), а наоборот, с желанием освободить ее от романо-германского влияния и вывести ее на путь подлинно самостоятельного национального развития. Разумеется, и евразийство не принимает без разбору всего, что есть или было в русском народе самобытного, и тоже производит выбор между ценным и вредным или безразличным. Но при этом выборе евразийство руководствуется не тем, пригодно ли данное явление русской культуры или народного быта к осуществлению того или иного заимствованного у европейцев идеала (социализма, демократической республики и т.п.), а исключительно внутренней ценностью данного явления в общей связи русской национальной культуры».
Таким образом, основной идеей евразийства является сохранение и развитие самобытности русской культуры, ценностный отбор наиболее важных ее элементов. То есть, по сути, речь идет о формировании парадигматических культурных констант, на основе которых и происходит отбор элементов культуры.
Как уже упоминалось ранее, евразийские идеи оказались популярными и востребованными в современной социокультурной ситуации, поскольку предлагают вариант особого пути развития России. Однако в рамках евразийской концепции имеется немало противоречий и неясностей, что приводит к различному толкованию ключевых идей. В связи с этим можно сделать вывод о том, что в рамках евразийства не было выработано единой непротиворечивой концепции, которая давала бы ответы на актуальные вопросы. Однако представляется несомненным, что такой потенциал заложен в саму евразийскую идею.
Современное российское телевидение (культурный и этический аспекты)
Переход России на рыночные отношения, коммерциализация, приватизация приводят к появлению в орбите телевидения крупных капиталов и вращения огромных финансовых средств. Телевидение становится отлаженным бизнес-проектом, с помощью которого можно зарабатывать большие деньги. Появляется множество центральных и региональных медиакомпаний, холдингов, зарождается медиаэлита, которая вскоре начинает составлять достойную конкуренцию элите экономической и политической, разрабатывается «Закон о рекламе» (1995г.), открывающий новые возможности и превращающий отечественное телевидение в систему отношений директоров телевизионных компаний с рекламодателями, производителями товаров и услуг. Развивается область социологии телевидения – медиаметрия, проводятся медиаизмерения, постоянный мониторинг и исследования телевизионной аудитории.
Российское телевидение за последние два десятилетия на фоне коренных общественно-политических, экономических, социокультурных преобразований радикально изменилось. Три классических принципа, которые были, некогда, определяющими для телевидения: «информировать, просвещать, развлекать» устаревают и на смену им приходит новая формула, основывающаяся на трех «с»: «страх, секс, сенсация». Понятие рейтинга является теперь первостепенным, начинается «погоня» за зрителем и, соответственно, получением прибыли.
Современное телевидение становится бизнесом, который зарабатывает миллиардные состояния, нанося при этом обществу ущерб, который не может оцениваться никакими суммами. Оно разрушает национальные устои и традиционные для национальной культуры ценности.
Приобретя статус коммерческого, отечественное телевидение получило внушительную по объемам зрительскую аудиторию, но пугающую по уровню нравственного и духовного развития. В «погоне» за прибылью и большими доходами телевизионные компании изъяли из эфира просветительские, воспитательные, научно-популярные, образовательные, социально полезные и социально ориентированные передачи, заменив их другим программным продуктом – «высокорейтинговым» - бессмысленным, аморальным, разрушительно влияющим на формирование личности.
Все это негативно воздействует на моральное здоровье нации, на ее духовный уровень развития, что говорит о деградации и дискредитации культуры нации в целом и заставляет задуматься. В современной рыночной экономике, частью которой стало и телевизионное вещание, в расчет идет только коммерческий эффект от продажи товара – в данном случае – телевизионного продукта. Но телевидение – «продукт» своеобразный, поскольку рассчитан, прежде всего, на духовное потребление и имеет социальную направленность. Значит, измеряться этот продукт не должен одним лишь количеством «поглощающей» его публики: ведь телевидение – не только социальная технология, но и социальный институт.
В России еще не возникла существующая в так называемом цивилизованном мире моральная тревога по поводу интоксикации экранным насилием, экранной жестокостью, экранной порнографией сознания граждан. Российская общественность в целом пребывает в состоянии беспечной созерцательности по отношению к столь грязной технологии формирования вожделенных рейтингов. Надежды на то, что правящие субъекты телевидения, определяющие содержание эфира, образумятся, пока тщетны. Вопрос о введении цензуры, прежде всего, нравственной, предохраняющей от вредного воздействия и пагубности телевизионных программ, ставших доступными с приходом коммерческого телевещания, должен находиться на повестке дня в качестве серьезной социальной проблемы российского общества. Необходимо привлечение общественности (граждан, общественных деятелей, публичных фигур, телевизионных критиков, аналитиков), которая бы не безмолвствовала и не отмалчивалась, а проявляла предельную инициативу, активность в решении данной проблемы и вмешательство правительства, властей, имеющих возможность справиться с проблемой на законодательном и нормативном уровне.