Перемены в организации учреждений общественного воспитания и призрении детей-сирот произошли в целом по России во второй половине XIX века. Эти перемены были связаны с развитием капиталистических отношений, что внесло большие изменения в социально-экономическое положение женщин, все больше вовлекаемых в наемный труд. Кроме того, тяжелые условия жизни рабочих, теснота жилищ, инфекционные заболевания, особенно в летнее время, отсутствие врачебной помощи населению, детских больниц – все это вызвало высокую детскую смертность. Государство и общество предпринимало меры, чтобы облегчить жизнь детей, снизить заболеваемость и детскую смертность. В России в этот период шел активный поиск форм организации учреждений, которые помогли бы решить социальные проблемы детей. Наряду с действующими государственно-благотворительными учреждениями стали открываться различные детские колонии, приюты, ясли-приюты, детские сады. При этом правительство не поддерживало частную инициативу по открытию детских садов и ограничивалось организацией детских приютов для самой обездоленной категории детей-сирот, полусирот и детей беднейшего населения. Детские приюты предназначались «для призрения на постоянном и полном содержании детей обоего пола: круглых сирот, полусирот и таких, родители коих не имеют средств для их воспитания и обучения».
С середины XIX века в связи с распространением указа Казанской Духовной Консистории, в котором говорилось, что «при учреждении новых монастырей предлагаемо было его учредителям устроять при них благотворительные или воспитательные учреждения», активизировалась деятельность монастырских приютов. Во второй половине XIX века они по-прежнему оставались наиболее распространенной формой благотворительной деятельности православной церкви. В тех губерниях, как отмечается в письме хозяйственного департамента Министерства внутренних дел (1867 г.), «в коих не имеется ни воспитательных, ни сиротских домов, принимая доставляемых полицией подкидышей и оставшихся без родственников сирот, не распределяют детей этих, как предписано законом (ст. 545 Устава общественного призрения, т. ХШ Свода Законов) между благотворителями, но оставляют их при богоугодных заведениях». Дети содержались в приютах за счет казны монастыря. Количество призреваемых колебалось, в некоторые годы их не было совсем.
Вместе с тем правительство осознавало недостаточную приспособленность богоугодных заведений для воспитания малолетних детей. Поэтому МВД поручило общественным приказам не оставлять детей в богоугодных заведениях, а отправлять их в воспитательные дома. Однако концентрация воспитательных учреждений для детей-сирот в столичных городах привела к негативным последствиям, так как младенцы доставлялись из некоторых губерний целыми партиями совершенно истощенными и быстро умирали, и такая доставка получила характер преступного промысла.
В начале 1888 г. статс-секретарь Дурново, анализируя состояние призрения малолетних детей, отмечает, что «было время, когда приказы общественного призрения как местные правительственные органы благотворительности, проявляли старание помочь делу учреждения приемных покоев для приносимых младенцев, но деятельность этих учреждений никогда не получала правильной организации и наконец законом (ст. 542, 543 и 544 Устава общественного призрения) вовсе запрещено было открытие в губерниях воспитательных домов, по «дознанным», как сказано, крайним неудобствам, сопряженным с существованием оных». С 1891 г. стали открываться сельскохозяйственные приюты, в которых, наряду с религиозным воспитанием, приучали детей к огородничеству, садоводству, ремеслам и др.
А в 1898 г. по ходатайству Ведомства императрицы Марии Федоровны был отменен закон 1828 г., запрещающий открывать воспитательные дома в провинции. Эти обстоятельства способствовали уменьшению притока детей-подкидышей в столичные воспитательные дома, повысили инициативу местных благотворительных городских и земских организаций по призрению детей.
Новый этап в развитии учреждений для детей связан с деятельностью Попечительства о домах трудолюбия и работных домах Ведомства учреждений императрицы Марии и открытием в 90-х годах XIX века Ольгинских детских приютов трудолюбия. Основная цель этих учреждений, исходя из названия, – приучение к труду. Например, Шихазанский приют открыт «с целью воспитания сирот крестьян и сообщения им первоначальных знаний по сельскому хозяйству...». Цель этих учреждений обусловливала их организационные основы и характер воспитательно-образовательной работы. В детские приюты трудолюбия обычно принимались дети не моложе шести лет, которые могли обслуживать себя и выполнять трудовые обязанности.
Обнищание крестьянства в конце XIX – начале XX века, военные трудности в России привели к росту бесприютных и безнадзорных детей. Это побудило общественные благотворительные организации и земства дополнительно открыть несколько приютов для детей-сирот и детей обедневших родителей и поддержать работу уже действовавших.
Дети в приютах содержались скромно и просто. Их приучали соразмерно возрасту и силам к крестьянскому труду, преимущественно огородничеству и садоводству, несложным видам ремесел и рукоделия. Также, по возможности, дети вели всю домашнюю работу в приюте. Наряду с этим, большое внимание в приюте уделялось религиозно-нравственному воспитанию и физическому развитию призреваемых. Ребенку рано внушали религиозно-нравственную мораль и понятие о покорности и терпении, благодарности за приют. Этим целям во многом была подчинена вся воспитательная работа.
В летний период дети осваивали сельскохозяйственный труд по уходу за садом, огородом, обработке земельного участка. Детей приучали к опрятности, порядку, чистоте.
Несмотря на ограниченные воспитательные возможности детские приюты трудолюбия, как и монастырские приюты, решали жизненно-важные проблемы обездоленных детей: предоставляли им жилище, одежду и питание. Воспитание детей осуществлялось в процессе организации их жизнедеятельности.
1.3 Нормативно-правовая база социально-педагогической поддержки детей-сирот в истории России
Социальное сиротство - это тяжелая, неестественная ситуация, когда родители по разным причинам не воспитывают своих детей. На Руси призрение детей - сирот развивалось вместе с внедрением христианства и возлагалось на князей и церковь. «Власть родителей над детьми, и при этом власть обоих родителей, была признана у нас уже во времена язычества», вплоть права родителей отдавать своих детей в рабство.
В древние времена авторитет родителей «был весьма велик и проявлялся и охранялся весьма сильно. У славянских народов далекого прошлого дети освобождались «по смерти одного из родителей из под власти другого». Становились они свободными от власти другого родителя и тогда, когда тот вступал в повторный брак.
Полное подчинение ребенка воле родителей преследовало и другую цель: сохранение в загробной жизни условий жизни, существовавших на земле. Исследователи обычаев древней Руси обнаружили «умерщвление грудных младенцев над телами воинов Святослава».
После крещения на Руси (988 год) церковь постепенно начинает брать на себя то, что раньше регулировалось обычным правом. Начинает приобретать все большее распространение христианская семейная мораль. Теперь Русь берет жизнь детей под сохранение своих законов.
Великий князь Владимир I поручил в 996 году общественное призрение, куда входила и помощь сиротам, попечению и надзору духовенства. Великий князь Ярослав учредил сиротское училище, где призревал и обучал своим иждивением 300 юношей. Призрение бедных и страждущих, в том числе и детей, рассматривал как одну из главнейших обязанностей и Владимир Мономах. В своей Духовной Детям он завещал защищать сироту и призывал: «Всего же паче убогих не забывайте, но елико могущее по силе кормите, снабдите сироту».
В те далекие времена, когда еще не существовало единого государства Российского, призрение детей-сирот было частным делом князей, либо возлагалось княжеским государством на церковь. Но в любом случае оно осуществлялось из религиозных, моральных побуждений, рассматривалось как богоугодная акция. Поговорка того времени гласит: «Не постись, не молись, а призри сироту».
Существовали в древние времена и конкретные способы защиты осиротевшего ребенка путем его усыновления или передачи на опеку. Усыновление как искусственное «сыновство», как прием «стороннего» в состав семьи, совершалось в России издревле, то есть и в пору язычества.
Таким образом, усыновление знали и времена, когда существовала древняя семья с патриархальным отцом семейства во главе, в которую одинаково входили «и дети, и рабы, и принятые в семью (примаки) из чужой семьи». Но со временем все более отчетливым становится намерение усыновителя иметь наследника, который бы поминал души бездетных супругов.
Опека над несовершеннолетними своими корнями уходит далеко вглубь истории. Потребность в ней существовала во все времена, даже в эпоху господства большой патриархальной семьи. И всегда она связана с заменой родительской власти. Именно этот мотив, это обоснование и это оправдание учреждения опеки и проявляются у всех народов. Но первоначально опека возникает не столько по соображениям нравственного порядка - позаботиться о сироте, сколько ради соблюдения интересов его родственников - претендентов на имущество в случае смерти малолетнего. На первых порах именно поэтому опека представляла собою право этих родственников.
Забота об осиротевших детях претворялась в жизнь по-разному. Они нередко попадали в монастыри, где их воспитывали, кормили и одевали. Существовало в то время даже такое понятие как «монастырские детеныши», в число которых попадали и осиротевшие бедные разоренные дети боярские, у «которых отцы и матери «посечены». А в некоторых монастырях, например, Кирилло-Белозерском, существовали детские приюты «под именем голышни». Они находились под присмотром специально приставленного к ним старца. Монастырь этих сирот брал «на корм», одевал. По мере их «подрастания» «приспосабливал» к различным работам. Подросших переводили на более ответственные работы (в повара). Трудились несовершеннолетние воспитанники монастыря и «на пашне». Осиротевших детей брали и в зажиточный дом, где благочестивые отцы семейств их воспитывали и обучали какому-нибудь занятию, а по достижении совершеннолетия отпускали, что называлось «благословлять в мир». Вместе с тем бытовало и преступное отношение к осиротевшим детям. По свидетельству Н. Костомарова в ХVII веке служилые люди торговали самым бессовестным образом женским полом в Сибири. «Они насильно брали беспомощных сирот-девиц и продавали их».