Смекни!
smekni.com

Социокультурная самоидентификация современного российского студенчества: региональный аспект (стр. 3 из 25)

Для концептуализации особенностей самоидентификационных процессов в современной России необходимо обратиться к анализу эвристического потенциала существующих подходов к данной проблематике как в отечественной, так и зарубежной науке. Однако прежде необходимо рассмотреть вопрос о понятии «идентификация»

В зарубежной и отечественной литературе представлено множество определений социальной идентификации, которые можно объединить в две группы:

·теоретическую – основанную на теоретико-методологических разработках, прежде всего, психологов;

·эмпирическую – формирующуюся в рамках социологической науки.

Впервые термин «идентификация» был введен в 1921 году австрийским психологом З.Фрейдом в работе «Психология масс и анализ Я». Именно он начал трактовать идентификацию как цент, механизм, обеспечивающий способность «Я» к саморазвитию, бессознательное отождествление субъекта с объектом, мотивом которого могут быть страх потери любви страх перед наказанием. Идентификация – группообразующий фактор, помогающий выйти за пределы «Я» и почувствовать переживание других. Идентификация способствует социализации, то есть делает человека готовым принять социальные нормы в качестве своих внутренних установок, как руководство к действию, а также способным на объективную и дифференцированную самооценку[10]. Теория психоанализа З.Фрейда объясняла любое самоотождествление с социальной группой как результат функционирования постоянного и универсального психологического механизма, подсознательно выделяющего различные группы как «свои» и «чужие».

Американский социолог Э. Эриксон является основателем теории идентичности, им был введен в научный оборот термин «идентичность». В своих исследованиях основное внимание он уделял проблемам формирования идентичности человека как таковой, которую он видел в развитии, как универсальную, в первую очередь, адаптационную структуру, как некий «процесс организации жизненного опыта в индивидуальное Я»[11]. Он определяет социальную идентичность как чувство органической принадлежности индивида к его исторической эпохе и типу межличностного взаимодействия, свойственному данной эпохе[12]. Социальная идентичность, выступающая здесь как сторона персональная, интегрирует человека в групповые взаимосвязи, солидаризирует его с социальными, групповыми идеалами. Э. Эриксон выделяет групповую идентичность как включенность в различные общности, подкрепленную субъективным ощущением внутреннего единства со своим социальным окружением; и психосоциальную идентичность, которая дает человеку ощущение значимости своего бытия в рамках данного социума[13]. Э. Эриксон кроме этого сделал вывод, что психосоциальный кризис – это неизбежный этап на пути саморазвития личности от утраченной прежней идентичности к обретению новой, более зрелой. Последователи же Э. Эриксона делают вывод о том, что кризис идентичности как массовое явление обусловлен глубокими трансформациями в обществе. Под влиянием социального кризиса происходит постепенный распад ценностно-нормативных систем, связей и отношений, положенных в основу социокультурной организации общества, вынуждает людей искать новые ориентиры для осознания своего места в трансформирующемся социуме[14].

Современные психоаналитические (мотивационные) модели идентичности Дж. Марсиа, А. Ватермана являются динамичными. Внимание, прежде всего, уделяется анализу четырех типов личностной идентичности, соответствующие определенным стадиям ее развития:

·предписанная идентичность;

·диффузивная идентичность;

·кризис идентичности;

·достигнутая идентичность.

Данные типы идентичности выделены на двух параметрах, во-первых, наличие или отсутствие кризиса – состояния поиска идентичности, во-вторых, наличие или отсутствие единиц идентичности – личностно значимых идей, ценностей, убеждений[15].

Довольно интересная позиция в определении социальной идентификации связана с именем немецкого философа, социолога и психолога Э. Фромма. Согласно его концепции, человек в современном обществе объективно находится в состоянии, предрасполагающем порвать его «первобытные связи» с природой и обрести свое «истинное» рождение, а именно «персональную идентичность». Соотнесение себя с какими-либо идеями, ценностями, социальными группами и есть, по мнению Э. Фромма, «одна из ведущих человеческих потребностей, составляющая самую сущность человеческого бытия»[16], формирующая также социальную идентичность человека. Потребность к самоопределению, самоидентификации всегда была важной потребностью человека. Э. Фромм считал, что эта потребность укоренена в самой природе человека, исходит из самих условий человеческого существования и служит источником наших интенсивных устремлений[17].

Рассматривая проблему социальной идентичности на уровне различных социальных групп, Э. Фромм оперировал понятием «социальный характер», который, по его мнению, представляет собой «совокупность черт характера, присутствующая у большинства членов данной группы и возникшая в результате общих для них переживаний и общего образа жизни»[18]. Таким образом, социальная идентификация, существующая среди членов любой социальной общности, обусловлена двумя основными моментами: психологическими свойствами конкретной личности и особенностью социальных характеристик индивида.

Вслед за Э. Фроммом американский психолог А. Маслоу выделяет потребность человека в самоидентификации в качестве третьей базовой потребности наряду с физиологическими и социальной защищенности[19].

Английский психолог Э. Гидденс в работе «Современность и самоидентичность» выделяет три основных черты современности, которые одновременно являются и причинами обострения проблемы самоидентичности. Это, во-первых, крайний динамизм социальных систем – неимоверно возросшая скорость изменения всех процессов, имеющих место в обществе; во-вторых, глобализация социальных процессов – различные районы мира социально и информационно втянуты во взаимодействие друг с другом; в-третьих, появление особых социальных институтов. В связи с этим самоидентификация человека может реализовываться на различных уровнях – индивидуальном и социальном, и в разных формах – национальной, этнической, культурной и других, отличающихся своей направленностью. Фокусом исследования Э. Гидденса выступает процесс возникновения новых психосоциальных механизмов личностной идентификации, которые формируются под влиянием трансформирующихся институтов современности и, в свою очередь, трансформируют эти институты[20].

Близкой к позиции Э. Фромма была концепция одного из его современников Г. Зиммеля, который считал, что поведение индивида представляет собой феномен «подражания», и сделал вывод о том, что функция последнего в том, что подражание «освобождает индивида от муки выбора и позволяет ему выступать как сознание группы»[21].

М. Шериф, Д. Кэмпбелл и другие являясь сторонниками ситуативного подхода и критикуя представителей психоаналитической концепции, отводили приоритетное место исследованию в рамках межгруппппового взаимодействия социогрупповому аспекту идентификации личности, считая, что агрессия и солидарность являются не индивидуальными проявлениями, а феноменами, присущими социальным группам[22].

В конце 70-х – начале 80-х годов ХХ века на основе критики ситуативного подхода возникла теория самокатегоризацииДж. Тернера согласно которой «актуализация личностного уровня идентичности подавляет социальный полюс самокатегоризации, снижая количество ролевых, стереотипных самопроявлений, и наоборот, актуализация групповой идентичности тормозит установки и поведение, порождаемые личностным уровнем самокатегоризации и ведет к деперсонализации»[23]. Дж. Тернером был сделан вывод о существовании прямой зависимости между деперсонализацией восприятия и высоким уровнем социальной идентичности. Таким образом, любое определение индивидом самого себя через некие, имеющие социальное значение признаки, самоотнесение с осознанно распространенными социальными группами и объектами влечет за собой изменение личностного восприятия окружающей действительности.

Много общего с теорией самокатегоризации имеет концепция социальной идентичности Г. Тайфеля, которая четко различает уровни персональной и социальной идентичности, образующие собой «два полюса одного биполярного континуума»[24], определяющего поведение и формы межгруппового взаимодействия. При этом особое внимание уделяется тому, как происходит изменение личностного восприятия под воздействием социальных факторов и трансформации социально-групповых категорий в категории самосознания личности. Центральной идеей данной теории является тезис о том, что индивиды склонны определять себя в плане своей принадлежности к социальной группе[25].

Общее концепций Дж. Тернера и Г. Тайфеля в том, что они связаны с утверждением значимости феномена идентичности, а именно важнейшего его аспекта – социальной идентичности, которая данными авторами представляется, прежде всего, как результат межгрупповых отношений.

Разработчики теории социальных представленийС. Московичи, Ж.-П. Кодол, Д. Жоделе и другие – сделали вывод о тесной взаимосвязи между когнитивными процессами на уровне личности и макросоциальными процессами. Представители данного направления определяют социальное представление как сеть понятий, утверждений и объяснений, рождающихся в повседневной жизни в ходе межличностной коммуникации, подчеркивая, что социальные представления являются одним из факторов формирования социальной идентичности личности[26].