В рамках микросоциологических подходов приоритетное значение отводится двусторонности процесса социальной идентификации: внешняя и внутренняя идентификации личности.
Для современного типа личности характерно наличие множественной социальной идентичности, детерминированной многообразием позиций индивида в различных социальных полях.
Интегративный подход позволяет показать, что на пересечении макро- и микросоциальных плоскостей анализа личностная идентификация представляется как динамичный процесс, а социальная – приобретает методологическую основательность, что позволяет избежать психологизма, сводящего идентичности к типологическим характеристикам личности, а также социологического детерминизма, рассматривающего идентичности как элементы социостратификационной структуры общества.
Сущность феномена социальной самоидентификации заключается в том, что он обеспечивает индивидам чувство принадлежности к определенной социальной группе. Социальная идентичность проявляется в деятельности индивида и выполняет функцию связующего элемента между личностью и субъектом. Именно механизм социальной идентичности позволяет определить социальное значение своего «Я» (самоидентификация личности) и других деятелей (внешняя идентификация).
КТО ВВЕЛ ТЕРМИН САМОИДЕНТИФИКАЦИЯ, КАКИЕ ОПРЕДЕЛНИЯ
Современное российское общество нередко характеризуется как общество неопределенности, в котором, с одной стороны, оказываются невостребованными традиционные идентификационные системы, с другой – начинают формироваться механизмы новых социогрупповых идентификаций, в результате чего социокультурный контекст процесса самоидентификации личности обусловлен рядом факторов.
Самоидентификация как явление, формирующееся в процессе социализации, как правило, институционализировано, то есть связано с основными социальными институтами и проявляется в поведении, соответствующем институциональным требованиям. Современное общество заинтересовано в высокой степени самоидентификации принадлежащих ему индивидов. Это, с одной стороны, повышает эффективность социального контроля со стороны общества, а с другой – способствует развитию индивидуальности, которая тем развитее, чем больше человеком освоена социальность. Поэтому разрушение или резкое изменение социальных регуляторов – институтов – приводит к массовой утрате идентификации, ведет к поиску её новых форм и даже девиантному поведению.
Для современного российского общества характерны модернизационные процессы, вызванные, прежде всего, реорганизацией экономической и социально-политической сфер жизни общества, а также усложнением социально-стратификационной системы. Как отмечает Т.И. Заславская, «достаточно быстрое преобразование социетального типа общества, обусловлено, в первую очередь, не внешними, а внутренними потребностями системы»[50]. Следствием трансформационных процессов в обществе являются изменения институциональной структуры и как следствие происходят преобразования в социальной структуре общества и его культуре, изменениям подвергаются институциональные системы, в том числе и система ценностей и моделей социального поведения.
Причина кризиса самоидентификации заключена в самом человеке и выражена в отчуждении современным человеком своей сущности в социальную реальность, в преимущественной социальной самоидентификации современного человека. В условиях современного общества ограниченность самоидентификации человека социальной сферой является одной из причин проблематизации самоидентичности человека.
Для современного российского общества характерны не только сугубо специфические тенденции, но всеобщие мировые, среди которых:
·глобализация мирового пространства;
·интеграция и дезинтеграция в экономической, политической, образовательной и других общественных сфер.
Перечисленные тенденции оказывают самое непосредственное влияние на идентификационные процессы, в том числе на процесс самоидентификации личности, приобретая планетарный характер и проявляясь на различных уровнях: мировом, региональном, межнациональном и локальном.
Социальная самоидентификация особую актуальность приобретает в обществе модерна, которую также называют эпохой «современности», эпохой «индустриального общества» и т.д. Если сравнивать идентификационные процессы традиционного общества и общества модерна, то следует отметить, что в традиционных обществах социальный статус индивида жестко регламентирован рядом факторов, среди которых принадлежность к общине, сословию и т.п.
В эпоху модерна очень резко изменяются макросоциальные условия жизнедеятельности людей, в результате чего происходит параллелизация процессов социальной дифференциации и индивидуализации, а также расширяется спектр потенциальных идентификационных признаков: профессиональных, политических, стилевых, мировоззренческих и т.д. Кроме того, возрастает личностная потребность в самоопределении относительно различных общностей.
Для культуры постмодерна характерна рефлексивность и мозаичность, когда происходит тесное переплетение и взаимовлияние институциональных изменений и внутриличностных трансформаций[51]. Социологи констатируют, что в данный временной период социальные модели все более усложняются и становятся менее четкими; размываются границы между социальными нормами и социальными отклонениями, позволяющими каждому индивиду самоопределиться методом противопоставления. Как отмечает И.В. Рассолова, традиционные субъекты девиации: умалишенные, преступники, проститутки, сексуальные меньшинства, получают легитимацию и повышение социального статуса и как следствие, в современном идентификационном пространстве оказываются на равных позициях с образом «нормального человека». Личность эпохи постмодерна прибывает в растерянности от частых трансформаций идентификационных моделей. Феномен релятивизации культурных моделей и ценностей является одновременно и результатом, и причиной постоянных социальных изменений, характерных для современных и постсовременных обществ. Индивиды обретают право на самостоятельного выбора в отношении потребительских благ, личного жизненного пути, референтной системы ценностей и т.п. Средства массовой информации участвуют при этом в процессе расширения поля ценностей и моделей референции, отражая все, что происходит в мировом сообществе[52].
Учитывая вышеперечисленные особенности современного процесса самоидентификации, следует определить сущность современной социокультурной ситуации и выявить ее специфические черты.
Смене советского строя сопутствовало разрушение всей социальной системы, трансформационные процессы в социальном пространстве постсоветской России были направлены по двум векторам развития: вертикальном (уровни) и горизонтальном (подсистемы, сферы).
Специфика идентификационных процессов в современном российском обществе детерминирована, прежде всего, распадом советского идентификационного пространства. Современное российское общество находится в высокоактивной стадии социальных трансформаций, когда ключевыми характеристиками становятся неопределенность и нелинейность, то есть непредопределенность, что отличает его от стабильно трансформирующегося общества западных стран с прогрессирующей экономикой и устойчивой социально-политической системой[53]. Данные характеристики распространяются на всю социальную систему. На микроуровне социальная нестабильность проявляется усилением аморфности и непредсказуемости социальной ситуации, в которой живут и действуют индивиды. Если рассматривать процесс личностной адаптации в стабильных системах, то он заключается, прежде всего, в приспособлении индивида к относительно стабильным внешним условиям. В условиях трансформирующегося российского общества процесс личностной адаптации перерастает в сложные субъект-объектные отношения, при которых изменения касаются не только объекты трансформации – социальные институты, социальные общности, ценности и т.п., но и самих субъектов трансформации. Таким образом, в таких условиях социальная идентификация принимает на себя и выполняет для индивида адаптивно-защитную функцию.
Н.Ф. Наумова, исследуя влияние переходных социальных структур на личность, сделала вывод о том, что наиболее эффективным с точки зрения адаптации и социальной успешности «ответов» человека на социальную неопределенность является усиление гибкого социального поведения и смене жизненных стратегий вслед за сменой «правил игры», по которым функционирует нестабильная социальная система[54], и выделила три основных типа жизненных стратегий личности в условиях социальных трансформаций:
·первый тип характеризуется успешной внешней адаптацией, формирующейся на новой, четко организованной системе ценностных ориентаций. Представители данного типа восприимчивы к внешним: экономическим, информационным, статусным и другим воздействиям, ориентированы на настоящее и будущее, а объектами социальной идентификации выступают первичные и профессиональные общности;
·второй тип основывается на эффективной внутренней адаптации, формирующейся на фундаментальности и устойчивости базовых ценностных ориентаций и невосприимчивости к внешним воздействиям. Как правило, в качестве объектов социальной идентификации выступают большие социальные общности, а жизненные стратегии фиксируются на прошлом и отдаленном будущем.