Маркс, однако, был слишком серьезным ученым, чтобы за своим утопическим мессианством не видеть более сложной реальности классовой структуры. Дихотомическое видение этой структуры дополнялось у него пониманием существования других классов, слоев и групп помимо двух главных. Более того, вопреки своей упрощенной концепции борьбы двух классов, Маркс дал блестящие образцы анализа сложных взаимоотношений между различными социальными группами, находящимися внутри и вне выделенных им классов-антагонистов.
В современном буржуазном обществе, помимо пролетариата и буржуазии, Маркс, в частности, рассматривает в качестве классов землевладельцев и мелкую буржуазию ("переходный класс, в котором взаимно притупляются интересы двух классов... "). Иногда он обозначает как "фракции" более широкого класса такие социальные категории, которые осознают свои классовые интересы. Маркс использует такие понятия, как "слой", "промежуточный слой", "промежуточное сословие", "промежуточные классы", "средние классы", "либеральный средний класс" и т.п.
Необходимо отметить многозначность марксова термина "класс". Одни и те же категории выступают у него то как класс, то как часть класса, то как сословие. Класс земельных собственников он рассматривает иногда как часть класса буржуазии, иногда как самостоятельный класс.
Хотя Маркс и признает существование в современном капиталистическом обществе других классов и слоев, помимо буржуазии и пролетариата, все они, с его точки зрения, в перспективе должны исчезнуть. Это относится и к осколкам, "пережиткам" прежних формаций, и к средним, промежуточным слоям, которые должны быть размыты и раствориться среди главных классов-антагонистов. Маркс предсказывает "неизбежный при современной системе процесс гибели средних буржуазных классов и крестьянского сословия..."
Предсказания Маркса об исчезновении средних классов, об абсолютном и относительном обнищании пролетариата при капитализме к настоящему времени не осуществились. Представление о том, что социальное развитие - это непрерывная борьба классов, выступающая в качестве движущей силы этого развития, было, разумеется, односторонним и упрощенным. Оно фиксировало внимание только на классовом конфликте, оставляя без внимания, во-первых, внеклассовые социальные конфликты, во-вторых, сотрудничество между классами. В работах Маркса для социологического изучения классов имели значение не столько его классовые дихотомии и прогнозы, сколько сам акцент (зачастую чрезмерный) на роли социальных конфликтов, анализ экономических факторов этих конфликтов, исследование положения и взаимодействия различных классов и групп в конкретных обществах и социальных ситуациях.
Занятие чистой наукой представлялось Марксу делом преходящим, которое в будущем обществе исчезнет вместе с исчезновением разделения труда и сольется с практической деятельностью. Он отрицательно относился к социальным ученым, ограниченных рамками академической науки и признанием существующих социальных институтов. Нежелание или боязнь признать необходимость революционного обновления этих институтов он считал не только проявлением аморализма, но и тормозом в поиске научной истины "до конца". По иронии судьбы, однако, он все-таки вошел в историю науки, той самой академической, "буржуазной" науки, которую он ненавидел, презирал и третировал
С самого начала и, прежде всего он социолог и экономист капиталистического строя. У Маркса была теория этого строя, участи, уготованной при нем людям, изменений, которые он должен претерпеть. Будучи социологом-экономистом того, что он называл капитализмом, Маркс не имел ясного представления о том, каким будет социалистический строй, и, не переставая, говорил, что человек не может наперед знать будущее. Значит, вряд ли есть смысл гадать, кем стал бы Маркс: сталинистом, троцкистом, хрущевцем или сторонником Мао Цзэдуна. Марксу повезло - или не повезло - жить столетие тому назад. Он не ответил на вопросы, которые встают перед нами сегодня. Мы можем ответить за него, но это будут наши, а не его ответы. Человек, в особенности марксистский социолог (ибо Маркс все-таки имел некоторое отношение к марксизму), неотделим от своей эпохи. Задаваться вопросом, о чем бы думал Маркс, живи он в другом веке, - значит спрашивать себя, о чем думал бы другой Маркс, а не настоящий. Ответ дать можно, но он будет недостоверным и принесет сомнительную пользу.
1. Арон Р. Этапы развития социологической мысли. М., 1993.
2. Баразгова E. G. Американская социология. Традиции и современность. Курс лекций. Екатеринбург, 1997.
3. Гофман А.Б. Семь лекций по истории социологии. М., 1997.
4. Громов И., Мацкевич А., Семенов В. Западная социология. Санкт-Петербург, 1997.
5. История социологии / Под общ. ред. А.Н. Елсукова и др. Минск, 1997.
6. История теоретической социологии. В 4-х т. Т.1-3. М., 1997.
7. Смелзер Н. Социология. М., 1994.
8. Туров И.С. Общество как социальная система // Социально-политический журнал. 1994. № 7-8.