Попытка рационализации социальной системы путем законодательного введения новых институтов может увенчаться успехом, если она опирается на изменения не только в социальной системе, но и в жизненном мире.
Во втором параграфе «Колонизация и герметизация жизненного мира россиян в процессе социального конструирования новой реальности» рассматриваются эффекты, порождаемые воздействием системы на жизненный мир, а также ответная реакция жизненного мира.
Любые значимые перемены в обществе – это изменение модуса возможности и модуса действительности. С позиции социологии знания социальная реальность – это набор значений, позволяющих жить среди людей, понимать их намерения, участвовать в коммуникации, что и представляет интерсубъективный жизненный мир, хотя механизм формирования социальной реальности и механизм формирования жизненного мира различны. Их можно было бы артикулировать в терминах естественного и искусственного, поставить в соответствие паре «индивидуальное сознание – общественное сознание». Социальную реальность, конструируемую как нечто механическое, а жизненный мир, живущий своей органической жизнью, невозможно помыслить друг без друга.
Реальность повседневной жизни содержит схемы типизации, эти схемы позволяют быстрее ориентироваться в универсуме значений. Типизации предшествуют формированию целей и ценностей, а также предшествуют объективации субъективного социального опыта и создают необходимый материал для этого важного действия. Институты – это также объективированные знания, потому что институт возникает там, где есть типизация. Это и есть основа социальной реальности, содержащая в себе знания о ролях, как об элементе знания. Социальный запас знания дифференцирует реальность по степени знакомства.
Одним из главных векторов социального, политико-правового и хозяйственно-экономического реформирования второй половины 80-х и начала 90-х годов была мысль о том, что сила страны заключается в предпринимательской активности ее граждан. Творческое и созидательное начало должно было стать той самоорганизующейся силой, позволяющей обществу догнать «цивилизованные страны» и по уровню свобод, и по качеству жизни, и по содержанию взаимодействия индивида и коллектива. Освобождение от сдерживающего и парализующего влияния на личность со стороны тоталитарного государства должно было раскрепостить и вдохновить россиян. Все многообразные формы жизни, придушенные гнетом мобилизационной экономики и директивного управления, должны были достичь освобождения и расцвета. Но этого не произошло и не могло произойти.
В третьем параграфе «Системные изменения и эволюция жизненного мира россиян: проблема согласования» поднимается тема взаимодействия жизненного мира и социальных систем и влияния кризисных явлений на изменения в жизненном мире.
В самой природе модерна заложены системные кризисы. Для их преодоления экономические и политические институты принимают меры , способствующие оптимизации параметров функционирования системы, что «пагубно» влияет на жизненный мир, вызывая в нем патологии и кризисы. В результате разрушений в системе институтов и в системе ценностей одна часть значений символического универсума полностью исчезает, а другая часть сохраняется. Одновременно с этим из различных смыслообразующих практик в универсум приходят новые значения и все они неоднородны. Что-то привносит пропаганда, что-то является результатом переосмысления прежней системы ценностей, что-то «родом» из архаического и периферийного. Оформляющим и селектирующим началом здесь служит персональный опыт выживания или его крайнего воплощения – обогащения. Различными стратегиями выживания обусловлены и различные типы символических наборов.
При самоописании кризисного социума стремительно возрастают семантические затраты, ибо большинство действий становятся все более бессмысленными или меняют прежнее значение на новое, которое должны быть вписаны в другие системы действий. Возникает необходимость объяснять ряд действий, прежде представлявшимися «само собой разумеющимися» и не нуждающимися в объяснении. В терминах веберовской теории социального действия это значит, что ряд традиционных действий выведен из пространства традиции и переведен в разряд целерациональных и ценностнорациональных.
Жизненный мир россиян испытывает нагрузку, связанную с модернизацией, трансформацией и со стремительными разрушениями социальности. Прежде советские граждане имели меньше возможностей для выбора, меньший разрыв в уровне доходов и несущественным имущественным неравенством. Элита и столичный житель имели иной набор предлагаемых услуг, нежели представитель периферии. Но такого разнообразия жизненных стратегий, сценариев и разноуровневости возможностей в социалистическом обществе не было. Это требует расширения семантических и дискурсивных возможностей для описания, формулирования, объяснения и оценки жизненных стратегий.
В четвертой главе «Социальное самочувствие и жизненные стратегии в условиях трансформации современного российского общества», состоящей из двух параграфов отдается предпочтение анализу и интерпретации первичного социологического материала, полученного посредством анкетирования и глубинного качественного интервью.
В первом параграфе «Социальное самочувствие как характеристика эволюции жизненного мира россиян» подводятся итоги анкетного опроса, посвященного изучению социального самочувствия как важнейшей характеристики жизненного мира россиян.
В современной России наблюдается очередной этап глубокой социокультурной трансформации, который протекает на фоне стабилизации политико-экономической сферы. Проанализированы и сравнены ситуации, сложившиеся в каждый период времени реформирования российского социума, через выявление реакции населения на модернизационную политику и определение их социального самочувствия, которое проявляется в социальной и правовой защищенности, уровне материальной обеспеченности, степени доверия властям, отношении к проводимым реформам, а также доминирующих социальных установках. Это дает возможность отразить реальную картину состояния социальной среды, которая влияет на поведение людей через формирование ценностных ориентаций, установок и норм.
Источником противоречий в обществе выступает нарушение или отсутствие социальной коммуникации, т.е. правильного истолкования смыслов любого рода действий всеми участниками интеракции. В условиях отсутствия достаточного контроля со стороны властей, проводящих реформы, возникшие коммуникативные «разрывы» компенсируются за счет стратегий выживания формируемых исходя из преодоления таких социальных явлений как бедность, беззаконие, неудача, одиночество, упадок, бездушность, бессилие, безработица, носящих характер «антиценностей». Результаты проведенных социологических исследований позволяют утверждать, что большинство опрошенных оценивают свое социально-экономическое положение до 1991 года как хорошее, в то время как в нынешних условиях живут в постоянном беспокойстве по поводу обеспечения себя и своей семьи (Таблица 1).
Таблица 1.
Как бы Вы оценили свое социально-экономическое положение до 1991 года?
| Возраст | Очень хорошее | Хорошее | Сносное | Плохое | Очень плохое | Затрудняюсь ответить |
| 45-55 | 4,0% | 39,7% | 17,9% | 5,4% | 0,8% | 0,8% |
| 55-65 | 0,8% | 7% | 5,3% | 1,5% | ||
| 65-70 | 1,5% | 6,3% | 3% | 1,5% | ||
| 71-75 | 0,8% | 0,8% | ||||
| Больше 75 лет | 1,5% | 1,5% |
Принято считать, что основу правового государства определяет средний класс. В России началом реформ границы бывшего среднего базового слоя были размыты настолько, что многие перешли в более низкие социальные слои. Из высказываний респондентов только 10,9% указывают на полное удовлетворение своими позициями.
Социальное благополучие во многом определяется уровнем доходов населения и доступностью к ресурсам. Большинство граждан советского общества могли рассчитывать на получение материальных благ и уважения в обществе через профессиональную сферу деятельности (Таблица 2). Это реализовалось благодаря доступу к образованию всех уровней и получению связанных со статусом привилегий со стороны государства.