Межличностные отношения представителей разных этносов регулируются двумя противоположно направленными тенденциями. С одной стороны, можно наблюдать любопытство, желание познакомиться с иной, чем своя собственная этнической идентичностью, стремление к разнообразию, проявляющееся в том, что внешность непохожего на субъекта человека кажется ему более привлекательной. С другой стороны, ощутимо действие защитных, охранительных сил этноса, побуждающих конкретного представителя этноса воздерживаться под разного рода предлогами от межэтнических браков или, если такой брак все-таки имел место, заботиться о том, чтобы дети, выросшие в межэтническом браке, сохранили в той или иной форме свою принадлежность к этносу субъекта. Есть основания полагать, что с возрастом последняя тенденция может усиливаться.
Влияние защитных, охранительных сил этноса ослабляется в двух случаях:
1) кризисные явления в рамках того этноса, к которому субъект принадлежит;
2) кризисное состояние самого субъекта, вызывающее у него проблемы в отношениях с представителями своего этноса (в этом случае другой этнос, хотя бы на время, может показаться более привлекательным) [11,с.222].
Кризисные явления в рамках того этноса, к которому субъект принадлежит, могут приводить к массовым межэтническим бракам и формированию новых этносов. Но происходит это лишь в том случае, когда присущая этносу внутренняя способность к саморегуляции полностью исчерпана. В молодом возрасте, когда в основном заключаются браки, у части молодых людей может возникать ложное, преждевременное ощущение, что положительное значение их этноса полностью исчерпано. Это побуждает их стремиться к интеграции в иной более успешный этнос или же делает для них привлекательной культуру космополитизма. Первым робко заявляющим о себе признаком привлекательности культуры космополитизма является просто допущение на уровне сознания её для себя возможности. Ощущение того, что положительное значение собственного этноса исчерпано, может субъективно ощущаться даже как просто полное отрицание ценности своего этноса в прошлом, настоящем и будущем, как враждебное отношение к нему. Все это ослабляет влияние защитных охранительных сил этноса и усиливает побудительную силу любопытства, желания познакомиться с иной, чем своя собственная этнической идентичностью, стремления к разнообразию [11,с.222].
Ощущение того, что положительное значение собственного этноса полностью исчерпано, может приобретать форму характерного сочетания с состоянием влюбленности. В основе состояния влюбленности лежит неразрешенный внутренний конфликт между стремлением человека к совершенному и несовершенством образа окружающего мира, формирующегося при взаимоотношениях с ним. Конструктивное разрешение этого конфликта предполагает: