Возможность и необходимость участия населения в работе местных органов подчеркивается «типовыми» ответами: «Каждый человек может принимать участие и высказывать свое мнение по проблемам района, где он живет». При этом реализация данной власти осуществляется выборными общественными комитетами, «органами народного управления», состоящими «из активных местных жителей», которые обязаны поддерживать постоянный контакт с избравшими их жителями. Подобный комплекс социальных установок, свойственный незначительной части респондентов, в концентрированном виде характеризуется четким представлением о функционировании самоуправленческих структур на самом низовом уровне (дом, микрорайон, поселок) при недопустимости вмешательства в их работу муниципальных органов.
Однако две трети опрошенных проявили традиционный патернализм, слабое знакомство с организационно-правовыми реалиями и личную незаинтересованность в активной самодеятельности. Одна треть респондентов определяет понятие «местное самоуправление» через органы власти городского и районного (иногда даже республиканского) уровня: мэрия, администрации районов и городские советы. Основным критерием градации, по мнению данной части опрошенных, выступает выборность подобных структур. Исходя из рассмотренных ответов, можно утверждать, что различие между государственным и муниципальном управлением не осознается значительной частью населения. Еще одна треть опрошенных относит к местному самоуправлению управленческие звенья более низкого уровня (поселковые советы, муниципальные органы), т.е. в систему местного самоуправления включаются все органы, в компетенцию которых входит решение местных проблем. Наиболее типичный ответ: местное самоуправление - это «орган, куда мы можем обратиться, который ближе простым людям». Отсутствие в массовом сознании единого, адекватного представления о местном самоуправлении, а тем более доминирования представлений о его «народности», относительной независимости от государства объясняется рядом причин, выявленных в ходе проведенного социологического опроса.
Прежде всего, это отсутствие диалога, слабая степень непосредственного взаимодействия населения и местных властей: 59,5% респондентов в органы местной власти не обращались вообще, 18% обращались очень редко, 15% - редко. Высокий процент «не обращающихся» можно объяснить слабой эффективностью решения поставленных гражданами проблем. «Игра не стоит свеч» в силу потерянных индивидом физиологических, организационно-временных и прочих усилий. Как утверждает проф. С.А.Кравченко, анализирующий в своей статье нелинейные реалии российского общества в контексте гуманистической концепции Томаса Лукмана, «немногочисленные попытки реформировать страну по пути развития самоуправленческой инициативы социальных агентов, институционализации прав человека и индивидуальных свобод встречали противодействие со стороны бюрократов-чиновников и сталкивались с инерцией социальной субъективности многих граждан, особенно рельефно проявляющейся в периоды эволюционного развития».
Признавая наличие бюрократического противодействия и высокий уровень инерции населения, мы не считаем ситуацию катастрофической, ибо, по данным социологического опроса, 47% граждан, решившихся обратиться в мэрию или районную администрацию, считают, что привлечение данного «административного ресурса» позволило им полностью решить насущную проблему и только 8% опрошенных «отказали в помощи». При этом вызывает настороженность достаточно высокая цифра (45%) не разрешенных проблем: «выслушали, но ничем не помогли».
В чем заключается причина подобной «неразрешенности» отсутствие властных полномочий, финансово-правовых ресурсов, профессиональная некомпетентность, бюрократическая заторможенность или завышенные требования населения? Результаты опроса свидетельствуют, что население, не погруженное в научные, теоретико-методологические дискуссии о самоорганизации и субсидиарности, не рассматривает местную власть «низового» уровня как властный институт, оказывающий реальное влияние на жизнедеятельность региона.
Респондентам был предложен перечень органов всех уровней власти с просьбой выбрать «ответственных» за решение злободневных проблем города. В результате выяснилось, что с низовыми органами местного самоуправления связывают ответственность только 33% респондентов. Не менее значительно, по мнению населения, влияние республиканской власти - 30% респондентов. Ответственность за решение городских проблем на федеральную власть «возлагают» 19% респондентов (16% затруднились ответить).
К основным проблемам, которые местная власть «не способна решить» или «пытается, но с недостаточной степенью эффективности», респонденты относят жилищно-коммунальные - 56%, безработицу - 35%, низкую заработную плату - 31%, бытовые проблемы города (освещение улиц и дворов, неработающие лифты и т.д.) - 30%, уровень медицинского обслуживания - 25%, экологическую обстановку -23%, коррупцию в городских структурах - 23%, распространение наркомании - 22%, уличную преступность - 20% [34].
Разумеется, представленные респондентами социально-экономические проблемы являются сферой компетенции не только местного самоуправления, но и соответствующих субъектов экономики - собственников, руководителей предприятий, бизнесменов. Однако российские реалии обязывают властные органы городов и районов «не уходить» из сферы действия экономических проблем. Поэтому местные органы власти находятся в парадоксальном положении: с позиций теоретического «должного» им необходимо покинуть сферу прямого директивного руководства экономикой, но практика реального бытия диктует иные правила поведения. События последних лет подтверждают наличие очередного российского парадокса: в конфликтных ситуациях работники предъявляют требования не к собственникам, а к местным и региональным органам власти, считая их ответственными за социально-производственные негативы.
Патерналистская ориентация общественного сознания, поиск «ответственного» в лице государства сохраняется, а значит нынешние органы власти вынуждены учитывать подобные массовые настроения. Ситуация осложняется слабой готовностью населения к самоорганизации для решения местных проблем. Гипотетическое «предложение жильцов поработать старшим по дому на общественных началах» «огорчило или было бы безразлично» 42% опрошенных (39% - затруднились ответить). Результаты опроса населения коррелируют с данными экспертного опроса, проведенного в августе 2006 г., в виде глубинных полуформализованных интервью с муниципальными служащими, чья профессиональная деятельность связана с процессом становления и развития местного самоуправления в Республике Татарстан и учеными, чьи исследовательские интересы относятся к области местного самоуправления. Рассмотренная выше слабая степень участия населения в политических процессах, управлении и принятии решений является, по мнению экспертов, одной из актуальнейших проблем местного сообщества 69%.
При этом традиционно основными формами влияния граждан на органы власти остаются электоральное голосование, референдум и средства массовой информации. Однако даже в этих областях гражданского волеизъявления вовлеченность населения снижается (54%) в силу низкого доверия к демократическим лозунгам при отсутствии реальной «отдачи» здесь и сейчас. Ситуацию смягчают, но не спасают 2.3% экспертов-оптимистов, утверждающих возрастание позитивной гражданской активности в сфере местного самоуправления. Констатируя необходимость вовлеченности населения в решение насущных проблем, часть экспертов одновременно высказывает мнение, поддерживающее «ограничение» включенности граждан в обсуждение сложных и трудных вопросов регионального развития. Необходимость ограниченных сфер влияния поддержали полностью 16% опрошенных, частично - 31%. Достаточно высокий (в совокупности - 47%) процент «ограничений» воздействия можно объяснить мнением экспертов о степени «готовности-неготовности» местного сообщества реально участвовать в управлении муниципальным образованием. Эксперты считают, что инициативы местного сообщества не всегда носят конструктивный характер (44%), что население еще не готово к проявлению инициативы и активному участию в решении проблем муниципального образования (53%). Подобные критические оценки не отрицают экспертного признания активности и инициативности населения первостепенным фактором успешного становления и развития системы местного самоуправления (85%).
Интересно в данном отношении отметить результаты опроса руководителей муниципальных органов власти, проведенного социологической лабораторией АСДГ (Ассоциация сибирских и дальневосточных городов) в 2005 г. Один из вопросов, задаваемых респондентам, звучал так: «Кто, по вашему мнению, в вашем городе в большей степени влияет на решение вопросов местной жизни?». Никто из опрошенных не отметил, что население города играет определяющую роль в решении местных проблем; основная доля респондентов убеждена в незначительном влиянии населения (52,2%) или его отсутствии (8,7%). И хотя лишь один человек считает, что нет необходимости в широком участии жителей в принятии решений, поскольку это может привести к нежелательным конфликтам, в целом неверие руководителей муниципальных образований в возможность участия населения достаточно сильно. При этом среди наиболее полезных форм участия населения в самоуправлении 85,2% называют участие в работе в качестве депутата (и это при том, что роль представительного органа сами они оценивают достаточно низко), 70,4% - участие в обсуждении вопросов социального развития, внесение предложений, 51,9% - участие в сходах, общих собраниях, конференциях жителей и 44,4% - выступление в прессе.