В начале 20-х годов кадровый корпус учреждений специального образования формировался путем привлечения преподавателей «старой школы», квалифицированных работников по производству, инженеров, агрономов, врачей и др.специалистов народного хозяйства. Особенно острый дефицит кадрового состава ощущался в высших учебных заведениях. Проводились мероприятия по возвращению учителей в вузы с учреждений и организаций.
Если в больших вузовских центрах кадровое обеспечение решалось с большими трудностями, то в новых провинциальных институтах и техникумах эта проблема была очень острой. Новые вузы Нарком обеспечивал кадрами путем так называемых «перекидок» учителей. В результате в августе 1922 г.в институтах было собрано 3545 преподавателей, а в техникумах – 3319. наивысшее количество преподавателей сосредоточилось в медицинских и педагогических вузах (соответственно – 1538 и 1375) [37].
Качественный состав преподавателей в своем большинстве состоял из представителей так называемой «старой школы». Так, в Киевском и Одесском медицинском институтах в конце 1922 г. 60% преподавателей были с дооктябрьским стажем роботы. Численность профессоров в разных вузах колебалась от 10 до 18% от общего количества преподавателей, а средний возраст вузовских работников в 1922 г. составлял 40-45 лет [38].
Подготовка кадров специального (профессионального) образования осуществлялась на базе институтов народного образования. В 1921-1922 гг. были созданы факультеты профессионального образования в Киевском, Харьковском, Екатеринославском, Одесском институтах народного образования, которые осуществляли подготовку педагогов для школ ученичества, профессиональных школ и профессиональных курсов.
Факультеты профессионального образования были наиболее крупными, имели лучший состав преподавателей и более высокий уровень обустройства учебных кабинетов и лабораторий. Эти факторы обеспечивали соответственный уровень подготовки преподавателей системы специального образования.
Подготовка педагогических кадров для институтов осуществлялась в аспирантуре, которая открывалась при научно-исследовательских кадрах и институтах. Общее руководство аспирантурой осуществлялось Научным комитетом Наркома [39]. Кандидатов в аспиранты отбирали научно-исследовательские кафедры, советские организации и рабочие организации. Срок подготовки аспирантов составлял 2 года, а в отдельных случаях мог быть увеличен [40].
В социальном составе аспирантов на протяжении 20 лет доминировали служащее (50-55%), а в национальном составе – украинцы (55,6%-по данным на 15 май 1929 г.). Преобладание украинцев в составе аспирантов было результатом воплощения, как украинской концепции образования, так и политики украинизации. Кроме того, среди аспирантов 13,2% составляли женщины, что было, безусловно, позитивным явлением.
В связи с тем, что аспирантура не выполняла в полном объеме положенные на неё функции, Нарком искал так же и другие формы подготовки преподавателей для институтов и техникумов. Одной из них было обучение наиболее талантливых студентов старших курсов в научных кружках и научных семинаров высшего типа. Кружок имел свой устав, правление, ученое бюро, библиотеку и лабораторию, ежегодно проводил 13 научных заседаний. В конце 20-х гг. научные кружки действовали во всех институтах и объединяли тысячи студентов. Студенческие научные кружки были первым этапом в подготовке будущих преподавателей вузов. На втором этапе лучшие силы кружков продолжали обучение в научных семинарах высшего типа. Деятельность научных семинаров финансировалась за счет вузов. Они имели свои кабинеты, лаборатории, библиотеки, выдавали сборники научных работ [41]. Главной целью научных семинаров была подготовка будущих ассистентов и аспирантов кафедр.
Рядом со сбором и подготовкой кадров в системе специального (профессионального) образования осуществлялась их переподготовка и повышение квалификации. Переподготовка преподавателей школ ученичества, профессиональных школ и профессиональных курсов осуществлялась на курсах по переподготовке.
Одним из наиболее важных направлений повышения квалификации преподавателей вузов Нарком считал их командировки в передовые вузовские центры, в том числе и за границу. Система заграничных командировок начала слаживаться в 1922 г.
Несмотря на значительную работу Наркома по возобновлению кадрового состава вузов, численность преподавателей в институтах и техникумах не увеличилась, а даже уменьшилась. Недостатки в системе подготовки и отсутствие эффективных мероприятий, направленных на укрепление в вузах преподавателей, привели к снижению качественных показателей кадрового состава вузов. Это касается в первую очередь уровня его подготовки. В 1925/26 учебном году в педагогических техникумах только 64,5% преподавателей имели высшее образование, в социально- экономических – 86,5%, сельскохозяйственных – 81,5% [42]. К тому же в начале 1928 г. 2334 преподавателей вузов не имели необходимой квалификации. Это были инженеры по производству, агрономы, и экономисты. Численность преподавателей, которые получили ученную степень доктора на протяжении 20-х, была незначительной. В 1926/27 учебном году профессора составляли 15,4% общего количества преподавателей. В сентябре 1928 г. в справке комиссии ЦК КП(б)У указывалось на «отсутствие ученых-профессоров и разрабатывались меры по решению этой проблемы» [43].
Так же негативно влияло на стабильность и качество работы трудового коллектива такое явление, как совместительство. Около половины преподавателей вузов были внештатными работниками.
На протяжении 20-х гг. преобладающее большинство наиболее квалифицированных преподавателей так называемой «старой школы» покинули вузы.
Следует подчеркнуть, что, несмотря на нерешенность многих проблем, в 20-е годы в целом удалось обеспечить педагогическими кадрами учреждения специального (профессионального) образования.
4.2 Материальное обеспечение и социальный статус педагогов
Материальное обеспечение и социальный статус педагогов зависели от уровня заработной платы, жилищный и бытовых умов, а также от количества учебных часов социальной защищённости и отношения власти к потребностям педагогов. В советской исторической литературе сложился стереотип исключительно позитивного освещения того, как решались эти вопросы. Решающую роль в материальном обеспечении педагогов играла их заработная плата в высших учебных заведения в начале 20-х годов оплата труда осуществлялась в натуральной форме, а начиная с 1923 года – в денежной. Но размеры зарплаты преподавателей и профессуры были низкими и выходили за рамки нормального физического существования.
Чтобы унифицировать заработную плату в ВУЗах, в 1923-1924 учебном году была проведена перепись всех научно-преподавательских сил. В начале 1925 года было зарегистрировано 3362 научных сотрудников. Из них около 3 тыс. составляли преподаватели ВУЗов. Всех преподавателей распределяли по категориям. В первую вошли начинающие, которые ещё не имели необходимой квалификации (оклад 88 руб.). Во вторую и третью – профессоры и преподаватели высокой квалификации (средний оклад – 152 руб.). В четвёртую и пятую – известные учёные (111 человек с окладом 200 руб.). В 1926-1927 учебном году зарплата в ВУЗах немного возросла, когда вместо почасовой оплаты была введена штатная система оплаты труда. Преподаватели 1 и 2 категории получали 110-130 рублей, а профессора 1 и 2 категории – 155-180 рублей [44].
Повышение зарплаты на15-30-% в высшей школе произошло в 1928 году. И в этот раз повышение зарплаты сопровождалось повышением годовой нагрузки преподавателя.
В ходе внедрения данной системы в ВУЗах от 60 до 74% преподавателей должны были потерять в зарплате. В целом по ВУЗам новая система оплаты труда должна была сэкономить 140 тыс. рублей [45].
В ВУЗах технического профиля зарплата была выше от общей на 15%. Так, в 1929 году некоторые штатные профессора Днепропетровского горного института получали до 266 рублей в месяц, а преподаватели – 130 [46].
Таким образом, проблему зарплаты педагогов в 20-е годы следует считать вешенной частично.
Следует обратить внимание на то, как в 20-е годы решался вопрос пенсионного обеспечения преподавателей. В начале этого периода пенсия преподавателям назначалась как персонально по заявлениям, так и по решению местных органов власти. В январе 1920 г. Харьковский отдел социального обеспечения установил размер пенсии в 120 тыс. рублей в год. В положении про институты, которое вышло в декабре 1924 г, были установлены нормы выхода на пенсию. При достижении возраста 65 лет (и со стажем 10 лет) или стажа 25 лет, независимо от возраста, преподаватели выходили на пенсию со сбережением служебного оклада в полном размере. В ноябре 1925 г. был принят закон о пенсионном обеспечении научных сотрудников, по которому размер пенсии уменьшался до 70% от оклада, а в 1926 г. эту сумму урезали и установили в фиксированном размере для профессоров – 120 руб., а для преподавателей – 75 руб.
На протяжении периода, который изучается, в обществе сохранилось вражеское отношение к «белой кости», а именно, слово «интеллигент» часто употреблялось с оттенком презрения.
Осень 1922 года партийные органы начали первую в 20-е годы кампанию политических репрессий в учреждениях образования. Преподаватели и профессора, которые выступали за присвоение автономии вузам, были уволены с институтов без права дальнейшего преподавания. Только в ноябре 1922 года 70 преподавателей и профессоров были высланы за границу.
После политической чистки в высшей школе издали циркуляр № 1366 от 13.06.1923 года о политической проверке учителей. В ходе этой проверки на основе разнообразных доносов большое количество учителей было уволено или переведено в другую местность по политическим мотивам.
Наряду с приведенными внешними факторами, которые влияли на снижение социального статуса педагогов, следует также учитывать и факторы внутренние. Среди последних существенное место занимали: пьянство, моральный упадок, нездоровый психологический климат в педагогических коллективах. В педагогических коллективах возникали постоянные конфликты, ссоры за распределение учебных часов. В отдельных случаях педагогические коллективы из-за этих обстоятельств приходилось расформировывать.