Конфуцианская философия управления – это этическое учение с четкой иерархической структурой нравственных ценностей, которые глубоко интериоризуются (переходят во внутренний план индивида) в процессе социализации. Она исходит из того, что «человек по своей природе добр и в нем изначально заложено стремление к совершенствованию, смысл которого заключается в выявлении и развитии в себе доброго («гуманного»), истинно человеческого начала и в подавлении злого («звериного») начала, или, по выражению В.М. Алексеева, в «борьбе со стихией скота в себе»»[75]. На языке современной науки данную идею можно сформулировать следующим образом: стержень конфуцианской доктрины состоит в мощном негэнтропийном пафосе, согласно которому именно внутренний моральный долг лежит в основе беспредельного самосовершенствования[76]. В конфуцианстве проводится резкое противопоставление такого «негэнтропийного» человека (цзюн-цзы – «благородного мужа») «энтропийной личности», безнравственному (сяо-жэню - «низкому») человеку. «… Если цзюн-цзы постоянно прогрессирует в своем нравственном и психическом развитии, непрерывно повышая требовательность к себе, то сяо-жэнь, наоборот, постоянно деградирует, все больше и больше поддаваясь разрушительной стихии своих страстей: «Благородный муж движется вверх, низкий человек движется вниз»»[77]. Отличительная сторона конфуцианского идеала человека – внутренний, сугубо нравственная природа регуляторов поведения цзюн-цзы.
В данном случае необходимо четко представлять себе понимание природы человека в китайской философии, которое отлично от европейской философской традиции. Традиционно в Китае человек осмыслялся в категориях антропокосмического мировоззрения, когда человек истолковывался как «сердце мироздания», т.е. между человеком и космосом существовало взаимное соответствие. Сама человеческая субъективность понималась в виде меры осознания человеком своей бытийственной полноты, ибо она принадлежала и внешнему миру. В полном соответствии с даосизмом тело совершенного человека как аналог космоса представляет собой пустоту. Так как сам мир тоже есть пустота, то встреча человека с ним является встречой пустоты с пустотой (здесь пустота есть небытие, которое тождественно бытию европейской философии, однако в отличие от него находится в постоянном движении, пульсирует). Пустота в китайской философской традиции является первозданным хаосом, миром без форм, из которого выплывает весь эмпирический мир и в него возвращается, что и фиксируется в вечном взаимодействии двух начал - темного, женского Инь и светлого, мужского Ян[78]. Начала эти, в свою очередь, есть результат либо сгущения (для Инь), либо очищения (для Ян) некоего эфира (Ци). Инь и Ян взаимодействуя, порождают пять первостихий - Воду, Землю, Огонь, Дерево и Металл. Эти пять в разных сочетаниях дают все разнообразие эмпирического мира, который выплывает из небытия и уходит в него бесчисленное число раз.
Согласно китайской традиции человек в своей личностной автономии соучаствует во всех метаморфозах мира и благодаря стремлению к совершенству, имеющим виртуальную природу, вносит совершенство в бытие всех вещей. В этом смысле нельзя не согласиться со следующим утверждением В.В. Малявина: ««Настоящий человек» (принадлежащий традиции даосизма) и «достойный муж» (идеальный человек в конфуцианстве) обозначают два полюса человеческого совершенства: полноту бытия, постигаемую во внутреннем узрении «раскрытого сердца», и безупречную вписанность в сеть космических и социальных отношений. Соответственно, в китайской культуре понятие личности, правового субъекта действия и даже физического индивида просто не существует (китайское искусство, в частности, не знало обнаженной натуры). Человек в Китае осмыслялся, с одной стороны, в категориях телесной интуиции, уводящей к всеединству первозданного Хаоса, а с другой – как «лицо», которое выражает одновременно претензии на обладание определенным статусом в обществе и признание этих претензий другими»[79]. Этот фрагмент показывает, почему в китайской философской традиции фундаментальная проблема заключалась в управлении социумом, прежде всего государством, его подсистемами и отдельными людьми. Поэтому всякий мыслитель, который занимался этой проблемой, искал ответ исключительно в поле этических или «правовых» суждений, ибо права в европейском смысле слова в Китае тогда не существовало.
Основа учения Конфуция - это опора на традиции, поэтому высшим проявлением добродетелей были древние правители - основатель династии Вэнь-ван (имя которого, в связи с отсутствием в древнекитайском языке временных форм, означало прошлое доброе время). Особое уважение к древности, традиции влечет за собой следующее положение учения Конфуция - уважение и почтение к старшим, в первую очередь, уважение к родителям. Почтительность детей к родителям - это основа добродетелей любого человека, причем почтительность эта должна выражаться в полнейшем послушании и подчинении родительской воле. Таким образом, вся жизнь человека регламентировалась подробнейшими предписаниями, что именно должно говорить и делать для своих родителей.
В рамках конфуцианского подхода понятна градация, согласно которой младшие братья почитают и подчиняются старшим братьям, сестры почитают братьев, младшая сестра старшую, и вообще среди незнакомых младший всегда почитает старшего. Данное положение конфуцианской философии управления социумом и поведением человека имеет вполне прозрачный смысл: следующим шагом является переход к социальной структуре - старшим именовался всякий вышестоящий на иерархической лестнице. Таким образом формулируется следующий принцип конфуцианской философии управления: государство - это одна большая семья, а семью следует рассматривать как государство в миниатюре; поэтому точно так же, как сыновья обязаны слушаться родителей, так подданный обязан повиноваться императору и всем, кого он поставил над ним.
В целом суть конфуцианской философии управления заключается в следующем: Вселенной управляет Небо, откуда на поднебесную землю нисходят законы гармонии, чести, долга и целесообразности. Чтобы управлять поднебесной Небо назначает одного человека – императора, который несет перед Небом всю ответственность за состояние врученной ему земли со всем проживающим на ней населением. Если управление поднебесной осуществляется императором неправильно, то Небо поражает его империю всевозможными карами и бедствиями. В случае, когда император не исправляет допущенных ошибок, Небо отбирает у него «мандат» на управление поднебесной и назначает нового правителя.
В управлении социумом императору оказывают помощь мудрецы и высшие чиновники – мужи, которые отмечены печатью государственного ума и чуждые своекорыстию. Они заботятся о благе всей державы, а не только своего клана и особенно своем собственном, и управляют целой армией гражданских и военных государственных чиновников. Последние назначаются по принципу меритократии, т.е. в соответствии с достоинствами: китайские чиновники для получения должности подвергались весьма строгим экзаменам на знание законов, классической литературы и истории. За мздоимство и самоуправство чиновников ожидала жестокая кара, им вменялось следить за тем, чтобы народ исправно трудился, соблюдал установленные ритуалы и платил в казну подати. Требовалось также от них, чтобы все были довольны и славили своего императора.
Несколько позднее конфуцианства (в IV веке до н.э., приходящемся на эпоху «Воюющих царств») в Китае возникло учение легистов - законников (по-китайски – фа цзя), идеи которого затем вошли составной частью в идеологию Китая. Крупнейшим теоретиком легизма был Шан Ян, чиновник вана царства Цинь Сяо-Гуна. Для усиления царства Цинь и для возвращения ему утраченной гегемонии над соседями Шан Ян предложил не очень-то считаться с прежними традициями, восхваляющими нравственные добродетели древних правителей, а провести радикальную реформу принципов общественного устройства. Он и другие теоретики легизма (Шэнь Дао, Шэнь Бухай и Хань Фэй) создали стройную концепцию деспотического государства, «функционирующего при условии неограниченной власти правителя, единолично руководящего унифицированным административным аппаратом; предложили идею государственного регулирования экономики посредством главным образом мер по поощрению земледелия и упорядочения фискальной системы; систему централизованного управления государством по принципу регулярного административного деления; назначение чиновников правителем вместо традиционного наследования должностей; принцип присвоения рангов знатности, пожалований и привилегий за конкретные заслуги, прежде всего в ратном деле; контроль за образом мыслей подданных, цензорский надзор за чиновниками; систему круговой поруки и групповой ответственности»[80].
Легизм сыграл свою роль в эпоху «Воюющих царств», когда шла речь об объединении Китая в империю, что сопровождалось разрушением материальных и моральных ценностей вместе с соответствующими социальными структурами. Данная философия управления социумом рассматривала человека как существо изначально порочное. Поэтому управлять его поведением следует не посредством внутренних, моральных, а внешне принудительных, принципиально аморальных санкций. «Если конфуцианство упорядочивало человеческую деятельность нормами этики, то легизм – это подобие дисциплинарного устава или уголовного кодекса – методом «кнута и пряника» при явном преобладании «кнута»[81]. Короче говоря, конфуцианство было рассчитано на «негэнтропийную» культурную личность, - легизм – на аморальную, «энтропийную». В условиях повальной аномии он на время оказался эффективен, дисциплинировав и наложив железную узду закона («фа») на распоясавшегося за время войн и анархии сяо-жэня»[82].