В современной науке, при наличии общности исходных позиций, лидерство характеризуется неоднозначно. Можно выделить следующие основные подходы к его трактовке:
1. Лидерство – это разновидность власти, спецификой которой является направленность сверху вниз, а также то, что ее носителем выступает не большинство, а один человек или группа лиц. Политическое лидерство - это власть, осуществляемая одним или несколькими индивидами, с тем, чтобы побудить членов нации к действиям.
2. Лидерство – это управленческий статус, социальная позиция, связанная с принятием решений, это руководящая должность. Такая интерпретация лидерства вытекает из структурно-функционального подхода, предполагающего рассмотрение общества как сложной, иерархически организованной системы социальных позиций и ролей. Занятие в этой системе позиций, связанных с выполнением управленческих функций (ролей), и дает человеку статус лидера. Иными словами, лидерство – это положение в обществе, которое характеризуется способностью занимающего его лица направлять и организовывать коллективное поведение некоторых или всех его членов.
3. Лидерство – это влияние на других людей. Однако это не любое влияние, а такое, для которого характерны четыре особенности:
Во-первых, необходимо, чтобы влияние было постоянным. К политическим лидерам нельзя причислять людей, оказавших, хотя и большее, но разовое воздействие на политический процесс, историю страны. Так, например, Ли Освальд, официально признанный убийцей американского президента Джона Кеннеди, своим поступком оказал существенное влияние на последующее политическое развитие Америки, да и мира в целом. Однако было бы нелепо вследствие этого считать его политическим лидером.
Во–вторых, руководящее воздействие лидера должно осуществляться на всюгруппу (организацию, общество). Известно, что внутри любого крупного объединения существует несколько, и даже множество центров локального влияния. Причем постоянному влиянию со стороны членов группы подвергается и сам лидер. Особенностью политического лидера является широта влияния, распространение его на все общество или крупные группы.
В–третьих, политического лидера отличает явный приоритет во влиянии.Отношения лидера и ведомых характеризует асимметричность, неравенство во взаимодействии, однозначная направленность воздействия – от лидера к членам группы.
В–четвертых, влияние лидера опирается не прямое применение силы, а на авторитет или хотя бы признание правомерности руководства. Диктатор, силой удерживающий группу в подчинении, - это не лидер, как не является лидером, например, террорист, захвативший заложников, или тюремный надзиратель. Следует отметить, что не все авторы считают несовместимым лидерство и постоянное насилие. Отдельные ученые, например Ж. Блондель, допускают использование принуждения.
4. Политическое лидерство – это особого рода предпринимательство, осуществляемое на специфическом рынке, при котором политические предприниматели в конкурентной борьбе обменивают свои программы решения общественных задач и предполагаемые способы их реализации на руководящие должности. При этом специфика политического предпринимательства состоит в персонализации «политического товара», его отожествлении с личностью потенциального лидера, а также в рекламировании этого «товара» как общего блага. Такая интерпретация политического лидера вполне возможна. Однако она применима главным образом лишь к демократическим организациям: государствам, партиям и т.п.
5. Лидер – это символ общности и образец политического поведения группы. Он выдвигается снизу, преимущественно стихийно, и принимается последователями. Политическое лидерство отличается от политического руководства, которое, в отличие от лидерства, предполагает достаточно жестокую и формализованную систему отношений господства – подчинения.
Эта точка зрения до сих пор достаточно широко распространена в российском обществоведении и связана с его длительной оторванностью от мировой науки и, в частности, с узким, преимущественно психологически пониманием лидерства как главенствующего положения личности, возникающего стихийно в ходе межличностных отношений в малой группе. Применительно к социологии и политологии с такой трактовкой лидерства нельзя согласится из-за ее односторонности, неучета объективной, антропологической и социальной основы этого феномена, недооценки ведущей роли властного статуса в выполнении функций политического лидерства, связанного с воздействием на большие массы людей.
В настоящее время в русском языке понятие «лидер» наиболее широко известно в значении: «глава, руководитель политической партии, общественно-политической организации или вообще какой-нибудь группы людей»2. Такое его определение появилось лишь в XX столетии. Само понятие «лидер» употреблялось в России и раньше, но в конце XIX– начале XX века в него вкладывался иной смысл, связанный с британскими политическими реалиями и оно крайне редко употреблялось для описания политических событий внутри страны, часто неся в себе эмоционально негативный оттенок.
В экстремальных условиях функционирования общества возникает необходимость в появлении политического лидера национального масштаба, обладающего качествами, которые помогут ему возглавить национальное движение.
Такими качествами могут быть:
· умение формулировать цели, программы, идеологии в условиях, когда утеряны старые ориентиры, общество расколото, в нем царят апатия и анархия;
· способность персонифицировать фундаментальные национальные ценности для конкретного исторического периода;
· готовность выходить за рамки бюрократических процедур при принятии решений в экстремальной ситуации;
· способность связать базисные национальные интересы с историей страны, традициями современного и предшествующих поколений;
· искусство создавать принципиально новую модель поведения и мышления, которая будет распространяться от элиты на все общество;
· умение внушить веру и оптимизм нации, помочь ей преодолеть неуверенность, комплекс вины и неполноценности.
Политическое лидерство – весьма древнее явление общественно-политической жизни, сложная категория научного исследования, актуальная проблема современности. Политическое лидерство по сути и по форме есть специфический феномен власти. По оценке многих отечественных и зарубежных ученых, политическое лидерство среди других типов лидерства “гораздо более значимо”, более заметно своей экспрессивностью и преднамеренностью, более влиятельно в своих разнообразных действиях и проявлениях, более эффективно в дихотомичном (положительном и отрицательном) воздействии на политическую и общественную жизнь, на весь ход исторического развития. Отсюда актуально осмысление, во-первых, места и роли политического лидерства в структуре политики и власти, во-вторых, поиска базовых элементов и оснований, имманентных данному феномену, в-третьих, понимание возможностей и ограниченностей его регулятивной функции в воздействии на исторический процесс. Политическое лидерство осуществляется на самых разных уровнях и самыми разнообразными субъектами: от индивидуума и малой группы, объединенной политическими интересами и преференциями, до макросистем (цивилизаций), предпринимающих усилия либо удержать, либо захватить лидерство. Все это выдвигает проблему политического лидерства в число научно значимых и актуализирует концептуальный анализ политического лидерства как многоуровневого и многосубъектного явления на основе междисциплинарного синтеза знаний и стратегических коммуникаций в науке. Продуктивное исследование проблем политического лидерства в российской исторической традиции возможно при опоре на мировой и отечественный опыт анализа этого явления, в котором в самом общем плане можно наблюдать два упрощенных концептуально-оценочных подхода: это, во-первых, апологетика политического лидерства, видение в нем действенного и эффективного, автономного политического института и инструментария. Адепты такого подхода исходят из того, что исторический процесс, политические акции и практики подвержены влиянию лидеров, и в этом нет вульгаризации. Во-вторых, вопреки апологетике, в таком негативистском духе, как “банкротство лидеров” 3, как неспособность этого института власти в реальных общественно-политических условиях на том или ином историческом отрезке, даже в конкретный исторический момент выполнить свою функцию политического творчества и созидания. И первый, и второй исследовательские варианты стимулируют обращение к проблеме генезиса политического лидерства России в исторической ретроспективно-компаративистской интерпретации. Однако иначе как парадоксом нельзя признать то обстоятельство, что историко-политологическая российская наука не изучает феноменологии политического лидерства на базе российской истории в плане сравнения его эволюции в различные эпохи и циклы самой российской истории. При этом мировая наука традиционно обращается к истории и историческим сюжетам в теоретических и прикладных разработках темы политического управления и лидерства. Лучшие работы Н. Макиавелли, например, были написаны на основе его непосредственного обращения к истории правления мифических (Моисей, Кир, Тезей, Ромул) и реальных (Филипп Македонский) исторических деятелей. Макиавеллевские “Рассуждения по поводу первой декады Тита Ливия” всецело основаны на первых десяти книгах истории древнего Рима Тита Ливия (59 г. до.н. э. – 17 г. н.э.). В свою очередь, идеи Н. Макиавелли дали жизнь современной социологической теории элит (В.Парето, Э. Дженнинг, Г. Моска, Ч.Р. Миллс), повлияли на автора теории “менеджерской революции” Дж. Бернхайма, возглавившего “макиавеллистское направление”. На него как на авторитет ссылаются теоретики бюрократии (М. Вебер, Р. Михельс), коррупции (С. Хантингтон), “постиндустриального общества” и политического прогнозирования (Д. Белл, Г. Кан, Э. Винер). Наконец, задолго до О. Конта, он выдвинул идею “общественного консенсуса”. Необходимо изучать опыт конструирования и реконструирования династического (что само по себе является концептуально-проблематичной и спорной гипотезой) политического лидерства как превращенной во времени, но устойчивой и непреходящей модели производства и воспроизводства верховной власти в Руси – России – СССР – Российской Федерации. Россия представляет собой страну со своеобразными историческими условиями для зарождения, выработки и функционирования политического лидерства, как политического процесса борьбы за власть и ее использование. Все известные современной политологии доминирующие типы политических лидеров и стилей политического лидерства: демократический (вечевой), аристократический (династический), авторитарный (монологический) существовали, по сути, уже в Средневековой Руси. Местами на тех или иных территориях, в ту ли иную эпоху, тот или иной тип политического лидерства, та или иная комбинация политического лидерства на всем геополитическом российском пространстве одерживала победу. Казалось бы, потенциально мог стать доминирующим любой из обозначенных типов политического лидерства. Но общая совокупность исторических условий, мобилизационный тип развития Руси – России все же отдали предпочтение одному типу власти, одному типу политического лидерства – авторитарному (монологическому). Вся история Руси сформировала в какой-то степени уникальную модель политического лидерства. Каковы эти исторические условия эпохи IX–XVI вв., каковы личностно-нейтральные факторы, что создали российский тип династического политического лидерства, и что это за тип лидерства, как он эволюционировал в своих формах, как складывались его характерные черты, свойства – в этом историософская актуальность проблемы политического лидерства. Обращение к средневековой российской истории позволяет убедительно показать, что даже кажущаяся неразделенной, единой, монолитной, консервативной, сугубо волевой династическая модель российского политического лидерства в реальности наполнена многообразием конкретно-временных, этнотерриториальных и политико-культурных влияний и взаимовлияний. Это: