Однако экономическая ситуация, сложившаяся в 70-80-х годах в США и распространившаяся впоследствии на другие развитые страны, показала, что образование является источником роста эффективности труда работников (а вместе с тем и их личных доходов) и национального дохода страны лишь в том случае, когда созданы условия для его реального производительного использования.
Всплеск безработицы среди высококвалифицированных работников в середине 70-х годов, последствия которого приобрели хроническую форму, привел к осознанию того, что рост качества предложения труда должен сопровождаться ростом качества спроса. Таким образом, в поле зрения политики занятости попала задача улучшения структуры рабочих мест. Разрабатываются программы, направленные на оптимальное использование потенциала работников. Основой таких программ в западноевропейских странах является индивидуальный подход к каждому занятому в фирме, предоставление возможностей повышения квалификации на рабочем месте по индивидуальному плану и консультирование по вопросам карьеры.
Улучшение качества рабочих мест с точки зрения перспективы профессионального роста, оплаты труда и обогащения его содержания - ключевая проблема, стоящая перед политикой занятости.
Преимуществом России по сравнению, например, со странами третьего мира, к которым она близка по ряду социально-экономических, экологических и других параметров, является отвечающий мировым стандартам высокий уровень образовательного и профессионально-квалификационного потенциала населения. По качеству подготовки кадров по ряду профессий и специальностей (теоретическая физика, математика и др.) Россия до недавнего времени занимала одно из ведущих мест в мире. Однако быстрое снижение заработной платы и падение престижа большого количества профессий и специальностей, требующих труда высокого качества, приводит сегодня к тому, что страна теряет накопленный человеческий капитал.
Если сравнить структуру рынка труда - объекта политики занятости в развитых странах со структурой рынка труда, формирующегося в России, нетрудно заметить, что за исключением двух крайних сегментов российская ситуация представляет собой зеркальное отражение ситуации в государствах с рыночной экономикой. В России в отличие от стран Запада работники с высшим образованием представляют одну из наименее социально защищенных групп (об этом можно судить как по уровню их оплаты, так и по имеющимся у них гарантиям занятости).
Сегодня политика занятости в России направлена на помощь традиционным группам риска и лицам, которым грозит высвобождение с промышленных предприятий. Проблемы же наиболее ценной с точки зрения долговременной экономической отдачи части трудового потенциала остаются нерешенными. Тем временем обесценение и растрата человеческого капитала набирают силу в результате перехода квалифицированных работников на лучше оплачиваемую, но не требующую навыков и знаний работу, а также за счет “утечки мозгов”. Этот процесс усугубляется тем, что молодежь все чаще отдает предпочтение не получению образования и приобретению квалифицированных профессий, а примитивным видам занятий, быстро приносящих значительные доходы.
Многие выпускники вузов в течение длительного времени лишены возможности трудоустройства по специальности, многие же сами устраиваются на работу в коммерческие структуры. Этот процесс в большой степени является отражением социально-экономической дестабилизации. В здоровом обществе, где с высокой вероятностью можно на несколько десятилетий вперед рассчитать ожидаемые результаты того или иного выбора, значительная часть молодых людей предпочитает карьеру, приносящую скромные доходы на начальных порах, но гарантирующую устойчивый рост благосостояния по мере накопления знаний и опыта и соответствующего профессионального продвижения. В России же в условиях нестабильности преобладает ориентация на получение максимально возможных благ уже сегодня.
В условиях активного рынка труда сравнительно большое число лиц по тем или иным причинам попадает в течение года в ряды безработных, однако продолжительность таких периодов невелика. Примером являются США, удерживающие первое место в мире по числу создаваемых ежегодно рабочих мест. Динамизм американского рынка труда способствовал формированию “нового взгляда” на безработицу как на распространенное, но кратковременное явление. При этом, однако, американцы всерьез обеспокоены низким качеством новых рабочих мест. Проблема их “обогащения” является сегодня одной из ключевых в американской политике занятости.
Иная ситуация сложилась в Европе и Австралии, где характерны концентрация безработицы в определенных сегментах рынка и возрастание численности и удельного веса длительно безработных, постепенно теряющих связь с рынком и утрачивающих свои знания и навыки. Угроза формирования у этих слоев “культуры безработицы” побуждает правительства повысить внимание к их реабилитации.
Однако во всех случаях политика занятости подчинена ключевой стратегической задаче - предоставлению каждому трудоспособному члену общества не просто любой работы, а возможности в наибольшей степени развить и реализовать свой потенциал, получая соответственно достойное вознаграждение за свой труд. Политика помощи безработным является органической частью общей стратегии и это определяет ее основные направления. Особое внимание уделяется, во-первых, длительно безработным, поскольку речь идет о возможной утрате накопленного человеческого капитала (ведущей составляющей национального богатства любой страны), во-вторых, молодежи, так как здесь потенциал приобретения и эффективного использования человеческого капитала может быть не реализован, в-третьих, специалистам-профессионалам как наиболее дорогостоящей и ценной категории работников.
Что касается России, то для нее реальную опасность представляет деградация структуры рабочих мест и человеческого потенциала в результате сокращения занятости в отраслях, требующих труда высокого качества, и роста занятости в торговле и посреднической деятельности преимущественно в рамках неформального сектора. Кроме того, происходит нарастание длительной застойной безработицы.
Так, активные меры, направленные на регулирование спроса на труд, требуют значительных финансовых затрат, поэтому их применение в российских условиях возможно лишь в очень ограниченных масштабах в районах очаговой безработицы.
Речь идет, в частности, о выплате предприятиям, предоставляющим работу определенным контингентам рабочей силы, в течение ограниченного периода времени субсидий, покрывающих часть заработной платы этих работников. Как правило, подобная мера применяется для стимулирования найма длительно безработных и молодежи. Субсидирование занятости обычно не ведет к созданию на предприятиях дополнительных рабочих мест, но содействует занятости тех контингентов, перспективы которых наименее благоприятны. В результате улучшается соответствие структур спроса и предложения труда, что понижает естественную норму безработицы.
Привлекательной, но дорогостоящей мерой являются прямые государственные вложения в создание новых рабочих мест. Безусловное ее преимущество - адресный характер. При наличии хотя бы минимальных средств такие программы наиболее рационально использовать на финансирование инфраструктурных проектов (дорог, мостов), в том числе в сельской местности. Это не только позволяет предоставить людям работу, но дает импульс развитию хозяйственной деятельности региона, что в свою очередь может создать дополнительные возможности занятости. Прямые государственные вложения в создание рабочих мест целесообразно направлять также на целевые программы содействия занятости инвалидов и лиц с ограниченной трудоспособностью.
Представляется очень важным содействовать рациональному распространению частичной занятости на основе гибких графиков. Хрестоматийным примером такой политики стал опыт концерна Volkswagen. В условиях вынужденного сокращения объема производства и соответственно спроса на труд персоналу было предложено 150 вариантов четырехдневной рабочей недели. В результате компании удалось сохранить квалифицированную рабочую силу, а работники получили возможность достаточно свободно маневрировать своим временем, выбирая наиболее удобный для себя режим труда. Такое решение проблемы, не требующее к тому же дополнительных финансовых ресурсов, на наш взгляд, предпочтительней, чем принудительные отпуска для части занятых или введение единых для всех 1-2-х нерабочих дней в неделю.
Еще одной мерой содействия гибкой занятости является развитие системы отпусков. В этом плане интересен опыт Дании, где с 1994 г. действует программа, в рамках которой работники имеют право на получение полностью или частично оплачиваемого отпуска сроком до 1 года для пополнения образования, по уходу за ребенком (до 8-летнего возраста), по личным обстоятельствам. Освобождающиеся рабочие места должны быть предоставлены безработным на условиях временной занятости. Программа имеет целью улучшение структуры занятости в результате добровольной ротации. Особо поощряются отпуска в целях пополнения образования5.
В ряде латиноамериканских стран разработаны программы стимулирования добровольных долгосрочных отпусков государственных служащих. Задача таких программ - обеспечить государственным служащим возможность временно оставить работу и заняться частным бизнесом. За ушедшими в долгосрочный отпуск сохраняется стаж и право на пенсию, им выплачивается единовременное пособие в размере нескольких месячных заработных плат. Как показал опыт, это не ведет к снижению дееспособности госаппарата.
Важнейшим направлением политики занятости является поддержка и формирование структуры мелкого бизнеса. В большинстве стран основная часть новых рабочих мест создается сегодня не на крупных, а на мелких и средних предприятиях. Это направление представляется перспективным для России, хотя требует не только финансовых затрат, но и квалифицированных кадров для различных консультационных служб, бизнес-инкубаторов и т.д. Принципиальным моментом является избирательный характер поддержки. Объектом программ должны стать в первую очередь те потенциальные предприниматели и микропредприятия, которые ориентированы на производство необходимой продукции и услуг, требующее труда высокого качества.