Введение.
Наверное, сегодня уже почти невозможно найти человека, который бы не слышал про терроризм. И именно суть данного явления предполагают столь широкую известность данного термина. Однако, чтобы исключить слишком однозначные трактовки в понимании современного терроризма, необходимо более детальное знакомство с теоретическими исследованиями в данной области. Описание терроризма как явления с теоретической точки зрения хорошо выражено в статье В.В. Витюка и И.В. Данилевича "Терроризм как политический феномен и как теоретическая проблема":
"Первоэлементом терроризма, его ядром является террористический акт. Под террористическими актами имеются в виду факты вооруженного насилия, являющиеся покушениями на жизнь, здоровье, безопасность людей с целью их устранения или принуждения к определенным действиям. Сюда же можно отнести действия, имеющие целью принуждение или запугивание путем лишения свободы или нанесения значимого материального ущерба (взрывы на предприятиях, их поджоги, выключение электроэнергии и т.д.).
Сегодня понятие "террористический акт" употребляется в основном в двух аспектах. Первый - формальное и расширительное понимание, исходящее из критерия применяемых средств, второй - более узкое понимание, содержательное, связанное с представлением о цели и направленности насильственного акта. Этот акт, безусловно, характеризуется соответствующими терроризму средствами: выстрелами, взрывами, похищениями людей и т.д. Вопрос, однако, заключается в том, что сами эти средства и результаты их применения характерны не только для собственно террористических актов, но и для ряда иных форм насильственных действий, в том числе уголовной преступности. Благодаря этому возникает соблазн отождествлять с террористическими любые подобные акты, что особенно распространено в житейском обиходе, в прессе и в выступлениях недостаточно компетентных политиков.
С подобного рода расширительным толкованием террористического акта (а через него и терроризма как такового) столкнулись уже европейские и американские политологи и социологи в конце 70-х -80-х гг. Они почти единодушно выступили против такого спутывания понятий, подчеркнув необходимость отличать `террористические акции на эгоистической основе от актов, содержащих политический смысл`. `Терроризм, - подчеркивал Б. Крозье, директор лондонского Института по изучению конфликтов, - есть мотивированное насилие с политическими целями` . `Терроризм, - отмечал один из известных исследователей этого явления общественной жизни, Я. Шрайбер, - держится не на любом насилии, хотя насилие есть главное и существенное его оружие, но на программных установках...`. Аналогичные соображения высказываются и большинством других авторитетных зарубежных исследователей терроризма. Те же позиции заняли и отечественные исследователи терроризма в 80-е гг. Положение об идеологически мотивированном насилии с политическими целями существенно как для характеристики сущности самого террористического акта, так и для преодоления постоянно возникающего заблуждения, в силу которого сам факт убийства (покушения на убийство и угроза убийства) признается террористической манифестацией. Под такого рода подходы подводят иногда различные теоретические основания исходя из того, что убийство или покушение на убийство часто бывают внешне тождественны собственно террористическому акту.
Террористический акт.
Употребление понятия `террористический акт` применительно к различным формам насильственной деятельности, опирающейся только на насильственность действия, само по себе является достаточно устоявшимся и распространенным. С этим приходится считаться. В этом отношении зарубежные террологи поступают по-разному, одни, как Левассер, отождествляют террористический акт с `террористической манифестацией` или аналогичными понятиями. Другие, как Шрайбер, используют само понятие `террористический акт` широко, но в применении именно к терроризму дают ему определенную конкретизацию: `Политическим делают террористический акт его мотив и направленность`. Однако, с нашей точки зрения, в теоретическом плане расширительное употребление понятия `террористический акт` не вполне корректно.
Притом, что террористический акт является первоэлементом терроризма, единичное покушение, будучи иногда очень важный историческим и политическим фактом, само по себе еще не свидетельствует о наличии в общественной жизни терроризма как социального феномена. Последний предполагает наличие группировки, сознательно избравшей в качестве основной формы своей деятельности террористическую борьбу. Отсюда вытекают два взаимосвязанных признака терроризма как социального феномена: во-первых, систематический характер осуществления тактики террористических покушений; во-вторых, наличие соответствующей организации и построение этой организации как целостной структуры, создающей необходимые условия как для непосредственного осуществления покушения, так и для информационного, финансового, технического и т.д. обеспечения собственно террористической деятельности.
Современные сложившиеся террористические организации - это не просто группки ожесточившихся заговорщиков, а целые концерны с мастерскими, складами, убежищами, типографиями, госпиталями, лабораториями и т.д. Их персонал состоит из идеологов и практиков, руководителей и исполнителей, специалистов по убийствам, диверсиям, угону автомобилей и изготовлению фальшивых документов, лиц, отвечающих за финансы, разведку, связь с прессой, профессиональных подпольщиков, получающих регулярное содержание, и людей, ведущих легальный образ жизни, и т.д. и т.п. В этом контексте ненасильственные, не носящие формально террористического характера, вспомогательные действия и сами получают террористическую окраску.
Таким образом, терроризм есть явление более широкое и объемное, чем единичный террористический акт. Здесь встает неизбежный вопрос: как соотносятся действия террористов-одиночек с терроризмом как социальным явлением? Ж. Левассер предложил заслуживающее внимания решение этого вопроса: `Не всякое политическое убийство есть террористическая манифестация`. Таковым, по его мнению, оно становится только в том случае, если его осуществляет `организованная, действующая систематически группа`. В то же время автор вынужден признать, что по отношению к реальному положению дел его формулировка слишком ригористична, и дополнил ее более гибким рассуждением о том, что террористическими манифестациями являются и акции, самостоятельно осуществленные членами группы, `в идеологию которых входят действия подобного рода`. Это положение имеет большое значение для исторического прошлого терроризма, не утраченное полностью и сегодня. Хотя время террористов-одиночек в принципе миновало, однако становление террористических движений предполагает их прохождение через начальный, `кустарный` этап, когда такие одиночки появляются и с той или иной степенью быстроты сбиваются в группы.
Сама по себе структура терроризма в человеческом плане предполагает наличие трех основных, взаимопроникаемых частей:
1) сами террористические группы;
2) круг сочувствующих и в той или иной форме помогающих им в пределах легальности;
3) экстремистские (как правило, молодежные) протестные движения нетеррористического, но уже бунтарски-агрессивного характера, которые в определенной мере являются кадровыми резервами для терроризма, а также создают особый, благоприятный для него, социальный фон. В итоге можно сформулировать дефиницию терроризма, которая воплощает представление о нем, сложившееся и прочно утвердившееся в 70-80-х гг. ХХ в. Понятием `терроризм` были обозначены, во-первых, метод социальной борьбы, основанный на применении идеологически мотивированного насилия во имя достижения определенных политических целей, выражающегося в террористических актах, т.е. в непосредственных покушениях на жизнь людей, а также в иных действиях, представляющих угрозу их жизни и безопасности, и, во-вторых, группы, движения, институты, систематически применяющие эту тактику. Таким определением характеризуются специфика терроризма, его содержание и границы. В нем сочетаются широта рамок, дающая возможность охватить разнообразные проявления терроризма, и; жесткость принципиальной основы, позволяющая отграничивать терроризм от иных типов насильственных действий. Это определение, на наш взгляд, и сегодня сохраняет свою значимость. Однако некоторые российские политологи и юристы отвергают его или пересматривают в ряде существенных аспектов, на основании ссылки на особенности современного терроризма.
Пожалуй, наиболее последовательное и завершенное выражение такой подход нашел в двух весьма обстоятельных статьях Ю.И. Авдеева `Терроризм как социально-политическое явление` и `Типология терроризма`, опубликованных в сборнике `Современный терроризм: состояние и перспективы`. Он решительно противопоставляет `современное` представление о терроризме `классическому` пониманию этого явления, которое, по его мнению, свойственно большинству зарубежных террологов 70-80-х гг. ХХ в. Исходя из этой установки, он определяет терроризм `как систему использования насилия для достижения политических целей посредством принуждения государственных органов, международных и национальных организаций, государственных и общественных деятелей, отдельных граждан или их групп к совершению тех или иных действий в пользу террористов во избежание реализации последними угроз по отношению к определенным лицам и Группам, а также к объектам жизнеобеспечения общества, источникам повышенной опасности для людей и окружающей среды`.
Невооруженным глазом видно, что две вышеприведенные формулировки даны не столько с разных принципиальных позиций, сколько появляются как следствие различия задач, поставленных перед собой их авторами, а потому несущих различное содержание. Первая является характеристикой оппозиционного терроризма, вторая имеет главной целью обозначение состояния и роли терроризма в современном мире. Первая сосредоточена на выявлении конкретной специфики своего объекта, вторая стремится дать суммарное представление о терроризме как об определенном социальном факторе, тяготея к такой обобщенности характеристик, которая позволила бы охватить рамками определения все возможные его аспекты и формы. Отсюда вытекает неподвластность этих формулировок прямолинейному противопоставлению.
Другое дело, что данное противопоставление возникло не по чьей-либо теоретической прихоти, а как следствие хотя и закономерного, но явно односторонне понятого стремления осмыслить новые реалии терроризма сегодняшнего дня. Но сама по себе его абсолютизация ведет к двум заведомо, на наш взгляд, ложным выводам. Первый - отрицание на основании многообразия форм терроризма самой возможности выработки общего и единого его определения. Здесь мы имеем дело с логическим недоразумением, ибо неопределяемых явлений как бы ни были они многообразны, в принципе, не существует. Вопрос заключается лишь в том, насколько последовательно и точно термин применяется к явлению и что становится главным критерием для определения содержания самого термина. Второй - расширение сферы террористического путем включения в нее множества явлений и процессов, несущих угрозы безопасности, свободе, спокойствию людей, но не имеющих совокупности признаков, присущих именно терроризму: уголовное насилие, террор информационный, системный, экономический и т.п. Такой прием, присущий, в частности, тому же Ю.И. Авдееву, на наш взгляд, не усиливает, а ослабляет внимание к современному терроризму, растворяя его во множестве смежных или в чем-то похожих явлений.
1. Терроризм и криминал
Несколько иной, и как мне кажется, более практический взгляд на терроризм представлен в статье В.Н. Дрёмина, кандидат юридических наук, доцент, заведующий кафедрой криминологии и уголовно-исполнительного права Одесской национальной юридической академии под названием "Террор как метод организованной преступной деятельности":
"…Очевидно, что терроризм стал не только видом преступной деятельности, но и приобрёл характер метода воздействия на принятие решений. С другой стороны, организованная преступность в её национальных и транснациональных формах, также приобретает всеобъемлющий характер и распространяет своё влияние на все сферы общественной жизни. Террор как метод используется организованной преступностью для достижения сугубо криминальных целей, чаще всего - достижения материальной выгоды или укрепления влияния в преступной среде. Безусловно, мотивация преступлений, совершенных в рамках деятельности организованных преступных сообществ имеет существенное отличие от терроризма, основанного на политической или религиозной основе.
Нет необходимости останавливаться на достаточно глубоко исследованных видах политически мотивированного терроризма. Меньше внимания уделяется исследованию роли террора в механизме организованной преступной деятельности. При этом умышленно обойдём стороной дискуссионные вопросы о соотношении понятий "террор", "терроризм", "преступления террористической направленности" в связи с тем, что перед нами стоит другая задача: показать террористическое лицо организованной преступности. Несмотря на то, что в литературе такой подход подвергается критике, мы полагаем, что организованная преступность, избрав методы террора в качестве инструмента влияния на общество, не только достигает своих целей, но и фактически сближается с терроризмом в международно-правовом понимании.
Известно, что термин "террор", имеющий происхождение от латинского "terror", означает страх, ужас. В книге "Международный терроризм и всемирная безопасность" даётся следующее определение терроризма: "угроза насилия, индивидуальные акты насилия или компания насилия, ставящие целью в первую очередь внушить страх - терроризировать".
Исходя из значения слов "террор", "терроризировать", можно сделать вывод, что акцент в оценке преступления как террористического акта переносится на последствия преступного деяния, каким является устрашение. Мотивы террора при этом перестают играть решающую роль. "В настоящее время считается, - говорится в исследовании по этому вопросу, подготовленному ещё в 1972 году Секретариатом ООН, - что весьма схожие акты, вызывающие аналогичный террор или ужас среди населения, совершаются по обычным преступным мотивам, таким как вымогательство крупных денежных сумм...". Использование методов террора с целью воспрепятствовании расследованию уголовных дел, принуждения судей к вынесению мягких приговоров, запугивания свидетелей, потерпевших, журналистов, бизнесменов, в настоящее время выступает в качестве одной из самых характерных черт организованной преступности. Организованной преступности удалось запугать общество и во многом парализовать нормальную деятельность правоохранительных органов. Члены организованных преступных сообществ прибегают к самым жестоким формам насилия, используя разнообразное оружие и взрывчатые вещества.
Таким образом, для того, чтобы укрепиться в обществе, воздействовать на его институты организованная преступность избрала уголовный террор.
Уголовный терроризм иногда называют корыстным терроризмом. Такое уточнение заслуживает внимания, так как отражает психологическую сторону преступной деятельности. При корыстном терроризме объектом нападения чаще всего являются те, кто препятствует получению ожидаемых материальных ценностей. Типичным примером корыстного терроризма считается война наркомафии с властью в Колумбии в 1994-1995 г.г., поскольку тогда все террористические акты совершались для того, чтобы устрашить государство и заставить его отступиться от преследований наркобаронов, получавших сверхприбыли от своего преступного бизнеса.
Безусловно, существует различие в мотивах общеуголовной организованной преступности, корыстного терроризма и политического терроризма, хотя организованная преступность и терроризм могут иметь общие черты как по стратегическим, так и по тактическим целям. При всей условности и противоречивости деления терроризма на "политический" и "уголовный", избежать такой классификации невозможно, поскольку изучение и поиск форм противодействия этих видов терроризма могут быть эффективными только с учетом их специфики, выражающейся в особенностях мотивов и целей.
Конечные же цели террора в рамках организованной преступности существенно отличаются от целей политического терроризма. Рассматривая соотношение "террористических" и "преступных" организаций с точки зрения мотивации и целей их деятельности, В.С. Овчинский пишет, что, несмотря на то, что преступные организации зачастую прибегают к террору, вполне очевидно, что цели этих организаций совершенно не совпадают с целями террористов. Преступные организации прибегают к террору чаще всего для того, чтобы создать более благоприятные условия для деятельности своих преступных предприятий. В целом они готовы работать в рамках существующей системы до тех пор, пока это удается. Их действия направлены против конкретной политики в обеспечения законности, а не против существующих структур власти (большую часть которых они, возможно, уже коррумпировали). Напротив, собственно террористические группы преследуют политические цели, которые зачастую направлены на изменение сложившегося положения либо на уровне государства, либо на международном уровне. В преступной деятельности, в торговле наркотиками или оружием, террористические группы участвуют, как правило, с целью добыть средства, для более эффективного выполнения их политических задач. Однако, учитывая даже то, что средства и цели преступных и террористических организаций совершенно различны, в настоящее все больше проявляется тенденция к их слиянию, которая может стать необратимой. Террористические группы почти наверняка будут стремиться к участию в общеуголовной преступной деятельности в целях добывания средств для финансирования политического терроризма. В.С.Овчинский отмечает, что еще одним фактором, способствующим их слиянию, являются технологические интересы. Например, хищения ядерных материалов и возможность их использования с целью крупномасштабного вымогательства и шантажа наводят на мысль о том, что грань между такими преступлениями, как вымогательство и политический терроризм, все больше стирается. Возможен вариант, когда транснациональные преступные организации поставят целью хищение ядерных материалов и продажу их террористическим организациям. По другому варианту похитители этих материалов могут сами воспользоваться ими для шантажа правительств. Таким образом, мотивы деятельности террористических и преступных организаций могут не совпадать, чего нельзя сказать об их стратегии в достижении своих целей, которые если и можно будет отличить, то с трудом.
Каковы же особенности террора, учиняемого организованными преступными группами, его истоки и питательная среда? Ответы на эти вопросы во многом связаны с анализом социально-экономической и социально-политической ситуации в обществе.
Очевидно, что корни организованной преступности уходят в криминальную воровскую среду, имеющую давнюю историю, но её движущей силой является теневая экономика, что в совокупности обеспечивает возможность получения большой прибыли в сравнительно короткие сроки. Данная цель достигается различными преступными средствами, среди которых можно выделить организацию криминального бизнеса; установление финансового контроля над легальной и теневой экономикой; оказание давления на органы государственной власти и управления, установление контроля над средствами массовой информации. Безусловно также, что духовным стержнем развития и воспроизводства организованных форм преступной деятельности является криминальная идеология, господствующая в популярных средствах массовой информации, кино и видеофильмах, книгах, песнях и прочее.
С точки зрения последствий, уголовный терроризм порождает у граждан страх, неверие в силы законной власти, что в конечном итоге приводит к криминализации общественного сознания. Все отчетливей просматривается тенденция решать спорные хозяйственные вопросы с помощью криминальных структур. Заурядным явлением стали так называемые "стрелки". В случае угона автомобилей потерпевшие нередко предпочитают обращаться за помощью не в милицию, а к воровским "авторитетам". Большинство владельцев частных и коллективных предприятий в целях обеспечения личной безопасности и безопасности бизнеса, по их выражению, идут "под бандитскую крышу". Таким образом, организованная преступность во многих аспектах общественной жизни подменила официальную власть.
Такова практическая сторона рассмотренной проблемы. В качестве общего вывода следует признать следующее: организованная преступность как социальное явление приобретает черты тотального уголовного терроризма.
2. Истоки современного терроризма
Чтобы попытаться справиться с терроризм, необходимо изучить его истоки и первопричины…
Терроризм стал методом. Причём достаточно эффективным. В развитии современного общества можно выделить два направления, которые на мой взгляд, обуславливают живучесть терроризма как метода:
- процесс глобализации, и в частности его негативные последствия;
- всё большая гуманизации общества.
Глобализация создаёт над людьми давление, которое, как полагают экстремистские организации, можно снять только насилием. Гуманизм же, являющийся одним из главных составляющих в идеологии развитых стран, определяет способ - бессмысленное насилие с целью устрашения. Терроризм выступает как способ борьбы с системой. И этим способом готовы воспользоваться многие. В качестве примера можно привести отрывок из интервью с И. Б. Линдером от 1994 года, записанное Леонидом Кондратьевым:
"…
- Ну так приоткройте завесу. Что ждать от террористов в ближайшем будущем?
- Я думаю, мы столкнемся с новым явлением: с "зеленым террором".
- Господи, что это такое?
- Это террор, к которому прибегнут защитники окружающей среды. Сейчас они митингуют, пикетируют, привязывают себя к воротам заводов, но уже намечается тенденция, когда "зеленые" могут начать действовать от противного. То есть, вы нас не слушаете, так вот вам... Захватят какую-нибудь емкость с отравляющим веществом и выпустят джина из бутылки. Или базу с ракетами, на которых установлены ядерные боеголовки.
…"[3]
Сегодня уже есть масса примеров тому, что эти предсказания сделанные почти 10 лет назад начинают сбываться. Конечно, действия "зелёных террористов" теряются на фоне международного террора, но тем не менее они уже сейчас причиняют материальный ущерб - так летом 2003 года, активистами "Фронта освобождения Земли" было сожжено 40 новых автомобилей типа Hummer. Цель акции привлечь внимание к автомобилям потребляющим слишком много топлива и сильно загрязняющим атмосферу
Иногда терроризм становится средством борьбы в войне, применяемым с обеих сторон, что разумеется лишь усиливает страх и ненависть с обеих сторон. Яркий тому пример арабо-израильский конфликт. История создания Израильского государства обильно омыта кровью. Она напоминает мне фантастический рассказ Гарри Гарисона "Планета смерти".
Главный герой оказывается на планете, где буквально условия буквально нереальные для выживания - всё природа страшно агрессивна, изобилует ядовитами растениями и животными. Людям, с момента колонизации этой планеты, для выживания постоянно приходилось вести самую настоящую войну с окружающей средой самыми последними достижениями боевой техники, отравляющих и зажигательных средств. Окружающая людей природа тоже постоянно мутировала и появлялись всё новые всё более смертоносные виды живых существ и растений. На этой планете выросло не одно поколение людей, которое ничего не знало кроме постоянной борьбы. Это были почти сверхлюди - сильные, закаленные, с железной волей и абсолютно непреклонные перед лицом смерти… Главный герой поначалу тоже начал втягиваться в этот конфликт, но каково же было его удивление, когда постепенно перед ним приоткрылась истинная суть - природа данной планеты оказалось почти что единым организмом и воевала с людьми только там, где находились укреплённые поселения. Чем дальше от очагов цивилизации, тем менее агрессивна была окружающая среда… К сожалению лидеры и наиболее яркие предствители людских поселений так и не смогли признать, что единственным путём разрешения извечного конфликта будет покинуть планету. Даже применение ядерного оружия ничего не дало - победить целую планету было невозможно, не уничтожив её. Они предпочли остаться - планета стала их Родиной, а смысл их жизнь - постоянная борьба…
Фантастика, есть фантастика, но тем не менее автор вложил в свои произведения, не только взгляд в будущее людей, но и некоторое отражение социальных катаклизмов настоящего.
Проблема терроризма достаточно часто и много обсуждается на телевидении. И кроме рядовых сокрушения по поводу терактов и универсальных методов уничтожения террористов иногда проскакивают достаточно здравые мысли и идеи. Так, например, в передаче Савик Шустера посвящённой одному из терактов в России связанного со взрывом газа, были высказаны следующие мысли:
"Терроризм не проистекает из демократических стран. В странах, где есть легальные методы (а именно демократические институты) для борьбы с существующей системой и средства для свободного выражения и распространения своих взглядов (независимые СМИ).
В странах же с тоталитарными режимами недовольство системой накапливается и за неимением возможности проявить себя, находит выбросы в экстремистских методах и терроризме в частности." (цитаты не дословные)
Кроме тоталитарного режима, может существовать тоталитарная идеология, поддерживающая режим с обратной поддержкой режимом данной идеологии. В этом случае сознание людей напоминает сжатую пружину, и при падении режима (как это случилось в Ираке) пружина выстреливает, что выливается в тот же террор.
Заключение.
Чем больше исписано страниц истории рукой человека, тем больше в них остаётся странных, а если по-человечески, то попросту страшных глав. Почему фоне общей гуманизации общества существует такой социально-политический феномен, как терроризм? Как можно с ним справиться? Ведь если всего один человек, может унести жизни десятков и сотен людей и одновременно повергнуть в ужас тысячи и миллионы, то тогда террористическая организация может нести угрозу всему человечеству!
Конечно, в заключении хотелось бы сделать правильные выводы из всего изученного материала и подсказать универсальный метод борьбы с терроризмом, которым бы превзошёл все существующие на сегодняшний день. Но к сожалению простых решений нет. Физическое уничтожение террористов не даёт желаемого результата, даже наоборот. "Мочить в сортире" - популярное средство, но не действенное. Насилие порождает насилие и это замкнутый круг. Кто-то должен остановиться... Тот, кто достаточно мудр, чтобы увидеть этот замкнутый круг; тот, кто достаточно гуманен, чтобы не убивать себе подобных; тот кто достаточно справедлив, чтобы не притеснять менее экономически развитые народы, из-за природных ресурсов; тот кто способен на терпимость расовую, религиозную, политическую и историческую; тот кто способен признавать свои ошибки и кто способен прощать.
Вот что является средством от терроризма - идеология антитеррора. Этому должны учиться мы все и обучать наших детей. И эту идеологию необходимо прививать в других странах неся её другими методами, нежели бомбами и ракетами. Может, наконец, стоит пойти на уступки?… нет не террористам, а тем из кого они вырастают!