В конце XVIII – начале XIX века Европа переживает период бурь и революций, в обществе происходят глубокие, качественные изменения общественной жизни. Прежде всего, это процессы социально-политической модернизации европейских обществ, преобразующихся в своем развитии от средневекового сословно-монархического устройства государства к новым демократическим формам жизнедеятельности. Именно они будут способствовать образованию капиталистического общества с его правящим классом – буржуазией. Аграрный и промышленный перевороты быстро стирали с лица Англии черты старых порядков и устойчивого прежнего быта. Место старой Англии с ее усадьбами и деревнями заняла Англия фабрик и заводов, сельская тишина сменилась лязгом машин и дымовой копотью. В этот период в ней наблюдается непрерывный рост экономического и политического могущества торгово-промышленной буржуазии, хотя и омрачаемого экономическими кризисами.
Резкое изменение облика страны привело к тому, что иным стал и ее народ. Из деревень население перемещалось в города, которые в XIX веке начали полностью преобладать над первыми. Со стремительной скоростью вырастал новый «средний класс», как его называли англичане, – новая промышленная буржуазия. Она по многим вопросам была не согласна с земельной аристократией, магнатами финансов и колониальной торговли. Свободная экономическая деятельность, принцип невмешательства в хозяйственные и личные дела стал лозунгом среднего класса. Именно он разрушил все феодальные, патриархальные, идиллические отношения и разорвал феодальные путы. Буржуазия выступала за свободу конкуренции во всех областях жизни.
Этот же период европейской истории был ознаменован и крупными открытиями в области естественнонаучного и социально-политического знания, находивших в прогрессирующей экономике мощную поддержку и стимул для своего развития. В это время естествознание переживает крутой подъем и ломку. Оно не может более укладываться в рамки метафизических воззрений на природу. Большое количество накопленного в течение XVII и XVIII веков естественнонаучного, эмпирического материала стихийно приводило к иным представлениям. В результате великой научной революции в Европе (XVI-XVIII вв.) постепенно сформировалось новая парадигма научности, основная идея которой – объяснение всех небесных и земных явлений естественными причинами (законами). На основе опытно-экспериментальных методов утверждается идея «естественного закона». Наука становится одним из основных способов познания, перестав быть «умозрительной», и употребляется как синоним естествознания, с ней связывают надежды на дальнейшее прогрессивное развитие общества.
К началу XIX века в области естествознания открыт закон сохранения и превращения энергии, который повлиял на развитие не только техники, но и теории, в частности, механической теории теплоты. Этим законом было доказано не что иное, как единство сил природы. В это же время ученые пытаются обосновать естественнонаучную картину мира. Так, Кювье (1769-1832), работая в области палеонтологии и сравнительной анатомии, открывает закон о соответствии органов: всякое живое существо образует целую, единую систему, части которой соответствуют друг другу и содействуют путем взаимовлияния для достижения одной конечной цели, ни одна часть не может измениться без того, чтобы не изменилась другая.
Немецкими учеными Шлейденом и Шванном (1838-1839) открыта клеточная теория строения живых тел. Эмбриолог Бэр (1792-1876) в своем труде «История развития животных» обосновывает идею о том, что растительные и животные организмы в процессе своего развития переходят от единообразия к многообразию структуры. Все эти открытия указывают на то, что развитие и рост живых организмов совершается по одному закону и, что они по своему происхождению родственны, а не являются творениями «высшей силы». Именно эти открытия и собственные многолетние наблюдения и умозаключения позволяют в 1842 году Ч. Дарвину написать свой первый очерк о происхождении видов, а в 1859 году создать теорию эволюции видов («Происхождение видов путем естественного отбора, или Сохранение благоприятствуемых пород в борьбе за жизнь»), в которой показана изменчивость видов растений и животных, их естественное происхождение от более ранних видов.
Для Г. Спенсера, как и для О.Конта, и впоследствии Э.Дюркгейма эти открытия послужили основой для создания учения об обществе, основанного на принципах биологии, – «органистической теории развития общества».
1.2. Эволюционная социология Г.Спенсера
и анализ ее основных положений
В основу социальных взглядов Г.Спенсера легли два исходных положения, тесно связанных с дарвинским учением. Это «понимание общества как особого вида социального организма»[2], подобного биологическому организму и подчиняющегося тем же самым законам организации, функционирования и развития, и «понимание развития общества как социальной эволюции»[3]. Рассмотрим оба положения подробнее.
Спенсер относился к социологии как к всеобъемлющей науке, включающей в себя и этнографию, и антропологию, и общую теорию исторического развития. В отличие от О. Конта, который связывал новую науку об обществе с прогрессом идей, понятий, знаний о нем, Спенсер считал, что предметом социологии должна стать конкретная объективная реальность самого общества, описываемых социальных явлений и процессов, то есть он сделал акцент не на том, что изменяется в обществе на разных периодах человеческой истории, а на том, почему происходят социальные перемены и почему в обществе возникают конфликты и катаклизмы.
Поскольку Спенсер считает, что главным для социологии является вопрос о том, что такое общество, он стремится дать на него ответ в первую очередь. Социолог отвергает попытку определить общество как собирательное имя для обозначения определенного количества индивидов. «По его мнению, это особое бытие, которое, хотя и слагается из отдельных единиц, но не равно их сумме. Главное здесь – постоянство отношений между частями общества.
Для того чтобы дать собственное представление о нем, Спенсер постоянно прибегает к сравнению общества, которое он называет «общественным агрегатом», то с «классом агрегатов неорганических», то с «классом агрегатов органических». В качестве первого он часто использует пример дома и его составных частей – кирпичей, камней, кусков дерева и др., в качестве второго — любого живого существа, рассмотрению составных частей которого он постоянно уделяет большое внимание»[4].
В конце концов Г.Спенсер приходит к выводу, что общество есть организм, который имеет гораздо больше общего с живыми существами, нежели с неорганическими агрегатами. По меньшей мере две его черты свидетельствуют об этом. Первая состоит в том, что общественный рост, как и рост живого организма, обыкновенно длится либо до поглощения данного общества каким-либо другим обществом, либо до его распада на два или несколько иных.
При этом социолог часто идет по пути аналогий между обществом и живым организмом как в целом, так и в рамках их конкретных структур. «Аналогия между обществом и организмом, – пишет он, – становится еще яснее, когда мы узнаем, что каждый организм сколько-нибудь заметного объема есть общество, а также когда мы узнаем, далее, что в обоих случаях жизни единиц продолжаются еще в течение некоторого времени после того, как жизнь агрегата будет неожиданно остановлена каким-нибудь насильственным способом ...»[5]. Однако Спенсер видит не только общее между живым организмом и обществом (это и позволяет ему проводить аналогии между ними), но и то, что отличает их друг от друга.
Не располагая необходимыми непосредственными данными о функционировании общества как сложной социальной системы (эмпирическая социология появилась лишь в начале XX столетия), ученый старался провести последовательную аналогию между биологическим организмом, как наиболее совершенной системой с гармонично взаимодействующими элементами, и обществом как социальным организмом. Проведя сравнительный анализ, Спенсер выделил главные сходства общества и биологического организма:
-общество, как и биологический организм, на протяжении большей части своего существования растет, увеличивается в объеме;
-по мере роста общества в объеме усложняется его структура, как и структура организма в процессе биологической эволюции;
-как в биологическом, так и в социальном организме дифференциация структуры его элементов сопровождается аналогичной дифференциацией их функций;
-дифференциация структуры и функций в обществе и организме сопровождается усилением взаимодействия всех структурных элементов.
Однако, проводя аналогию между биологическим и социальным организмами, Спенсер, тем не менее, не ставил знак равенства, так как считал, что между ними существует ряд различий:
-способность чувствовать и мыслить сосредоточена лишь в определенных частях живого организма, тогда как в обществе эти способности распространяются на все элементы (сознание «разлито» по всему «агрегату»);
-дифференциация функций в организме такова, что чувствовать и мыслить могут только отдельные органы, в обществе же;
-организм – это конкретно целое, все элементы которого неразрывно связаны друг с другом, общество же – дискретно целое, а люди, составляющие его, достаточно самостоятельны;
-в организме все элементы существуют ради целого, в обществе же, наоборот – целое существует для того, чтобы обеспечить существование каждого элемента;