1. 1. Всеохватывающая идеология. Эта идеология дает полное и детальное описание всех основных сторон человеческой жизни. Все граждане принуждаются к ее признанию и изучению в школах, вузах в сети политического просвещения на предприятиях. Тот, кто открыто сомневается в каких-то ее выводах, рассматривается как враг государства.
2. 2. Однопартийная система. Разрешена только одна легальная партия, аппарат которой срастается с государством.
3. 3. Организованный террор. Он вырастает из атмосферы «осажденной крепости»: граждан убеждают, что враг хочет их уничтожить, что страна в опасности, что шпионы, диверсанты и предатели наводнили страну, поэтому единственный выход – в укреплении бдительности населения и мощи органов государственной безопасности. Наличие угрозы реальной войны делает такие аргументы убедительными и доходчивыми. Граждане «стучат» друг на друга, видя повсюду шпионов и пытаясь отвести подозрения от себя, а бдительные органы карают предателей, опираясь на понимание значительной части народа. Г.Попов назвал это «подсистемой страха». В таком обществе страх работает на укрепление политической иерархии.
4. 4. Монополизация средств массовой информации. В таком обществе только государство может издавать газеты и журналы, содержать радио- и телевизионные станции. Вся информация о событиях в стране и мире получается гражданами только из рук государства.
5. 5. Монополия государства на владение оружием. Правда, такая монополия характерна не только для тоталитарных, но и для большинства демократических стран.
6. 6. Государственный контроль всей хозяйственной жизни. Это делает всех граждан экономически зависимыми от государства, только оно может дать работу и обеспечить средства существования. Такая система – основа мифа, о государстве, которое «кормит народ».
Советский Союз послесталинской эпохи имел все формальные признаки тоталитарной системы, однако в реальности общество уже не было тоталитарным. Власть играла в тоталитаризм, а народ, усмехаясь, не мешал ей в ее наивных претензиях.
Демократия
Демократия – это политический режим, обеспечивающий поддержание социального порядка через механизмы участия граждан в формировании органов государственной власти. Эта система уходит корнями в древнюю историю, однако массовое распространение она получила лишь в ХХ в.
Главный элемент демократического режима – избирательное право, которое может быть ограничено определенными категориями граждан, а может быть всеобщим. Это право позволяет гражданам избирать главу исполнительной власти и депутатов законодательных органов.
Суть избирательного права состоит в том, что избиратель отдает (делегирует) свои политические права депутатам или президенту. Если в авторитарной системе у народа просто отбирают его право распоряжаться страной, то в демократической он его отдает добровольно. В этом главное отличие этих систем.
Таким образом, демократия как правление народа существует лишь в момент голосования. От выборов до выборов народом с его разового согласия правят политики. «Как же получается, – ставит вопрос Пьер Бурдье (1994: 231), – что доверенное лицо может иметь власть над тем, кто ему эту власть дал?» Правда, формально существуют механизмы контроля деятельности избранников и их отзыва, но фактически они нигде не действуют.
Народ – это столь многоцветное сообщество, что представлять его интересы за пределами самых базовых в принципе невозможно. Большинство решений в интересах одной группы ведут к ущемлению или игнорированию интересов другой группы. Так, чем ниже налогообложение предприятий, тем меньше шансов у бюджетников дождаться повышения заработной платы; чем выше пенсии, тем больше бремя налогоплательщиков, чем активнее защищается собственность, тем больше преступников (тоже граждан) отправляется за решетку, чем больше генералы получают звезд за воинские подвиги, тем больше солдатских матерей получает сынов на протезах и в гробах… В силу этого любой политик выступает как представитель той или иной группы или групп избирателей.
Чтобы быть избранным, надо иметь голоса избирателей, а чтобы их получить, надо иметь финансовые и организационные ресурсы. Таким образом, успешный политик может представлять интересы только тех, кто, во-первых, через СМИ превращает его человеческий голос в мощный информационный поток, во-вторых, принимает активное участие в избирательных кампаниях.
Для демократии характерно наличие механизмов хотя бы сиюминутной, временной зависимости политиков от большинства, голосующего за них. При этом меньшинство имеет право голоса, слова, но этот голос остается не замеченным. Отсюда парадоксы демократии: рабство в демократической Америке вплоть до второй половины XIX века, сохранение там же вопиющей расовой дискриминации вплоть до 1970-х гг. В современной России демократические институты легко мирятся с войной в Чечне и вопиющими нарушениями там прав человека.
Условиями превращения формального избирательного права в более или менее реальное являются многопартийность, наличие конкурирующих между собой кандидатов на занятие политических постов, плюрализм средств массовой информации, отсутствие репрессий за критику властей, допустимость в тех или иных пределах идеологического плюрализма.
Советский Союз имел всеобщее избирательное право, но не имел условий его превращения в право выбора между разными вариантами. В силу этого советское общество нельзя назвать демократическим, не искажая традиционной сути этого понятия.
Формулировки перечня критерия демократии существенно отличаются от деклараций конституций демократических стран и принятых там символов веры. Так, «свобода слова» – это нигде не реализованный миф, если не считать такой свободой возможность стоять на улице и кричать о своей позиции при условии получения санкции властей на митинг или пикет. Реальная свобода слова через средства массовой информации жестко привязана к экономической иерархии: она прямо пропорциональна объему экономической власти, которой располагают субъекты, производящие информацию. Свобода быть избранным также жестко привязана к экономическим возможностям организации предвыборной кампании.
Постсоветская Россия имеет все формальные механизмы демократического режима и во многом напоминает страны классической демократии. Однако эти механизмы в своей массе плохо отлажены и действуют под мощным грузом традиций, доставшихся от предшествующего общества. Эти традиции мощным грузом давят как на политическую элиту, так и на массу рядовых граждан, которые в силу именно традиции легко подвержены действию разных механизмов манипуляции.
Политика – это сфера отношений между большими социальными группами по поводу государственной власти. Сами группы, как правило, участвуют в этом процессе только через своих представителей. Более того, они существуют в политическом пространстве только благодаря тому, что у них есть представители. Нет представительства – нет в этом пространстве и группы. Без представителя государство не в состоянии услышать группу в рамках демократической системы и учесть ее интересы. Правда, общность, не являющаяся субъектом политического пространства, может быть замечена, в ее интересах могут быть приняты какие-то законы. Это имеет место, когда политики руководствуются принципами благотворительности. Другая причина, часто скрывающаяся под маской благотворительности, – забота о социальной безопасности представляемых групп. Голодный, обездоленный человек опасен. От него можно защититься, либо накормив, либо посадив его в тюрьму.
Исключением являются лишь ситуации, когда члены той или иной общности выходят на улицы с демонстрациями, пикетами, участвуют в вооруженном восстании. Но это уже выход за пределы представительной демократии.
Таким образом, реальная политика имеет место лишь там, где есть система политического представительства, неотделимая от системы выявления интересов через механизмы демократии и реального избирательного права. В силу этого советское общество не имело реальной политической сферы, поскольку ее подменяли административные отношения, предполагающие фактическое назначение одних руководителей другими. Это было общество без политики в полном смысле этого слова.
4.3. Идеология как проект социальной общности
Идеология – это теоретическое сознание социальной общности. С одной стороны, это отражение существующего общества через призму групповых ценностей. С другой стороны, идеология – это групповой проект по поддержанию и реконструкции социальной иерархии.
Главным инструментом реализации идеологического проекта является государство. Только оно может конструировать социальное пространство в соответствии с контурами такого проекта или блокировать его реализацию.
Группы, доминирующие в обществе, имеют множество рычагов для превращения своей идеологии или идеологических представлений в идеологию государства. В то же время государство – это и самостоятельный социальный субъект, а не просто инструмент в чьих-то руках, поэтому государство также порождает собственную идеологию бюрократического типа. Реальная идеология, которой оно следует, оказывается синтезом идеологических представлений бюрократии и тех господствующих социальных групп, которые в состоянии контролировать государство.
Поскольку разные социальные общности имеют разный объем политической власти, то и роль идеологий как ориентиров для выработки государственной политики весьма различна. Идеология группы, доминирующей экономически и политически, также является доминирующей, а идеология периферийной группы может не оказывать никакого влияния на государственную политику.
Идеология – это пространство логически взаимосвязанных идей, часть культуры. Метафора пространства позволяет четко развести идеологии и людей, которые их разрабатывают или разделяют. Люди входят и выходят в пространство той или иной идеологии. Каждый индивид одновременно находится в разных силовых социальных и культурных полях, диктующих ему логику поведения. В результате неизбежны противоречия, которые нередко разрешаются за счет коренной трансформации. Например, следование какой-либо идеологической идее при переходе в область политики вызывает к жизни логику политической целесообразности, нередко требующей во имя политической победы отказаться от идеи, приведшей в политику. Так, правые становятся левыми и наоборот, а космополиты – националистами и т.д. Но от подобных личностных метаний конкретные идеологические поля не исчезают. Переход кого-то из лидеров коммунистов в антикоммунистическую идеологию не ведет к исчезновению поля коммунистической идеологии. Метафора поля позволяет не путать логику развития идеологического поля с логикой поведения индивида, попавшего в него, даже если его имя некоторое время и символизировало эту идеологию.