Но наше общество, хоть и охвачено кризисом, сохраняет в неизменности многие институты, которые для отдельного человека могут выступать средством достижения собственных целей, и поэтому ритуализм является также широко распространенным явлением. Его природу можно объяснить, исходя из первой посылки о господстве как тенденции, новых ценностей, пробивающих себе дорогу, - индивидуалистских. Хотя молодежь и является довольно-таки мобильной группой, но и у нее имеется некий инерционный механизм в ценностном регулировании. В данном случае он означает как бы внутреннюю установку индивида на жизненную философию, которая может быть выражается примерно в следующих суждениях: "Я стараюсь не высовываться", "Я играю осторожно", "Не ставьте высоких целей - не будет разочарований". Стоит ли повторяться, что такие роли и маски в недавнем нашем прошлом были господствующими, и при любом раскладе, даже в кризисное время, они позволяют людям, придерживающимся этих правил, выжить. Это тип приспособления индивида, лично стремящегося избежать опасностей и неудач посредством отказа от основных культурных целей и приверженности любому, обещающему безопасность, рутинному распорядку и институциональным нормам.
Третий тип - ретризм: в западном образе жизни под эту категорию попадают люди отверженные - бродяги, наркоманы, болезненные типы, уходящие во внутренний мир. Конечно же, ситуация у нас толкает людей на уход в себя, но ведь они при этом - продукт распада нашего общества: типичная ситуация, формирующая такое отношение, - постоянные неудачи в стремлении достигнуть цели законными средствами и неспособность прибегнуть к незаконным способам, вследствие внутреннего запрета. Люди данного типа не признают навязываемую, особенно у нас в последнее время, цель - успех любой ценой (о чем свидетельствует факт, что главной целью при выборе формы предприятия указывают "заработать побольше денег, стать богатым" - 42,8%).
Конформизм (IУ) был, есть и будет в любом обществе. Другое дело, какова доля людей, исповедующих этот стиль отношения к реальности. Более того, аксиомой является и то, что чем выше стабильность общества, тем шире распространен этот тип поведения. Низкий показатель в нашем случае как раз и свидетельствует о том, что ситуация далека от стабильной, и думается, что и в последующих, более углубленных исследованиях эта позиция вряд ли в ближайшее время начнет доминировать.
Инноваторы (Y) замыкают перечень, и это тоже, наверное, не случайно. Ведь в это понятие сегодня, скорее всего, включаются те люди, которые уже поставили своей целью успех любой ценой, но существующие институциональные запреты не дают возможности быстро достичь богатства и власти или их подобия. Эти люди сегодня во имя личного успеха готовы рисковать.
Думается, что поскольку основная масса опрошенных представляет при всем при том благополучную молодежь, постольку в среде неблагополучной молодежи этот расклад может быть иным. Но это требует специального исследования.
Сопоставление позиций указанных групп по отношению к признанию необходимости наличия цели на всю жизнь дает любопытную картину, хорошо согласующуюся с интуитивными представлениями о том, какова связь между этими группами. Ведь первая (фактически тестовая) позиция о необходимости цели затем проверяется через предъявление определенного отношения к этой цели, и здесь мы обнаруживаем, что инноваторы ближе всего к ретристам (К=0,998), далее конформисты с затруднившимися определиться в собственных целях и средствах (К=0,990), что является дополнительным подтверждением, что конформизм и неопределенность позиции - это две стороны одной медали. Впрочем, и мятеж в наших условиях лежит рядом с неопределившимися (К=0,979), а это значит, что неопределившиеся как бы одновременно являются ресурсом и стабильности (конформизм) и нестабильности (мятеж), а куда именно склонится данная группа, будет зависеть от макропроцессов: возрастет нестабильность - и маятник качнется в сторону мятежа. Не учитывать этого обстоятельства нельзя. Наименьшее совпадение позиций - между инноваторами и ритуалистами (К=0,912), а так, по идее, и должно быть, ведь между ними существует прямая противоположность: первые признают общественные цели, но выбирают средства, запрещаемые обществом, а вторые не согласны с целями общества, но в достижении собственных целей будут использовать законные средства. Сравнение же позиций этих же основных типов в связи с конкретными носителями (учитывая пол, возраст и ориентация на определенные ценности общества) дает также очень убедительную картину и позволяет удидеть основные тенденции. Наиболее тесно связаны конформисты и инноваторы (0,949) конформисты и ретристы (0,946) и значительно слабее связь конформистов с мятежниками (0,937) и затруднившимися ответить (0,936). Это позволяет сделать вывод, что в молодежной среде реально вызревает не бунт, не мятеж как некое революционное действие, и молодежь не пойдет на баррикады, а наоборот, идет процесс интенсивного усвоения новых ценностей, как материальных, так и духовных. Особенно это заметно в обвальном бегстве от политики. Опросы по разным методикам разных социальных групп молодежи дали одинаковую цифру - 0.8% рассматривают как ценность возможность для политической и общественной деятельности, и столько же - 0,8% - являются членами политической молодежной организации. А если учесть, что опрошены были люди от 14 до 30 лет, то это позволяет сделать долгосрочный прогноз о том, что политика в ближайшие 10-15 лет не станет привлекательной сферой деятельности для молодежи, и это, надо полагать, нормально.
Политиков должно быть мало, но качество их должно быть совершенно иное, чем у сегодняшних деятелей.
Бегство от политики очень наглядно отражено в 18 и 19 вопросах анкеты N 1,где лишь единицы смогли назвать конкретно политические партии и движения, которым они симпатизируют , и при этом отнести себя к левым или правым. Большинство же вообще никого не указало и затруднилось выяснить свое политическое положение, хотя 10,9% - максимум называли себя центристами., в то время как левые - 4,0%, правые - 3,6% , крайне левые - 1,3%, крайне правые - 1,0%. Поляризация в общественном политическом сознании не значительна, а поэтому, думается, что только центристские силы (в типологии, проведенной выше, это конформисты, инноваторы и, в какой-то степени, ритуалисты) имеют шанс на выживание в политической борьбе за умы молодежи. Что, кстати, соответствует и долгосрочным интересам развития общества в сегодняшней ситуации.
Для любого поколения вопрос о том, какой вести образ жизни, так или иначе упирается в вопрос о цели или целях, которые каждый отдельно взятый человек или их объединения ставят перед собой, и на достижение которых потом затрачивается жизненная энергия. И в этом отношении, как ни парадоксально или неожиданно в какой-то мере для исследовательской группы, наша молодежь выступает как группа в большинстве своем - 75,7% - опрошенных (по всем возрастным и демографическим группам) - целеустремленная (у младшей группы - 73,5%).
Это хотя пока только вербально фиксируемый, но отрадный факт. В условиях нашего общества, когда возрастает экзистенциальная напряженность, четкое или даже простое видение цели может стать фактом мобилизации индивида и общества. А вот кто и какие цели сможет предложить и показать, что достижение их будет способствовать улучшению жизни конкретных лиц и общества, тот и сможет выиграть исторический шанс - время и аудиторию, чтобы оформить дальше эти цели, довести их содержание и пути достижения до определенных людей и социальных групп. А учитывая, что каждый второй из опрошенных (по расширенной методике) заявил, что с будущим у него связаны большие надежды, а также то, что молодой человек - в этом его родовое качество - устремлен в будущее, которое даже в самые трудные времена является порой больших надежд и свершений, то эти последние смогут реализовать предложенные цели и тем самым обеспечить выигрыш в борьбе за желаемый образ будущего общества.
Но вопрос о целях, поставленных в отрыве от средств, к которым прибегает индивид, остается вопросом открытым, и уже тем более нельзя оставлять открытым вопрос о тех целях и средствах, которые считают для себя приемлемыми индивиды и социальные группы.
Итак, кто выигрывает борьбу за общественные цели и средства, которые примет каждое данное сообщество, тот выигрывает в борьбе за ту или иную модель общества, которую это сообщество объективно будет реализовывать в своей жизнедеятельности. Когда же проблема касается молодежи, то вопрос оборачивается двояко: с одной стороны, цели и средства, поднятые на щит молодежью сегодня - это лицо нашего общества завтра, с другой стороны, согласие молодежи с общественными целями и средствами сегодня - это социальная база, поддержка и основной ресурс осуществления общественного интереса уже сейчас или потенциальный, назревающий и угрожающий прорваться в определенное время конфликт, протест молодежи под лозунгом "Долой ваши ценности, долой ваше общество, долой вас!" , который может принять любые правые и неправые формы. Учитывая же уровень политической, правовой и других форм культуры сегодняшней молодежи (о чем см.ниже), а также готовность и приемлемость для нее насильственных и противозаконных средств действия, можно предполагать самый широкий спектр форм проявления этого конфликта, вплоть до чрезвычайных. Пример Франции 60-х и Китая 80-90 годов может повториться у нас в гораздо более усугубленном виде. К сожалению и объективные и субъективные факторы свидетельствуют: объективная основа конфликта уже имеется, она формируется реальными социальными процессами, независимо от того, думаем ли, хотим ли, знаем ли мы об этом или знать не хотим.