Средний возраст совершивших покушение на самоубийство мужчин в 1990-х годах составлял – 35,3 лет, женщин – 38,9 лет. Пик покушения на самоубийство у мужчин в 1990-х годах приходился на возраст 26-40 лет, у женщин – 41-50 лет.
Доля женщин, совершивших самоубийство, выше в старших возрастных группах. А мужчин, совершивших самоубийство, больше среди рабочих, предпринимателей и представителей силовых структур.
Большинство самоубийц имели вредные привычки, при чем, показатели среди женщин и мужчин различные. Среди мужчин курили 12%, среди женщин – 5%; злоупотребляли алкоголем среди мужчин – 36%, среди женщин – 13,2%; употребляли наркотики: среди первых – 5,3%, вторых – 2,3%. В целом имели вредные привычки среди мужчин – 50%, среди женщин – 20%.
Что касается занятости, снижение работоспособности чаще наблюдается у женщин, а мужчины чаще меняют место работы.
Из всех данных можно сделать следующие выводы: во-первых, об относительно больших психотравмирующих нагрузках на мужчин, а во-вторых, о большей пластичности и адаптивности женщин к условиям социального бытия. Об этом же говорит и увеличивающийся разрыв в ожидаемой продолжительности жизни мужчин.[6]
2.2. Статусный анализ самоубийства
Наличие семьи - в целом антисуицидальный фактор. Уровень самоубийств среди несемейных, одиноких обычно выше. По данным, в Санкт-Петербурге (в середине 80-х гг.) среди покушавшихся на самоубийство доля семейных (41,3% мужчин и 40,1% женщин) значительно уступает доле семейных лиц во взрослом населении города (74,7% мужчин, 66,6% женщин, по данным выборочного опроса населения). Это может свидетельствовать о том, что отсутствие семьи, одиночество, неустроенность в сфере семейно-бытовых отношений служат суицидогенным фактором. (табл. 3)
В то же время семейные конфликты также могут стать поводом трагического выбора. Эта двойственная роль семьи (без семьи - плохо, плохая семья — еще хуже) проявляется в мотивации суицидальных актов
В таблице 4 приведены данные о самоубийствах в Москве и Санкт- Петербурге При всех количественных различиях результатов двух исследований, есть некие общие тенденции: высокий процент самоубийств по мотивам, связанным с одиночеством или с семейными конфликтами; преобладание мотивов, зависящих от конфликтных ситуаций в семье; более значимый для мужчин мотив конфликтности в семье при более значимом для женщин мотиве одиночества. Последнее обстоятельство зависит, очевидно, оттого, что среди лиц преклонного возраста (старше 65-70 лет), когда одиночество особенно дает о себе знать, - значительно больше женщин.
Таким образом, наибольшему риску суицида подвергаются люди, которые никогда не состояли в браке; вслед за ними - овдовевшие и разведенные; далее - состоящие в бездетном браке; и, наконец, супружеские пары, имеющие детей.
В России бытует мнение, что относительно чаще кончают жизнь самоубийством представители интеллигенции, вообще «белые воротнички». Анализ образовательного и социального статуса суицидентов опровергает это заблуждение.
Сравнительные данные об образовательном уровне суицидентов по результатам двух исследований начала 80-х гг. - москвичей (под руководством А. Г. Амбрумовой) и в Санкт-Петербурге представлены в таблице 5.
Итак, среди самоубийц преобладают лица с невысоким образованием. Не имели среднего образования 78,8% покончивших жизнь самоубийством и 66% покушавшихся на свою жизнь, по результатам исследования москвичей в тринадцати регионах Российской Федерации, и соответственно 63,4% и 41,6% - в Санкт-Петербурге.
Сопоставление образовательного уровня суицидентов из Санкт-Петербурга и жителей этого города показало, что коэффициенты суицидальной активности составили для лиц со средним и высшим образованием - 0,8, а с начальным и неполным средним образованием - 2,1.
Суицидальное поведение как следствие социальной неустроенности, психологической неудовлетворенности, смыслоутраты, очевидно, в большей степени присуще тем социальным группам, чья профессиональная деятельность не дает желаемого удовлетворения. Не удивительно поэтому, что наиболее высокие показатели суицидальной активности среди рабочих, служащих без специального образования, а также среди не работающих и не учащихся.
По данным, в Санкт-Петербурге коэффициенты суицидальной активности основных социальных групп составили: по завершенным самоубийствам - у рабочих 1,7; у служащих 0,7; среди учащихся 0,3; среди пенсионеров 0,8; по суицидальным попыткам соответственно - 1,2; 1,1; 0,4; 0,6. Иначе говоря, вероятность самоубийства рабочего в 2,4 раза выше, чем у служащего. При чем, ситуация у рабочих выглядит следующим образом: часто меняют место работы – 29% самоубийств; снижение работоспособности – 45%; работа тяготит – 7,1%; успешный карьерный рост – 18,9%.(рис. 3)
Среди учащихся суицидентов велика доля ощущающих апатию к учебе. А именно: 29% суицидов у тех, кого учеба запущена, снижение успеваемости – 47,9%; учатся успешно – 23,1%. (рис. 4)
Известно также, что к группам повышенного суицидального риска относятся военнослужащие срочной службы (особенно в первый год службы, до 70% всех самоубийств в армии приходится на это время), заключенные (особенно в первые месяцы нахождения под стражей - до 60% всех самоубийств в течение первых трех месяцев и в последние месяцы перед освобождением), офицеры в отставке, лица, вышедшие на пенсию. Особенно тревожная ситуация в современной армии: каждая пятая смерть в ней - самоубийство. В 1993 г. доля самоубийств возросла до 30% всех смертей в армии.
В анализе представлены данные 80-х и 90-х годов, а мы сейчас живем уже в XXIвеке. Могу сказать, что цифры изменились, а закономерности остались прежние.
Очевидно, наиболее «суицидоопасен» не столько определенный статус, сколько его изменение, утрата положения, занимаемого в обществе.
2.3. Анализ суицидов в различных возрастных группах
Общей мировой закономерностью является увеличение уровня завершенных самоубийств с возрастом (табл 1).
Возрастная структура завершенных самоубийств в России в целом соответствует мировым тенденциям (в отличие от начала XX века, когда необычайно высок был уровень самоубийств молодежи): возрастание уровня самоубийств с возрастом до группы 50-59 лет, небольшое снижение среди 60-69-летних и вновь рост для группы старше 70 лет.[7]
Россия занимает первое место по самоубийствам среди детей в возрасте от 15 до 19 лет. В нашей стране ежегодно добровольно расстаются с жизнью около 2500 несовершеннолетних в год.
Молодежь кончает с собой почти в эпидемических масштабах. Ежедневно более 1000 молодых людей пытаются совершить суицид. На одного подростка, который преуспеет в этом, приходятся 100, совершающие неудачные попытки самоубийства. В течение последнего десятилетия частота суицидов у них возросла почти в 3 раза. Самоубийства являются второй по частоте причиной смерти в молодости. Новые впечатляющие статистические данные показывают, что наибольшая их частота наблюдается в возрасте от 15 до 24 лет, причем за прошедшие 30 лет суициды детей от 5 до 14 лет возросли в 8 раз. Кроме того, судебные эксперты полагают, что за множеством случаев так называемой «смерти вследствие несчастного случая» (в результате автомобильных аварий, употребления токсических препаратов или использования огнестрельного оружия) в действительности скрываются суициды.
Ведущим фактором подростковых суицидов является преобладание чувств безнадежности и беспомощности. В такой критический период проблемы кажутся непреодолимыми, в будущем не предвидится ни их разрешения, ни каких бы то ни было благоприятных перемен.
Молодые люди, предпринимающие попытки самоубийства, часто отличаются сниженной самооценкой, испытывают чувства малоценности и ненужности. Часто ожидания детей или родителей являются нереалистическими. Более того, подростки могут считать, что без них семьям будет лучше. В этих случаях они чувствуют себя биологическими чужаками, понимают, что шагают не в ногу с родителями и не подходят в качестве приемлемых членов для семейного круга. Кроме того, у них часто безо всякой причины может появиться чувство своей нежеланности, они уверены в том, что родители не хотели их появления на свет. Это называется феноменом «отвергнутого ребенка».
Еще одним значительным событием, которое может предшествовать суицидам молодежи, является переживание утраты взаимоотношений из-за несчастной любви, переезда в другое место или семейных потерь (смерти близких или развода). Для этих ситуаций характерно внезапное крушение важных психологических опор и потеря привязанностей. Существует также тесная связь между саморазрушающим поведением подростков и жестокостью, насилием, отвержением или заброшенностью в семьях.
Суицидальная молодежь редко хочет умереть; она желает уйти от обстоятельств, которые считает невыносимыми.
Один из способов снизить частоту самоубийств у подростков – улучшить взаимоотношения в семье.[8]
Зрелость часто считается временем достижений. Поэтому эти годы являются частью жизни, когда не возникает значимых проблем, связанных с развитием личности. Принимается за аксиому, что в зрелости человек достигает всестороннего развития личности, ее совершенства, полной экономической и психофизической независимости.
На этом основании одно время психологи и социологи изучали в основном проблемы молодых и пожилых людей. Однако с течением лет быстрые прогрессивные изменения в технологии производства изменили демографический профиль населения, равно как и отношение к психологии зрелости.
Самым частым психическим заболеванием зрелого возраста является депрессия. Седеющие волосы и углубляющиеся морщины напоминают о неуклонном движении жизни вперед. Именно в возрасте от 40 до 60 лет появляется лишний вес, облысение или ухудшается зрение. Страх стать сексуально неполноценными обычен для многих мужчин после 40 лет, когда мужественность все еще измеряется сексуальной потенцией.