В начале 2006 года было проведено сравнительное исследование "Семья: Восток - Запад" в России и нескольких европейских странах. Его результаты показали, что именно среди российских респондентов оказался самый высокий процент семейных мужчин, однозначно ориентированных на профессиональную сферу - 11%. В Западной Германии эта группа составила 5%, в Польше - 4%, в Восточной Германии - 3%, а в Венгрии и Швеции - лишь 2%.
По числу "семейно - ориентированных" мужчин Россия (19%) "похожа" только на Западную Германию (18%)[4], единственную страну в нашем исследовании, где среди мужчин - респондентов была самая большая группа мужей, неработающих жён, то есть фактических "единственных кормильцев". Во всех остальных странах эта группа "семейно - ориентированных" мужчин оказалась в полтора - два раза выше. Ответы респондентов на вопросы о внутрисемейной жизни показали, что тенденция к конструированию новой мужской роли, характерная для Европейских стран, в России гораздо слабее, а "кризис маскулинности", судя по некоторым результатам, гораздо ярче. Так, российские мужчины в два раза чаще высказывают неудовлетворение своими отношениями с детьми и супружескими взаимоотношениями. В тоже время, они в четыре раза чаще утверждают, что "участие отца в уходе за ребёнком рождает много проблем". Подавляющее большинство российских мужчин рассматривают период, когда жена находилась в отпуске по уходу за ребёнком, как исключительно тяжёлое время, осложнённое частыми семейными конфликтами. В целом, их ответы создают отчётливое впечатление, что семейные мужчины в России существуют в рамках очень жесткой нормы и практического отсутствия выбора: они должны быть или традиционными "добытчиками" или оказаться полными и окончательными неудачниками.
Этот результат довольно неожидан, если учесть многочисленные исследования советского времени, показывавшие, что в нашем недавнем прошлом тенденция к равноправию доминировала в семье. "Базовая" советская модель - семья с двумя работающими супругами - была, конечно, несовершенна, но её принципиальная новизна по сравнению с прошлым состояла в том, что работающая вне дома жена была в достаточной мере самостоятельной фигурой и могла выполнять роль независимого, а иногда и главного, кормильца в семье. Интересно, что в советской равноправной семье, функционировавшей в значительной мере за счёт двойной занятости женщины, сохранилась тоска по традиционным нормам и реальное воспроизводство их, прежде всего в социализации мальчиков и юношей.
В 2008 году был проведён опрос среди московских студентов - экономистов. Они описали современного успешного российского бизнесмена, как будто бы имея перед глазами вышеперечисленные нормы поведения "истинного" мужчины. Ребята подчеркивали, что ему необходимы жёсткость и жестокость, властность, агрессивность, упорство в достижении цели, уверенность в себе, скрытность. И объясняли, что мир устроен "для сильных мужчин". Как видите, современное российское общество актуализировало традиционные нормы мужского поведения: жить за пределами семьи, которая, тем не менее, является важным показателем общественного статуса мужчины, и которую необходимо быть в состоянии содержать. Отклонение же от этих норм грозит неуспехом и даже настоящим жизненным крахом. А поскольку удержаться на нормальном "среднем уровне" в России становится всё более и более трудно, мужчина всё чаще рискует потерять статус, в том числе и семейный.
Но если всё - таки взять не одно лишь "денежное измерение" жизни, как, ни актуально оно сейчас для России, а более широкую перспективу и вспомнить наш собственный недавний опыт, то окажется, что "кризис маскулинности" отнюдь не выдумка. Культура властно требует изменения жёстких норм мужского поведения и закрепления в сознании и опыте новых поколений иных социальных и психологических навыков, вступающих в очевидное противоречие с традиционными нормами мужского поведения. Возникает вопрос: не последует ли вслед за разрушением традиционной модели кормильца разрушение мужской модели поведения вообще? Какой выход здесь возможен?
Исследования последних лет показали, что современные молодые мужчины на Западе значительно в большей степени, чем их отцы, стали связывать самореализацию с семейной жизнью и, сравнительно с отцами, меньше с самоутверждением в профессиональной сфере. Можно даже утверждать, что они уже не просто хотят "иметь" семью, как подкрепление своего социального статуса, но хотят "быть" в ней. Одним из свидетельств этого является то, что современные отцы значительно больше вникают в воспитание детей, больше проводят с ними времени и даже берут по отношению к детям часть традиционно "материнских" обязанностей.
Эта тенденция оказалось достаточно значимой для того, чтобы начать описывать современных семейно - ориентированных мужчин как социальный феномен постиндустриального общества. Например, норвежские социологи Холтер, Аарсет и Нильсон смогли выделить среди "семейно - ориентированных" мужчин четыре типических фигуры. Во-первых, - это мужчина, для которого семья является продолжением карьеры и который через отношения с детьми как бы увеличивает свою общую социальную компетентность. Во-вторых, - это "заботливый мужчина", который, по - настоящему, глубоко эмоциольнально включён в домашнюю жизнь, в отношения с детьми, видящий в семье главную сферу своей самореализации. В-третьих, - "справедливый мужчина", принимающий на себя часть семейных обязанностей, которые он выполняет неуклонно и регулярно. И наконец, - "семейный идеалист", который всячески превозносит семью, объявляет её своей главной ценностью, но в действительности, проводит резкую грань между домашней и профессиональной жизнью, участвуя в первой лишь на словах, на уровне признания важности "семейной идеологии".
Новые требования жизни отразилось в современных представлениях об идеальном мужчине. Исследования, проведённые в 2005 году в Швеции Б. Бергстеном и М. Бэк - Виклингом, показали, что наиболее часто в "идеал" входят" двенадцать характеристик. Порядок наиболее часто упоминаемых качеств отражает их значимость для отвечавших мужчин и женщин. С точки зрения самих мужчин, идеальный мужчина должен быть - честен, - хорошо образован, - справедлив, - жизнерадостен, - деликатен, - надёжен, - ответственен, - энергичен, - уверен в себе, - спокоен, - находчив, - способен к сопереживанию. С точки же зрения женщин, современный идеальный мужчина - честен, - деликатен, - способен к сопереживанию, - хорошо образован, - находчив, - жизнерадостен, - энергичен, - ответственен, - независим, - справедлив, - великодушен и надёжен.[5]
Как видно, мужчины и женщины рисуют образ, весьма мало соответствующий нормам традиционной маскулинности. В нём нет, прежде всего "избегания любого намёка на женственность" и "запрета на эмоциональность". Напротив, и сами мужчины и особенно женщины подчёркивают эмоциональную открытость и как раз те качества, которые делают мужчину, прежде всего способным к общению с женщинами и детьми, к пониманию, а не подчинению других. В этом новом идеале нет даже намёка на властность, агрессивность и не упоминается сила. Вспомним, что семейная жизнь становится для мужчины продолжением карьеры и даже "второй карьерой" - не в смысле простого подкрепления его социального статуса, а в том, что отношения с женой и детьми, полноценное участие в жизни семьи становятся для него способом самореализации не в меньшей (а иногда и в большей!) степени, чем профессия. Это заметно даже когда мужчина, живущий отдельно от семьи, продолжает оставаться полноценным отцом своего ребёнка - ситуация, которая становится всё более массовой и "нормальной" на Западе.
Нет сомнения в том, что "мужская" и "женская" культуры, традиционно чётко разделённые, сближаются и перемешиваются: женщины всё больше времени посвящают профессиональной работе, а мужчины всё больше личного времени отдают домашней жизни. Благодаря этому, роль "добытчика", она теряет свою жёсткость и определённость, её границы постепенно размываются.
Разумеется, это создаёт огромные трудности для мужской социализации, всё ещё "привязанной" к традиционной модели кормильца. Последнее чрезвычайно характерно для современной России, где пока гораздо чаще говорят и пишут о возвращении к неким традиционным нормам, искажённым в советский период, чем о кризисе самих этих норм, в том числе кризисе классических представлений о мужественности. Именно поэтому для российских мужчин более реальна опасность оказаться маргиналами - неудачниками с точки зрения требований традиционной мужской роли и в то же время неудачниками в современной роли, пока еще неустоявшейся и открытой для экспериментов.
В ходе исследования Species, проведенного Discovery Networks, были опрошены более 12 000 молодых мужчин (25 - 39 лет) из 15 стран Европы, Ближнего Востока и в Африки (EMEA). Исследование показало, что сложность и неоднозначность мужской роли в современном обществе привели к новому этапу эволюции мужского идеала, оставив "метросексуалов" и "альфа - самцов" в прошлом.
Установлено: сегодня мужчины устроены сложнее, чем когда - либо. Таким оказался вывод одного из самых обширных исследований «Species: Современный мужчина от А до Я», проведённого среди молодых мужчин.
«Кубики» брюшного пресса, толстый бумажник или доброе сердце - в XXI веке не существует единого мнения, что такое настоящая мужественность, и у каждого мужчины есть свой образ, отвечающий запросам современного общества. На работе, дома и в жизни в целом мужчины должны лавировать между современностью и традициями, создавая свой собственный стиль жизни и определяя свою роль в современном обществе равноправия.