В 30-х гг. XVIII столетия были возведены два равелина (дополнительные укрепления): Алексеевский с западной стороны и Иоанновский – с восточной. Между ними и основной частью крепости находились широкие рвы, заполненные водой (были засыпаны в конце XIX в.). В начале и в конце каждого рва стояли специальные заградительные устройства – так называемые ботардо, главной задачей которых было преграждать путь вражескому десанту (частично сохранилось до сих пор).
Стены перестроенной крепости снаружи обмазали известью, смешанной с толчёным кирпичом «наподобие бруснишного цвету». В 1756 г. укрепления кронверка начали частично обкладывать кирпичом, а в 1760-1774 гг. – каменными плитами. В 1779-1786 гг. южные стены и бастионы крепости были облицованы крупными блоками серого гранита. Благодаря этому невский фасад крепости приобрёл монументальность и органично вписался в ансамбль центра города.
1.3 «Русская Бастилия»
Петербургской крепости, которая представляла собой первоклассный образец военно-инженерного искусства XVIII в., так и не пришлось непосредственно участвовать в военных действиях. Впоследствии она получила славу «русской Бастилии» – главной политической тюрьмы имперской России, которая для заключённых была страшнее каторги. Там содержали и крупных уголовных преступников, и военнопленных. В дореволюционной России Петропавловская крепость была прежде всего тюрьмой политической. Гольштинский дворянин камер-юнкер В. Ф. Беркгольц, автор дневника, содержащего ценные сведения о Петербурге времён Петра I, при осмотре крепости сравнивал её с парижской Бастилией, с середины XVII в. служившей тюрьмой для политических противников французских королей. Он писал, что в Санкт-Петербургской крепости «содержатся все государственные преступники и нередко исполняются тайные пытки».
В 1718 г. в один из казематов Трубецкого (юго-западного) бастиона доставили царевича Алексея и близких к нему участников оппозиции реформам Петра I. В XVIII столетии в этом бастионе находились высшие карательные учреждения: сначала Тайная канцелярия, а позднее Тайная экспедиция Сената. Среди узников Петропавловской крепости того времени были такие известные люди, как автор «Книги о скудности и богатстве» И. Т. Посошков, вельможа А. П. Волынский – руководитель заговора против Бирона (фаворита Анны Иоанновны), претендентка на русский престол, которая вошла в историю под именем княжны Таракановой, а также многие сановники, ставшие жертвами дворцовых переворотов. В 1790 г. в крепость был заключён А. Н. Радищев, а вслед за ним – другие бунтовщики и революционеры. В первой четверти XIX в. здесь побывали декабристы; несколькими десятилетиями позднее – члены кружка М. В. Буташевича-Петрашевского (среди них Ф. М. Достоевский), затем народовольцы.
Один из узников крепости – народоволец П. С. Поливанов писал: «Годы шли за годами, сменялись целые поколения, сменялись потоки мыслей и чувств, одушевлявших общество, сменялись жертвы, сменялись палачи, а Петропавловская крепость стоит неизменно, всё та же готовая принять в свои казематы жертвы людского произвола и невежества. Какая страшная картина получалась бы, если бы можно было собрать воедино все ужасы, совершившиеся в этой русской Бастилии с первых дней её существования?.. Сколько грандиозных планов, сколько разбитых надежд, сколько светлых мыслей и чувств было схоронено в стенах разных бастионов, куртин и равелинов этой крепости?..» [1].
В крепости с 25 октября 1917 г. размещался Полевой штаб Петроградского военно-революционного комитета, который руководил взятием Зимнего дворца. В момент «штурма» Зимнего орудия Петропавловской крепости произвели по дворцу несколько выстрелов шрапнельными снарядами и попали в цель, не пощадив прекрасный памятник архитектуры. После победы восстания в Петропавловскую крепость были доставлены арестованные министры Временного правительства.
С 1924 г. крепость стала музеем. Первыми открылись для посетителей Петропавловский собор и бывшая тюрьма Трубецкого бастиона.
1.4 Рост города
Стремясь превратить Санкт-Петербург в столицу государства, Пётр I строго регламентировал городскую застройку. Он даже приказал за счёт государственной казны построить «эталонный» дом, чтобы частные владельцы могли наглядно представить себе, каким должно было быть их собственное жильё.
Особенный размах приобрело каменное строительство в Петербурге после первой большой победы русского флота над шведами, одержанной при Гангуте 27 июля 1741 г. Вскоре царь запретил строительство в новом городе деревянных сооружений. А так как проблемы со стройматериалами оставались, он распорядился организовать централизованную поставку кирпича для петербургских домов.
Ни один из городов мира в XVIII-XIX вв. не знал столь значительных градостроительных работ по укреплению берегов рек и каналов, как Петербург. Первые укреплённые набережные появились с образованием поселения на Городском острове, вблизи Петропавловской крепости, а затем на противоположном берегу между Летним садом и Адмиралтейством. Берега Невы не могли служить надёжной защитой от возможных наводнений. Спустя три месяца после закладки крепости река вышла из берегов, затопив территорию строительства и рабочего лагеря. Начальник гарнизона Аникита Репнин писал Петру I: «Государь, у нас жестока погода с моря и набивает в нашем месте, где я стою с полками, вода аж до моего станишки: ночесь в Преображенском полку в полночь у харчевников многих сонных людей и рухлядь их помочило, а жители здешние, государь, сказывают, что во нынешнем времени всегда то место заливает» [2].
Вначале под застройку выбирали те участки на берегу Невы, где до основания Петербурга располагались русские посёлки, а позднее – шведские. В 20-х гг. XVIII в. за короткий срок возникли Лебяжий, Красный, Зимнедворцовый, Крюков и Адмиралтейский каналы, соединявшие Неву с Мойкой и осушившие Адмиралтейский остров. Выше по Неве, за Фонтанкой, с постройкой Литейного двора (1714 г.) заболоченная местность была перерезана сетью каналов. Васильевский остров тоже застраивался, и там возникла сеть каналов, которые и определили планировку его линий и проспектов.
С ростом города были изданы первые правительственные распоряжения об устройстве набережных. Владельцы домов на набережных, согласно специальному указу 1715 г., должны были приготовить к сентябрю «каждый против дома своего паженые сваи (шпунтовые, т. е. одна свая входит продольным гребнем в паз другой) для обивки берегов, мерою трёхсаженные, числом сколько против каждого двора оных бы столбов могло пойти». Одновременно с укреплением берегов на Адмиралтейской стороне и Васильевском острове сооружали небольшие гавани для причала судов и лодок.
После наводнения 1720-1721 гг., когда набережные были основательно разрушены, вновь последовали указы об их ремонте и строительстве, повторявшиеся вплоть до сооружения «каменного берега» во второй половине XVIII столетия. С начала 60-х гг. строились уже гранитные набережные «от Галерного двора до Литейного дома». В 1764-1790 гг. созданы набережные Екатерининского канала, затем Крюкова канала, реки Фонтанки, в 1798-1811 гг. – реки Мойки и т. д. На набережных, декорированных гранитом, сооружали парапеты и чугунные решётки. В XIX в. были облицованы камнем берега Васильевского острова. Всего до 1917 г. на Неве построили 10 км гранитных набережных. Строительство набережных возобновилось после наводнения 1924 г. Появились новые типы набережных: терраса на стрелке Елагина острова на естественном основании; одно- и двухъярусные набережные откосного типа, мощёные булыжником, диким камнем, брусчаткой; монолитные и сборные железобетонные; с навесной гранитной облицовкой и др. Сейчас в городе около 150 км укреплённых набережных.
После смерти Екатерины I Петербург едва не утратил столичного статуса: Пётр II перевёл свою резиденцию обратно в Первопрестольную. И лишь в 1732 г. царский двор окончательно вернулся в Северную столицу, и Петербург почти на 100 лет стал центром России.
1.5 Россия молодая
Санкт-Петербург рос с поражающей быстротой. На пустом месте, среди болот, лесов и мхов вырастал громадный город. Первыми строителями и жителями Северной Столицы стали солдаты войск, расквартированных в Шлиссельбурге, и рабочие, возводившие крепость на Заячьем острове. Навсегда в городе остались некоторые строители, а также ремесленники и мастеровые, посылаемые туда «на вечное житьё». Их набирали в разных губерниях и вместе с семьями насильно переселяли на берега Невы. Купцы и дворяне также весьма неохотно переезжали в новую столицу. Богатых и именитых купцов с большим трудом удавалось заставить покинуть Москву и перенести свою торговлю на берега Невы. С 1712 г. по особым спискам сюда начали переселяться дворяне; здесь они обзаводились домами и усадьбами. А в следующем году царский указ повелел «царедворцам и прочих чинов людям» строить дома в Петербурге. Теперь уклониться от «перемены мест» было уже невозможно. «Дворяне, знатные и богатые люди… нашли здесь печальные перемены в своей жизни. Вместо прежних обширных дворцов и высоких домов в Москве, загородных домов и поместий близ неё, где они всего имели в изобилии, здесь они нашли недостаток во всех припасах и отсутствие большинства удобств. Поскольку это место отвечало замыслам и нраву царя, то он мало обращал внимания на жалобы тех, кто более заботился о собственном спокойствии и удовольствиях, нежели о пользе своей страны. Купцы и лавочники достигли процветания в этом городе, где всё было чрезвычайно дорого», вспоминал Питер Генри Брюс, племянник знаменитого фельдмаршала графа Якова Валимовича Брюса [2].
Петербург Петровского времени был громадной строительной площадкой, где тысячи работных людей рыли каналы, строили верфи, заводы, мануфактуры, дома. В городе, выросшем из пограничной крепости, главное место заняла военная промышленность. Вокруг Адмиралтейской верфи стали возникать канатные, парусные, лесопильные и другие фабрики. В 1714-1715 гг. открылись пороховые заводы на Охте и Красном острове, в 1721 г. – знаменитый Сестрорецкий оружейный завод. Положение резиденции государя обязывало – в первой четверти XVIII в. появились мануфактуры, которые обслуживали двор. Они производили бархат, шёлковую парчу, гобелены.