«Весь комплекс условий, при которых развилась византийская государственность, не давал возможности утвердиться необходимым свойствам монархии: наследственности Верховной власти, и чувству легитимности в подданных». В первую половину жизни Византии происхождение не имело для императора почти никакого значения. Но с течением времени аристократические семьи, кое-как укрепившиеся службой, производят некоторую перемену в понятиях. «Ростки династического права, кроющиеся в социальном строе, служат лишь свидетельством возможности правильной монархической эволюции, если бы идея ее была сильнее в сознании представителей Византийской государственности». Но господствующие силы дали иное направление истории византийской монархии. Константин Великий имел намерение сосредоточить права на престол исключительно в своей фамилии. Однако армия, сенат и народ не захотели признать племянников Константина в числе наследников, и они были зверски перебиты бунтовщиками. Византийцу, казалось несомненным, что престол должен занимать только человек наиболее способный, сильный, храбрый и т. п. «В Византийской государственности выработался настоящий культ личных способностей императора, откуда ряд обычаев - привлекать такие способности на престол посредством усыновления или посредством так называемого присоединения». «При крайней неясности права на императорскую власть, это глубоко бюрократическое государство, не допускавшее никакой социальной организации, как бы исключало народ из числа активных сил, способных поддержать власть законную и отвергнуть узурпатора». Организованные силы партий легко позволяли себе бунты и заговоры. Активными политическими силами являлись чиновничество с сенатом во главе, и войска. Им принадлежат почти все перевороты. Как отмечает автор, заговоры и попытки переворотов были в Византии чуть не постоянной нормой политики. Борьба за власть извратила Византийскую государственность и погубила государство. «Начало же ее крылось в римских традициях власти, а причина пышного развития - в том, что строй бюрократический не дал возможности развиться строю социальному, вследствие чего истинная монархия, которая носилась перед взорами Константина и возможность которой открывало христианство - не могла осуществиться в Византии».
Византийское государство прожило 1000 с лишним лет. Причин гибели Византии несколько. Как отмечает Тихомиров, роковым обстоятельством в Византийской государственности было отсутствие или чрезмерная слабость строя социального. Государство строилось не из нации, а образовывало особую правящую корпорацию чиновников-политиканов, которые действовали от имени императора, но в то же время сами создавали императоров. «Церковь, насколько это ей свойственно, заменяла собой недостаток социальной связи». Однако «старо-римский абсолютизм, неизбежно рождающий централизацию и бюрократию, не дал возможности византийскому автократору развиться в истинную Верховную власть, направляющую управление, производимое ею посредством всех социальных и политических сил нации, а не одной бюрократии».
Далее автор рассматривает развитие церковной идеи в европейской монархии. Христианская государственная идея, пришедшая в мир с Константином, отразилась на западноевропейских государствах так же, как на Византии. В Западноевропейской государственности монархическое начало также получило, безусловно, преобладающее значение. Но монархия в Европе появилась при особой комбинации условий зарождения и развития, которая отличается от византийских. Тихомиров выделяет следующие условия, определившие развитие Европейских монархий:
1) могучий социальный строй племен германских, сменивших своими государствами разрушившуюся Римскую империю;
2) влияние христианской идеи Царя - Божия служителя, хранителя высшей правды;
3) огромное влияние римской императорской доктрины, систематически прививавшейся новым молодым государствам Европы всеми образованными их элементами;
4) римско-католическое истолкование отношение государственно-церковных.
Европейские нации были проникнуты самоуправлением. Оно могло иметь и более аристократический и более демократический характер. Роль короля была невелика, но все же «он являлся с функциями власти верховной, выразительницы народных идеалов».
Монархия Карла Великого, оставшаяся на долгие века идеалом Западноевропейской государственности. Он был Верховной властью, и на Западе представляет в государственном отношении наследника Константиновой идеи. В своем царствовании Карл руководствовался идеалами царя - Божьего служителя. Законодательная деятельность Карла совершалась при посредстве народных соборов или сеймов. В течение 43-х лет царствования, эти соборы собирались 35 раз. В самом управлении государством Карл также был тесно связан с народными силами. «Его администрация была двоякого рода. Отчасти управительные лица были местные: сюда относились герцоги, графы, сотники, присяжные, которые назначались или самим императором, или его доверенными лицами». У Карла были еще государевы посланцы - это были уже чиновники-контролеры, все осматривавшие и доносившие императору. Таким образом, «складывался чисто монархической строй, основанный на тесном сближении Верховной власти с национальными силами, строй, проникнутый самоуправлением, служащим основой для управления».
Далее автор дает обрисовку тех двух типов государственно-церковных отношений, к которым пришли европейские народы, соответственно с тем, в каких формах у них сложилось понимание Церкви. «В самом Риме и странах сопредельных, наиболее латинизированных, идея императорской власти, как делегации народного самодержавия, жила наиболее крепко, и потому в христианский период именно в Западной Европе, сначала римско-католической, а потом протестантской, яснее всего выразились идеи как папоцезаризма, так и обратно – цезаропапизма». Не отличая "нации" от "церкви", императорская власть считалась делегацией "церкви", то есть церковной власти. Значение этой церковной власти приняли на себя Римские Папы. Императорская власть стала рассматриваться как делегация Папы. Папа заменил собою римский сенат и народ. Таким образом, Папа становился Верховной властью государства. С Римской империи это понятие распространилось на все государства, признающие церковную власть Папы. Как отмечает автор, папская идея привела к борьбе между Церковью и государством, явление, оказавшее глубокое влияние на Европейскую государственность. В дальнейшем в половине европейских государств путем демократического искажения понятия о Церкви произошел «переворот, устранявший порабощение государей папами посредством захвата духовной власти светской». По учению Лютера и всех его преемников, Церковь есть общество верующих совершенно равных, без всякой иерархии. «В протестантских странах, говорит профессор Суворов, власть церковная, как и власть государственная должна принадлежать князю, хозяину территории (Landesherr), который вместе с тем должен быть и хозяином религии».
Монархическая власть Западной Европы испытывала сильное давление традиций древнего Рима, а влияние папского католицизма не могло к ним привнести тех поправок, которые давало Восточное православие. Европейская монархия в конце эволюции перешла в "конституционную", "ограниченную", с тем, чтобы с этого фазиса упадка окончательно уступить место республиканской идее.
Таким образом, монархии обрисовываемых эпох представляют различные степени колебания между типом абсолютизма и самодержавия, причем тип Римский выражает наиболее чисто выработанный абсолютизм, византийская же государственность - нечто переходное от абсолютизма к самодержавию.
В третьей части книги Тихомиров дает описание самодержавного типа в Московской Руси. Автор рассматривает развитие русской государственности на сложном фоне исторических условий, которыми обусловливалось возникновение и действие Верховной власти, выработанной русской нацией. В первом разделе третьей части говорится о выработке типа Верховной власти. Тихомиров подчеркивает, что Россия представляет страну с особо благоприятными условиями для выработки монархической Верховной власти. В Древней Руси и до начала государственности и в эпоху ее организации, существовали зародыши всех форм власти: демократической, аристократической и монархической. «Оба первые начала местами имели тенденцию вырасти в значение Верховной власти, но общая совокупность условий дала решительную победу царской идее. (…) Особенно благоприятствовали выработке идеального типа монархии - условия религиозные, социально-бытовые, и условия внешней политики племен, соединившихся в Русское государство». Русская монархия своими первоначальными корнями связана с первобытным родовым языческим строем, а косвенными условиями возникновения - с империей Римской. Также напрямую она связана с христианством и византийским самодержавием. В отличие от Византии, Русь с древнейших времен обладала определенной национальностью. Русские племена имели приблизительно один и тот же быт, один и тот же родовой строй. В 862 году произошло призвание князей Рюриковичей на власть. Это был отказ демократии, от государственной власти и передача ее князю. «Это была передача высшего государственного управления и притом в то время, когда государство не было даже организовано, так что княжеской власти поручена была работа учредительная. (…) Родовое княжение внесло свою лепту в сложение антипатичного ему Самодержавия тем, что твердо установило идею династичности». В России идея династачности высшей власти, благодаря Рюриковичам, сложилась в самом процессе рождения нации, как составная часть национального развития. «Колонизационная история Русского народа, при которой наше земледельческо-охотничье население постоянно меняло места жительства, разбивала родовой строй, и возвышала строй семейный, а вместе с тем и общинный, ибо необходимость взаимной поддержки связывала в общины целые волости». Такие волости имели обширнейший круг управительных и распорядительных функций, и фактически представляли во множестве случаев единственную правительственную власть. Так развивалось обширное самоуправление и уважение к общей воле. Народные родовые общины, становясь городскими центрами, еще шире развивали свое самоуправление, и разрастались в целые государства, как Новгород. А рядом в той же Руси могучий социальный процесс вырабатывал и чисто аристократические элементы. Развитие княжеской аристократии шло об руку с развитием боярского слоя из среды дружины, оседавшей в вотчинах. Боярский и княжеский слои постепенно роднились между собою. Как отмечает автор, одновременное сильное развитие, как аристократического, так и демократического элементов, по совокупности, вносило очень много данных для торжества именно самодержавного принципа. Борьба аристократических и демократических начал способствовала возвышению единодержавия. «А в то же время переход народа от родового строя к семейному подготовлял для растущей Верховной власти наилучший способ сохранения и осуществления династичности посредством наследования не родовой "лествицей", а семейной "нисходящей линией". Идея наследования, развивавшаяся в народном быту, естественно соотносилась в политике с соответственным типом наследственности княжеской власти.