Вера в нойдов до сих пор не утрачена в вепсских деревнях. Правда, с нойдами произошли некоторые изменения: уменьшилась их численность, сузилась сфера колдовской деятельности, изменился половой состав колдунов. Судя по архивным материалам 30-х годов ХХ в., колдунами в вепсских деревнях обычно были пожилые мужчины - "старики". Сейчас занятие колдовством находится в ведении пожилых женщин. Почти в каждой деревне имеется как минимум одна женщина, которая местными жителями указывается как нойда. В то же время в вепсских (особенно южновепсских) деревнях поражает почти полное отсутствие мужчин в возрасте 65 лет и старше. Возможно, превращение колдовства в чисто женское занятие произошло в 30-40-е годы в результате изменившейся демографической ситуации, связанной с репрессиями в 30-е годы и Великой Отечественной войной, когда погибла большая часть именно мужского населения.
Колдуны по-прежнему осуществляют широкую посредническую деятельность с духом-хозяином леса. Чисто колдовской способностью издавна считалось умение находить пропавших в лесу людей и скот, которые из-за происков хозяина леса теряли путь к дому и попадали на "дурной след" До сих пор важной колдовской функцией является заключение с лесным духом договоров на пастьбу скота (обходов) и передача их пастухам.
В период бытования традиционного свадебного ритуала (вплоть до 30-х годов ХХ в.) колдунам приписывалась значительная роль на вепсских свадьбах, где одни из них выступали в качестве защитников действа, а другие - могли причинить ей вред. На южновепсской свадьбе колдун-защитник выполнял функции главного дружки, тогда как, например, на роль северновепсского дружки назначался кто-либо из ближайших родственников жениха. Результатами вредоносной деятельности колдунов на вепсских свадьбах могли быть остановка коней свадебного поезда; лишение жениха половой силы; насылание на невесту различных болезней и т.д.
По-прежнему сохраняются представления о влиянии силы колдуна на здоровье людей и скота: колдун может наслать болезнь и может ее вылечить. В настоящее время население обычно обращается к колдунам, если средства современной медицины оказываются неэффективными. В то же время существует набор болезней со старинными названиями вепсского и русского происхождения, которые, по традиции, находятся в ведении колдунов: грыжа, волос - заболевание, поражающее ткани и кости; грудница; водянка; полуночница; эпилепсия; золотуха; щетинка. Тяжелейшей болезнью, которую мог вылечить только очень сильный колдун, считалась смертельная или каменная кила - огромный нарыв.
В круг ритуальных обязанностей вепсского колдуна входят также гадания. Они часто предваряют его деятельность в области поисковой, любовной и лечебной магии. Самым распространенным видом гаданий среди вепсских колдунов является раскладывание 41 камня, которое, как и тексты заговоров, держится в большом секрете от населения.
За оказанную помощь колдуны получали вознаграждение в виде небольших подарков или деньгами. Только в южновепсских деревнях были зафиксированы термины, обозначающие плату колдуну и различающиеся в зависимости от выполненных им функций: плата за помощь, плата за привораживание, плата за лечение.
В традиционном мировоззрении вепсов значительное место занимали животные, роль которых была удивительно разнообразной. Это могло быть не только связанное с анимистическими представлениями, тотемическим или промысловым культами поклонение животному, но и суеверный страх перед некоторыми из них, а также наделение какими-то сверхъестественными свойствами отдельных представителей природного мира, которые переплетались с реальными взглядами народа на особенности их поведения.
Наиболее ярким образом в ряду почитаемых животных у вепсов, "царем всех зверей" был медведь. В основе поклонения медведю лежали архаические тотемические представления и промысловый культ. Следы тотемических представлений проявились, прежде всего, в признании медведя существом, подобным человеку. При раскопках древневепсских курганов в большом количестве найдены кресала с изображением медведей, стоящих на задних лапах. По мнению специалистов в области древнего изобразительного искусства, вертикальная поза медведя указывает на его связь с человеком и сверхъестественные свойства этого зверя. К кругу подобных представлений относятся и широко распространенные у вепсов мифологические рассказы о превращениях новобрачных в медведей, совершаемых колдунами на свадьбах; сказки о браке медведицы и охотника или женщины и медведя, а также северновепсское поверье, что "у медведя лапа как у человека". Запрет на поедание медвежатины, обнаруженный в некоторых вепсских деревнях, - еще одно свидетельство, что медведь в древности был тотемом некоторых вепсских родов.
Медведь, как и бык, лисица и белка, относятся к числу животных, которые по народным представлениям имели связь с огнем.
Особенно много поверий, примет и быличек было связано с птицами. Видимо, в древности лебедь и журавль являлись у вепсов тотемными птицами. До сих пор сохраняется запрет на их убийство и употребление в пищу мяса, отступление от которого по народным убеждениям обязательно влечет беду. Еще в 70-е годы ХХ в. южные вепсы называли пару лебедей - "хозяин" и "хозяйка", что в далеком прошлом осознавалось, по-видимому, как "отец" и "мать", то есть прародители рода. У шимозерских вепсов лебедь считается "божьей птицей". В южновепсской группе к разряду таких птиц причисляется бекас, а в северновепсской – ласточка. По поверьям северных вепсов убить ласточку считалось большим грехом. Детям строго запрещалось бросать в ласточек камнями.
Различные факты народной культуры являются неопровержимым доказательством существования у вепсов в древности верований о превращении души человека после его смерти в птицу. Надмогильные сооружения в виде вырезанных из дерева птиц - обычное явление старых южновепсских кладбищ. В соответствии с ним находится и поныне бытующий у вепсов (как и по всей России) обычай поминовения предков в виде кормления птиц на могилах. Представления о воплощении души умершего в птицу нашли яркое отражение в вепсских причитаниях. Судя по текстам причитаний, вепсы, как и многие другие народы, верили в существование у человека нескольких душ, которые сменяли друг друга в различные периоды жизненного цикла.
Представления о душе-птице и о птице-вестнике смерти у вепсов нередко переплетались. Душа-птица, улетевшая в мир мертвых, могла возвратится к живым как вестник смерти. По вепсским поверьям, если любая птица залетала в окно дома, то это предвещало скорую смерть одного из ее обитателей. В вепсской мифологии существовала также особая группа птиц (ворон, дятел, филин или сова), внезапное появление которых в разных местах "мира" людей (деревня, стена дома, крыша и т.д.) сулило смерть.
Предметом иррациональных представлений были также домашние животные. Положительными чертами наделялся петух. Он считался глашатаем наступления благоприятного времени: дня и света, когда появляется солнце и исчезают темные силы. Вепсы сохранили слабые отголоски представлений о связи петуха и солнца. Так, по северновепсской примете, если курица сидит на яйцах головой к заходу солнца, то из яиц на свет появятся курицы, а если - к восходу солнца, то - петухи. Важной чертой петуха считалась его способность криком победить нечистую силу. Такое представление нашло отражение в ритуале перехода в новый дом у вепсов на Ояти. Там было принято переселяться на новое место ночью сразу после петушиного крика, разгоняющего нечистую силу. Этот мотив довольно часто встречается в вепсских сказках: человеку угрожает опасность со стороны темных сил (разбойников, колдунов и т.д.) и он может спастись только в том случае, если продержится до крика петуха. Петух мог отогнать всякую скверну не только своим криком, но и клювом и крыльями. Упоминания о петухе, отгоняющем болезнь с помощью золотого клюва и серебрянных крыльев, часто можно встретить в вепсских лечебных заговорах.
Образ собаки включал как положительные, так и отрицательные черты. С одной стороны, собака была другом и защитником человека. Такое представление о животном нашло отражение в поверьях южных и капшинских вепсов. Согласно им увидеть во сне собаку означало скорую встречу со старым другом или приобретение нового. Считалось благоприятным предзнаименованием, если навстречу путнику, вступающему в деревню, выбегала собака или раздавался ее лай. В то же время собака у вепсов считалась нечистым существом, способным наслать болезни
Комплекс представлений, связанных с кошкой, также характеризуется двойственным, но более настороженным, чем к собаке, отношением. По вепсским поверьям, кошка - демонологическое существо, имеющее различные связи со всякого рода нечистью. У южных вепсов вплоть до наших дней распространены верования о том, что кошки, гуляя по лесу и виляя хвостом, могут заманить в дом гадюк и ящериц, поскольку последние принимают извилистый кошачий хвост за себе подобное существо. Поэтому в южновепсских деревнях выработался достаточно варварский способ защиты жилища от пресмыкающихся - обрубание хвостов у кошек. Особую боязнь среди вепсов вызывали черная и пестрая кошки.
Для вепсов, искони проживающих в окружении леса, характерны достаточно яркие представления, связанные с определенными видами деревьев и кустарников. Народные взгляды на то или иное дерево сформировались под влиянием мифологических и религиозных традиций, а также реальных знаний об особенностях породы (хвойное или лиственное дерево, цвет коры и других его частей). Как и у многих финно-угорских народов, в верованиях вепсов выделялись береза, ольха, ель, рябина.