в том и заключается, что результативной она по-настоящему оказывает-
ся лишь тогда, когда признана и результаты ее используются коллегами
для получения новых знаний.
Отдельные нарушения этических норм науки, хотя и могут вызы-
вать серьезные трудности в развитии той или иной области знания,
в общем все же чреваты большими неприятностями для самого наруши-
теля, чем для науки в целом. Однако, когда такие нарушения приобре-
тают массовый характер, под угрозой оказывается уже сама наука. Со-
общество ученых прямо заинтересовано в сохранении климата доверия,
поскольку без этого было бы невозможно дальнейшее развитие научных
знаний, т. е. прогресс науки. Этические нормы охватывают самые раз-
ные стороны деятельности ученых: процессы подготовки и проведения
исследований, публикацию научных результатов, проведение научных
дискуссий, когда сталкиваются различные точки зрения. В современной
науке особую остроту обрели вопросы, касающиеся не столько норм
взаимодействия внутри научного сообщества, сколько взаимоотноше-
ний науки и ученого с обществом. Этот круг вопросов часто обозначают
как проблему социальной ответственности ученого.
Свобода научного поиска и социальная ответственность уче-
ного. При всей своей нынешней актуальности проблема социальной от-
ветственности ученого имеет глубокие исторические корни. На протя-
жении веков, со времени зарождения научного познания, вера в силу ра-
зума сопровождалась сомнением: как будут использованы его плоды?
является ли знание силой, служащей человеку, и не обернется ли оно
против него? Широко известны слова библейского Екклесиаста: «...во
54
многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает
скорбь».
Вопросом о соотношении истины и добра задавалась и античная
философия. Уже Сократ исследовал связь между знанием и добродетелью,
и с тех пор этот вопрос стал одним из вечных вопросов философии, пред-
стающим в самых разных обличьях. Сократ учил, что по природе своей
человек стремится к лучшему, а если творит зло, то лишь по неведению,
тогда, когда не знает, в чем состоит истинная добродетель. Тем самым по-
знание оказывалось, с одной стороны, необходимым условием благой,
доброй жизни, а с другой – одной из главных ее составных частей. Вплоть
до нашего времени такая высокая оценка познания, впервые обоснованная
Сократом, оставалась и остается в числе основоположений, на которые
опирается европейская культура. Сколь бы ни были влиятельны в разные
времена истории силы невежества и суеверия, восходящая к Сократу тра-
диция, утверждавшая достоинство и суверенность разума и этически оп-
равдывавшая познание, была продолжена.
Это не значит, впрочем, что сократовское решение вопроса не под-
вергалось сомнению. Так, уже в Новое время, в ХVIII в., Ж. Ж. Руссо вы-
ступает с утверждением о том, что развитие науки ни в коей мере не спо-
собствует нравственному прогрессу человечества. С особым трагизмом
тема соотношения истины и добра прозвучала у А. С. Пушкина, заставив-
шего нас размышлять о том, совместимы ли гений и злодейство…
Таковы лишь некоторые крупицы исторического опыта человече-
ской мысли, который так необходим сегодня, когда столь остро встали
проблемы неоднозначности, а порой и опасности социальных последст-
вий научно-технического прогресса.
Среди областей научного знания, в которых особенно остро и на-
пряженно обсуждаются вопросы социальной ответственности ученого
и нравственно-этической оценки его деятельности, особое место зани-
мают генная инженерия, биотехнология, биомедицинские и генетиче-
ские исследования человека; все они довольно близко соприкасаются
между собой. Именно развитие генной инженерии привело к уникаль-
ному в истории науки событию, когда в 1975 г. ведущие ученые мира
добровольно заключили мораторий, временно приостановив ряд иссле-
дований, потенциально опасных не только для человека, но и для дру-
гих форм жизни на нашей планете.
Мораторию предшествовал резкий рывок в исследованиях по мо-
лекулярной генетике. Перед учеными открылись перспективы направ-
ленного воздействия на наследственность организмов, вплоть до инже-
нерного конструирования организмов с заранее заданными свойствами.
Начались обсуждение и даже поиски возможностей практического осу-
ществления таких процессов и процедур, как получение в неограничен-
55
ных количествах ранее труднодоступных медикаментов, включая инсу-
лин, человеческий гормон роста, многие антибиотики и прочее; прида-
ние сельскохозяйственным растениям свойств устойчивости к болезням,
паразитам, морозам и засухам, а также способности усваивать азот пря-
мо из воздуха, что позволило бы отказаться от производства и примене-
ния дорогостоящих азотных удобрений; избавление людей от некото-
рых тяжелых наследственных болезней путем замены патологических
генов нормальными (генная терапия).
Наряду с этим началось бурное развитие биотехнологии на основе
применения методов генной инженерии в пищевой и химической про-
мышленности, а также для ликвидации и предотвращения некоторых
видов загрязнения окружающей среды. В невиданно короткие сроки,
буквально за несколько лет, генная инженерия прошла путь от фунда-
ментальных исследований до промышленного и вообще практического
применения их результатов.
Однако другой стороной этого прорыва в области генетики яви-
лись таящиеся в нем потенциальные угрозы для человека и человечест-
ва. Даже простая небрежность экспериментатора или некомпетентность
персонала лаборатории в мерах безопасности могут привести к непо-
правимым последствиям. Еще больший вред методы генной инженерии
могут принести при использовании их всякого рода злоумышленниками
или в военных целях. Опасность обусловлена прежде всего тем, что ор-
ганизмы, с которыми чаще всего проводятся эксперименты, широко
распространены в естественных условиях и могут обмениваться генети-
ческой информацией со своими «дикими» сородичами. В результате по-
добных экспериментов возможно создание организмов с совершенно
новыми наследственными свойствами, ранее не встречавшимися на
Земле и эволюционно не обусловленными.
Такого рода опасения и заставили ученых пойти на столь беспре-
цедентный шаг, как установление добровольного моратория. Позднее,
после того как были разработаны чрезвычайно строгие меры безопасно-
сти при проведении экспериментов (в их числе – биологическая защита,
т. е. конструирование ослабленных микроорганизмов, способных жить
только в искусственных условиях лаборатории) и получены достаточно
достоверные оценки риска, связанного с проведением экспериментов,
исследования постепенно возобновлялись и расширялись. Однако неко-
торые наиболее рискованные типы экспериментов до сих пор остаются
под запретом.
Тем не менее дискуссии вокруг этических проблем генной инже-
нерии отнюдь не утихли. Человек, как отмечают некоторые их участни-
ки, может сконструировать новую форму жизни, резко отличную от
всего нам известного, но он не сможет вернуть ее назад, в небытие...
56
«Имеем ли мы право, – спрашивал один из творцов новой генетики,
американский биолог, лауреат Нобелевской премии Э. Чаргафф, – необ-
ратимо противодействовать эволюционной мудрости миллионов лет ра-
ди того, чтобы удовлетворить амбиции и любопытство нескольких уче-
ных? Этот мир дан нам взаймы. Мы приходим и уходим; и с течением
времени мы оставляем землю, воздух и воду тем, кто приходит после
нас» [21; с. 68].
Порой в этих дискуссиях обсуждаются достаточно отдаленные, а
то и просто утопические возможности (типа искусственного конструи-
рования человеческих индивидов), которые могут открыться с развити-
ем генетики. Ныне такого рода опасения вызывают опыты по клониро-
ванию (получению живого существа, в том числе человеческого, из жи-
вой клетки). И накал дискуссий объясняется тем, что возможности, пре-
доставляемые генетикой, заставляют людей во многом по-новому или
более остро воспринимать такие вечные проблемы, как свобода челове-
ка и его предназначение. Перспективы, открываемые генетикой, начи-
нают оказывать влияние на нас уже сегодня, заставляя задуматься, на-
пример, над тем, хотим ли мы и должны ли хотеть клонального размно-
жения (получения неограниченного числа генетически идентичных ко-
пий) людей. И современным людям приходится более пристально
всматриваться в самих себя, чтобы понять, чего они хотят, к чему стре-
мятся и что считают неприемлемым.
И здесь использование средств философского анализа, обращение
к многовековому опыту философских размышлений становится не про-
сто желательным, а существенно необходимым для поиска и обоснова-
ния разумных и вместе с тем подлинно гуманных позиций при столкно-
вении с этими проблемами в сегодняшнем мире. Это стало предметом
особой науки – биоэтики.
Развитие генной инженерии и близких ей областей знания, да и не
их одних, заставляет во многом по-новому осмысливать и тесную связь
свободы и ответственности в деятельности ученых. На протяжении ве-
ков многим из них не только словом, но и делом приходилось утвер-
ждать и отстаивать принцип свободы научного поиска перед лицом
догматического невежества, фанатизма суеверий, просто предубежде-
ний. Ответственность же ученого при этом выступала, прежде всего, как
ответственность за получение и распространение проверенных, обосно-
ванных и строгих знаний, позволяющих рассеивать мрак невежества.