Твардовский отчетливо различает критерий истинности и понятие истины, его аргументация носит металогический характер, а подход к языку предполагает его предметную трактовку. Несмотря на то, что Твардовский не использовал в своей работе понятие референции, его определение истинности находится в рамках ее классической теории. Ян Воленский особо отмечает тот факт, что Твардовский связывает абсолютное трактование истинности и значимость принципа противоречия.[7]
Обсуждение Твардовским проблемы истинности было чрезвычайно важно для дальнейшего развития Львовско-Варшавской школы и открыло путь к дальнейшим дискуссиям о понятии истины, завершившихся (в рамках Школы) знаменитой работой А.Тарского[8] .
[1] Учения стоиков и брентанистов — это крайние вехи на долгом пути номиналистического подхода к созданию теории суждений, усматривавшего в суждении прежде всего предмет, который судится. В Новое время предшественниками Брентано были, как известно, Гоббс и Лейбниц.
[2] Воображения и понятия являются необходимым условием суждений на том основании, что прочие психические явления — суждения, чувства (к этому делению Брентано Твардовский добавляет волеизлияние) проявляют полярность, а названные выше — нет. Воображения и понятия, считает Твардовский, поставляют мышлению материал, снабжают его содержанием, тогда как суждение, чувства и волеизлияния представляют собой различный способ, каковым мышление манипулирует этим содержанием, принимая его или отбрасывая.
[3] Twardowski K. O idio- i allogenetycznych teoriach sadu. — PF. — X / 4. Ss.467-468. (Здесьидалеепринятыесокращениявбиблиографииэтойглавы: FM = Fundamenta Mathematicae; JSL = "Journal of Symbolic Logic"; KF = "Kwartalnik Filozoficzny"; Ks. PTF = "Ksiega Pamiatkowa Polskiego Towarzystwa Filozoficznego we Lwowie; MF = Mysl Filozoficzna; PF = Przeglad Filozoficzny; RF = Ruch Filozoficzny; SF = "Studia Filozoficzne"; SL = "Studia Logica".)
[4] Twardowski K. O czynnosciach i wytworach. / "Ksiega Pamiatkowa ku uczczeniu 250 rocznicy zalozenia Uniwersytetu Lwowskiego". — T.II.- Lwow. S.1-33.
[5] В трактовке значения знака как содержания Твардовский приближается к понятию идеального значения у Гуссерля , который , по свидетельству автора «Процессов и результатов», способствовал формированию антипсихологической позиции при написании работы, в частности, в вопросе о значении знака. В подходе Твардовского к объективации значения отчетливо заметно также влияние больцановского «суждения-в-себе».
[6] В своей аргументации Твардовский указывает только модус времени, но не места, заменяя его, как кажется, термином сообщество. Ян Воленский (Wolenski J. Filozoficzna szkola lwowsko-warszawska. — Warszawa, 1985) обсуждая работу Твардовского, уточняет условия выполнения законов, указывая оба модуса, а понятие сообщества использует в заключении вывода, подтверждающего позицию автора. Эту модификацию мы и заимствуем в настоящем изложении.
[7] Ян Воленский полагает, что почти все представители Львовско-Варшавской школы разделяли позицию абсолютизма в теории истинности и аргументы Твардовского против релятивизма. По его мнению, абсолютизм декларировал и Лукасевич, когда вводил третью логическую оценку, а также фалибилисты из Львовско-Варшавской школы (напр., Лукасевич и Айдукевич в период радикального конвенционализма). Воленский справедливо считает, что позиция абсолютизма оправдывалась принятием относительности в обосновании (в отечественной литературе, трогательно следующей схоластичекой традиции, используется понятие закона достаточного основания), а не относительности логических оценок. При этом Воленский тут же замечает. что он «не рассматривает важного вопроса, находится ли многозначная логика в согласии с абсолютизмом в философии истинности». К сказанному можно добавить, что этот важный вопрос остается открытым, поскольку ни Лукасевич, ни Айдукевич никогда не использовали понятие метаязыка и не пробовали дать определение истины, а третье истинностное значение, введенное Лукасевичем и интерпретируемое как возможность, выражает ту же окказиональность о которой писал выше Твардовский.
[8] Tarski A. Pojecie prawdy w jezykach nauk dedukcyjnych. – Warszawa, 1933.